Социальная защита

Чем хотят заниматься молодые?

Работа для Вити Фролова и его сверстников

У него обаятельная улыбка, солидная походка, широкий разворот плеч. И вообще он выглядел старше своих 17 лет. Но только глаза выдавали его неуверенность. Да и как было чувствовать себя абсолютно спокойным, если ты пришел в огромный галдящий Дом молодежи, что возле станции метро “Фрунзенская”, где была организована ярмарка вакансий для молодежи.

За разными столиками сидели улыбчивые дяди и тети, маняще светились компьютеры, а группы подростков растерянно ходили туда-сюда, пытаясь из огромного списка предложений якобы для молодежи выбрать что-либо для себя.

Мой гид по этому человеческому муравейнику кандидат психологических наук Татьяна Алексеевна Болдырева предлагает юношам и девушкам заполнить анкеты социологического опроса.

Обычно подростки на контакт идут трудно, но здесь ситуация и обстановка другие. Они благодарно улыбаются ей, начинают вчитываться. Заполнив анкеты, не спешат быстрее протолкнуться к тому столику, где много народу, а начинают читать вывески, различные таблички, переговариваются друг с другом.

На какие же вопросы попросили ответить психологи из Московского социально-гуманитарного института, работающие здесь, по просьбе комиссии по социальной политике Московской городской Думы? Вопросов было много – 19. Самые важные из них можно условно разделить на три группы: часть вопросов касалась способности молодого человека ориентироваться в жизни – черпать информацию, уметь ее перерабатывать, не конфликтовать. Очередная группа вопросов – это попытка узнать, чего же хочет молодой человек от будущей работы. И третья группа вопросов – как он поступает в ситуации, когда не уверен в себе, то есть его психологическое состояние.

Татьяна Алексеевна время от времени отвлекается на сбор анкет, благодарно улыбаясь юношам и девушкам, откликнувшимся на ее внимание, но успевает давать мне пояснения.

Дело в том, что Московская городская Дума решила отойти от традиционного метода при финансировании будущих рабочих мест для молодежи. Ежегодно московское правительство закладывало немаленькие суммы в создание рабочих мест для выпускников школ, средних и высших учебных заведений, ежегодно перечисляло немалые средства для профориентационной работы среди будущих выпускников, предусматривало льготы для предпринимателей, создающих рабочие места для молодежи… Делалось очень много, но вот только отдача была невелика, а по сводкам местных жилищных органов и работников милиции число подростков в возрасте от 15 до 21 года, нигде не учащихся и не работающих, все росло и росло. Соответственно поднимался и общий уровень криминогенной обстановки как в целом по Москве, так и в отдельных муниципальных районах.

Озаботившись этой тревожной тенденцией, депутат Московской городской Думы Владимир Алексеевич Васильев совершенно справедливо поставил такую задачу: прежде чем распределять деньги, нужно знать, на что их распределять, чтобы использовать с максимальной эффективностью. Его коллеги – депутаты, работающие в комиссии по социальной политике Мосгордумы, согласились с подобным подходом. Кому-кому, а депутату Васильеву понятны интересы молодых, он может найти к ним подход. Ведь до того, как жители нескольких муниципальных районов Северо-Восточного административного округа столицы избрали его своим депутатом, он зарекомендовал себя талантливым педагогом-организатором, возглавлявшим школу-интернат. По направлениям комиссии по делам несовершеннолетних он принимал самых трудных подростков, а уже через несколько месяцев эти юноши и девушки, наводившие страх на других подростков, меняли свои характеры кардинальным образом. Своего метода по коррекции отклонений от нормального социального поведения у подростков Владимир Алексеевич не скрывает: “Я всегда интересуюсь, чего подросток хочет, затем мы договариваемся о правилах поведения, при которых его “хотение” осуществляется. А затем подросток уже дорожит найденным взаимопониманием с окружающими и старается его сохранить. Он становится социально значимой личностью в той или иной микросреде, в которой постоянно работает или учится. Вот под что нужно давать деньги. Мы же рисуем какую-то идеальную схему подростка, произвольно из головы определяем: сколько детей должно учиться, сколько работать и где, а потом мы, взрослые, с горечью убеждаемся, что деньги потрачены, а подростки не хотят дальше учиться, не хотят идти на вновь созданные рабочие места, не хотят отдыхать так, как это представляем мы”.

