Сможем ли мы полезно «оцифровать» школу?

Без контекста часто возникает ажиотаж массового движения в духе Есенина: «Задрав штаны, бежать за комсомолом». Поэтому кто-то должен держать контекст. Пусть властвует над массами логика моды. Пусть мир нестабилен, изменчив, сложен, неоднозначен (вспомним аббревиатуру VUCA). Он страшит, он возбуждает активность толпы в «черную пятницу». Но контекст нужно держать!

Все срочно в «цифру»! И учитель не просто «тоже», а в первых рядах. Зачем? Какую «цифру»? Какую задачу, кроме факта «цифры», мы решаем? А эта задача стоит? У всех? Именно так? А чиновник с криками «За Родину, за цифру!» в состоянии пользоваться этой самой «цифрой»? В состоянии всерьез или только Word/Skype/e-mail «со словарем»? Или он до сих пор при «неправильном» шрифте срочно зовет на помощь всех сисадминов? Конечно, наивно спрашивать такого чиновника о моральном праве требовать «цифру» с учителя… Но пусть этот вопрос повисит здесь как риторический – будет повод учителю осознать, что кто-то его еще понимает.

Учитель, хоть и инфантильный, но не наивный. Он понимает, что при современном пафосе «Цифровой экономики» с него без отчетности по освоению «цифры» не слезет даже не чуждый морали чиновник. Радует, что мысль о необходимости облегчить учителю работу с помощью «цифры» дошла не только до ушей, но и до мозга «решающих голов»: снижение бюрократического бремени за счет «цифры» надежно проникло в описательную часть проекта «Цифровая образовательная среда» (ЦОС) – сегодня это один из 9 подпроектов всеобъемлющего проекта «Образование».

Однако расслабляться не стоит – ненаивный учитель это тоже не раз проверил на себе. Чиновник должен отчитаться за реализацию проекта. Он обычно это делает за счет отчетов школы. Верить в объявленную автоматику отчетности можно, конечно, но с большой осторожностью. После обещаний министра Васильевой бороться с лишней бюрократической нагрузкой учителя все чаще стали говорить, что учителя никто не загружает лишней бюрократией – это забота администрации школы. Но администрация школы найдет способ переложить часть работы на учителя, хотя по тем же формальным отчетам учитель окажется разгружен ровно на ту долю своего ненормированного труда, которая декларирована в KPI проекта. Или несколько больше. И я, имея опыт работы в администрации школы, не готов бросить в нее камень. Не от стремления к безделью администрация это делает, а от неизбежности, невозможности самостоятельно разгрести все, что от нее требуют.

Написано это не столько для красного словца (хотя и для него тоже), сколько для того чтобы показать, что «мы с тобой одной крови». Все потершиеся заметный срок о систему образования эти очевидности понимают. В том числе то, что редкий чиновник разбирается в «цифре», но внедрять ее будет. Несмотря на нелюбовь учителя к чиновнику, редкий чиновник производит гадости учителю из желания навредить. Если он знает, как лучше, он постарается сделать лучше, но в рамках возможностей без ущерба для себя. Да, часто получается «как всегда», но не из-за его вредности, а из-за закономерностей системы управления. Поэтому рассуждения о правильных решениях, пока не приняты вредные, могут повлиять на неумолимый процесс внедрения «цифры».

Этот текст – попытка «поправить штаны» бегунам, чтобы они не тупо «бежали за комсомолом», а сознавая процесс и его смыслы. Хоть немного.

Чего ждать от цифрового проекта в школе?

Если почитать комментарии к новой версии проекта образования в части «цифры», то рельефно выступают задачи по насыщению школы цифровыми технологиями. Они представлены в виде технологических задач поставки и запуска, а также задач повышения квалификации, задач накопления методического контента и кейсов по реализации в образовательном процессе цифровых технологий. Попутно отмечу, что уже забыли про понятие «Цифровая школа», по поводу которой велись бурные обсуждения и споры в эпохе прошлого Правительства РФ. А жаль – там было много полезного, хотя и не все, что хотелось. Собственно, и в прошлых черновиках о «Цифровой школе» банальные ресурсные задачи наращивания «цифры» были. Но там сумели внести новую педагогическую цель создания принципиально новой задачи – расширение вариативности образования, вплоть до свободы получать образование полностью в сетевом режиме, то есть удаленно и свободно набирая учебные занятия в различных источниках.