настоящее время результаты анкетирования обобщены. И выяснилась прелюбопытнейшая картина. Оказалось, что подавляющее большинство подростков при непонимании со стороны взрослых стремятся уединиться, так как панически боятся конфликтов, не пытаются даже попробовать отстаивать свое мнение. Уединившись, подавляющее большинство успокаивают себя курением, процентов двадцать прикладываются к рюмочке, а до восьми процентов из опрошенных подростков забываются в наркотическом дурмане. Анкетирование выявило претензии подростков на ту или иную работу. Например, подростки в возрасте с 14 до 16 лет в подавляющем большинстве своем согласны на любую работу – как низкоквалифицированную, так и социально опасную, то есть не во всем основанную на законе. Анкетирование, например, показало, что группа взрослых преступников использовала 14-15-летних подростков для разбора на запчасти украденных автомобилей. Пятеро школьников и семеро учащихся средних и высших учебных заведений подобным образом разобрали 19 автомашин, были довольны полученным вознаграждением. И очень печалились, когда работники правоохранительных органов лишили их этой формы заработка. Взрослые преступники знали, на что шли: все несовершеннолетние не были привлечены к уголовной ответственности, ибо не знали, что разбирают на запчасти угнанный автотранспорт. И напрасно работники милиции удивлялись тому, что ребята даже ни разу не задали сами себе такие простые вопросы: почему их заставляли работать по вечерам и в выходные дни, почему условием приема на работу было требование не говорить родителям и никому из окружающих о том, где они работают и чем занимаются, почему их заставляют перебивать номера на двигателях и других узлах автомашин, почему место работы находится на отшибе, а идти туда надо по одному, соблюдая правила конспирации? Просто они были не обучены, или, как говорят психологи, социально не адаптированы, как вести себя при приеме на работу и какой статус должен быть у этой работы. Когда же подростки узнали о том, в какие неприятности они попали, то 10 из 12 твердо заявили, что никогда не стали бы здесь работать.

Юношей и девушек от 16 до 19 лет при выборе будущей работы интересует прежде всего быстрое зарабатывание достаточно больших денег для удовлетворения собственных желаний. При этом они согласны на любой труд, но в рамках закона. То есть они уже чувствуют свою ответственность перед обществом и понимают, что общество может призвать их к ответу. Они готовы торговать на рынке, работать шоферами, быть барменами и официантами, отводить маленьких детей в детские сады и школы и приводить их оттуда, убирать квартиры, производить мелкий ремонт. Как правило, характер выполнения этих работ не требует особой квалификации,зато позволяет через определенные, довольно короткие промежутки времени получать наличные деньги. Как правило, эта группа подростков не определилась с выбором места работы или будущей учебы. Это очень тревожный симптом, ибо их социальная адаптация в совсем недалеком будущем будет затруднена, а в результате они могут быть подвергнуты любому постороннему влиянию. И хорошо, если это влияние будет положительным. А если нет? И, наконец, “взрослые” подростки от 18 до 21 года хотят учиться только в престижном учебном заведении по перспективной специальности (“чтоб можно было быстро машину купить”, “чтоб можно было на работу в инофирму устроиться”, “чтоб можно было бесплатно в командировку за границу ездить”, “чтобы на работе можно было сразу после вуза много денег получать”, “чтоб можно было с каждой получки новое платье себе покупать в хорошем бутике”…). А работу они предпочитают ту, которая, как правило, хоть в какой-то мере связана с их будущей профессией. И в этой “промежуточной” работе для них главное не деньги, а возможность установить полезные знакомства, наработать связи. Итоги социального опроса позволили также выявить еще две болевые точки: прежде всего у подростков очень мало свободного времени, а во-вторых, они неправильно воспринимают такие понятия, как “помощь по отношению к себе со стороны общества и, разумеется, со стороны родителей, а также собственные обязательства перед обществом и перед родителями”. Как правило, основной акцент со стороны подростков делается на помощь, а вот про обязательства они забывают. Здесь, безусловно, вина родителей, которые своим поведением в семье не показывают детям, что они нуждаются в помощи – от моральной до материальной, а дети, не ощущая своей нужности, ведут себя соответственно.

В настоящее время депутаты, работающие в Комиссии по социальной политике Мосгордумы, вооружившись данной информацией, составляют целевую программу действий, в которой предусмотрено перераспределение бюджетных средств.

…А Витя Фролов работу нашел: устроился курьером в одно известное издательство. Недавно я созванивался с ним: работой доволен, хотя платят всего 220 рублей, но “зато можно книжки читать разные умные и готовиться к поступлению в полиграфический институт”. Теперь Вите, как он сам признается, “в жизни легко”, потому что он определился со своей будущей профессией. Остается надеяться, что таких счастливых судеб будет все больше и больше, ибо от трудоустройства и социального статуса этих подростков зависит в совсем недалеком будущем судьба страны.

Игорь НЕХАМЕС