Пока я не увидел итогового документа, а в комментариях новые педагогические задачи не просматриваются, хотя и не исключаются. Но в бюрократической логике точно получает развитие то, что прописано. Вероятность реализации непрописаных явно задач крайне сомнительна – не любит чиновник делать то, что от него не требуется по формальным признакам. И не только чиновник. В этих условиях в отношении накопления методических кейсов цифровых технологий можно с уверенностью ожидать давления учредителя на учителя в духе «хватай больше – бросай дальше». Форма может быть разная: от административного диктата до финансового стимулирования – в зависимости от культуры и кошелька учредителя.

Большой пласт отчетности связан с цифровым «железом». Тут учителю проще, потому что его это затрагивает косвенно. Кто в этом участвует, осваивает бюджетные деньги и за это отчитывается. Самый желанный фрагмент задач для массы «шакалящих» подрядчиков. Школа должна принять и подписать акты внедрения. Некоторые школы идут на принцип и требуют скрупулезной отработки технического задания. Но подавляющее большинство подмахивает акты, а технику ставит до лучших времен. Были случаи, когда через год приходила проверка внедрения, а у них на глазах только начинали носить ящики для установки оборудования на место. А, ведь, за все были подписаны акты! Какой дурак откажется на таком потребителе заработать?

Большой проект – отличный повод для больших централизованных информационных систем, а, может, даже одной сверхбольшой на всех, раз проект сверхбольшой. Не беда, что монстровые централизованные системы практически не развиваются. Это, не говоря о жалких стонах учителей в соцсетях на их качество и глупости администрирования – никого эти стоны не волнуют, ибо никуда эти учителя не денутся. Поскулят и привыкнут. Одна надежда, что не найдется такого игрока на рынке, который сумеет всех под себя подмять. А найдется – вскоре подавится. По крайней мере, между регионами могут не конфликтовать и поделить рынок полюбовно. То, что современный подход – гибкие экосистемы, делу вряд ли поможет, когда на кону стоят такие суммы. Причем эффективность возврата средств на программном обеспечении даже выше, чем на компьютерном «железе». Находить благозвучные доводы для обоснования традиционных решений чиновники умеют мастерски. Если же шум выйдет за рамки спокойствия, эффектно бросят пламенным оппонентам небольшую кость и раздуют из нее в СМИ огромного слона. А со временем все равно удавят, но постепенно и под благозвучные поводы.

Аналогичная схема с контентом, который поставляется по контракту: подрядчик получает деньги, любыми правдами и неправдами устанавливает свой продукт на технику школы и, чаще всего, умывает руки, потому что им практически никто не пользуется. Думаю, все помнят истории про ЭОР/ФЦИОР, на которые истрачены миллионы и которые использовались на полкопейки? Если удастся распространить на цифровой контент правила грифования, как на учебниках, или иную процедуру аналогичного типа – бюрократический барьер на пути к школе/ученику, будет еще один типовой успех типового чиновника. Кто подумал о коррупции? Никакой коррупции – исключительно забота о качественном продукте для наших детей!

С повышением квалификации учителя тоже все отлажено: есть подрядчик (обычно институт повышения квалификации), есть график, есть списки, есть зачеты (часто формальные). Подрядчик осваивает бюджет, орган власти рассылает указивку на командирование сотрудников, школа отправляет кого-то, чтобы не отчитывали «на ковре», командированный учитель максимально убеждает преподавателя «войти в ситуацию». Все довольны. Иногда договориться не удается и приходится высиживать курсы. Иногда учитель серьезно учится и использует новые компетенции на своих уроках. Я не готов декларировать проценты реального обучения и симулякров, но готов утверждать, что процент «договорных матчей» высок, потому что в бытовом смысле выгоден всем.

Не поленюсь повторить – это точно будет! Потому что эти практики развивались в системе образования под названиями «информатизация», «компьютеризация» не одно десятилетие – с 1985 года. Поскольку сумма нового проекта планируется больше, то и масштаб проявлений будет больше. Будет ли что-то еще как синергетический эффект – большой вопрос. Если не появится переосмысления ценностей цифровых технологий в образовании, то большого позитива не ожидаю. Скорее всего, везде понаставят интерактивные доски, которые не слишком эффективны не только у нас, но и за рубежом. Зато дорого стоят и про них все, даже чиновники, знают, что это круто. Конечно, эти вложения нужны в отношении сетей, каналов связи, компьютерной техники (а скорее, планшетов). Но прежде всего там, где их до сих пор не смогли поставить в достаточном количестве.

Самое смешное, что «цифра» не самоценна, а является инструментом решения педагогических задач. Педагогические задачи министр просвещения, многие «слуги народа» и большая масса самого народа, включая учителей, ставят в антицифровой логике: запретить смартфоны/планшеты в школе и минимизировать дома, минимизировать работу с цифровыми инструментами под надуманным предлогом защиты здоровья. Доказательств вреда цифровых гаджетов и технологий нет, хотя изучали не раз и не два, опыт использования без выявленного вреда огромный, но и отмашки, что безвредно нет. Все страшилки в прессе – неграмотные желтые манипуляции. Мифы не владеющих информацией масс довлеют над мнением специалистов.

При этом «партия и правительство» поставили задачу технологического прорыва, где «цифре» отводится ключевое место, ибо кто отстанет в гонке развития искусственного интеллекта, отстанет во всем и навсегда. Значит, министерство отвечает «есть», но рекомендует минимизировать использование «цифры». С подачи журналистов, якобы, предполагается половину урока давать в традиционной схеме и половину в цифровой, без внятного понимания, как именно.

Нужно ли больше «цифры» школе?

Если принять банальный тезис, что «цифра» – инструмент педагогики, а не цель освоения, то «цифры» должно быть ровно столько, сколько нужно для решения педагогических задач. Пока перед учителем нет задач, решение которых заметно эффективнее с помощью «цифры», она ему не нужна. Отчетные галочки по реализации цифрового проекта я во внимание сейчас не принимаю.

Одна из популярных позиций учителя – противника «цифры»: «Для решения задачи качественного образования при моем многовековом доказанном учительском мастерстве «цифра» не нужна».

Эта позиция сразу показывает традиционное понимание термина «образование» как результата обучения, то есть педагогического воздействия учителя на ученика. Однако уже не каждый ученик живет в объектной роли – все больше учеников занимают субъектные позиции. Для них образование – это их собственный процесс познания мира. Обучение для них носит характер ответа на образовательный запрос. Если учитель такого ученика находится в объектной роли (процедурно исполняет свои рабочие функции), модель их отношений носит характер образовательной услуги – как бы министр и ее сторонники ни «любили» это слово в отношении образования. Подробнее о моделях отношений «учитель-ученик» в разных позициях можно посмотреть здесь.

Ущербность упомянутой позиции учителя в том, что ученик-субъект может захотеть более современную версию образования, в которой «цифра» может повысить эффективность и/или процедурное удобство изучаемого материала. Понимание возможностей цифровых технологий в изучаемом материале – неотъемлемая часть современного образования. Если учитель избегает современных инструментов, он дает ущербный вариант образования и не может в полной мере удовлетворить образовательный запрос. Это не значит, что учитель обязан использовать «цифру» – он обязан аргументировано объяснить свой отказ от «цифры», а не демонстрировать свою цифровую предвзятость и, тем самым, цифровую некомпетентность. Чаще всего, снобистский отказ учителя от «цифры» означает именно это. Грамотный учитель владеет цифровыми навыками и осмысленно их использует или не использует, в зависимости от условий и задачи, без пафосного отказа «из принципа».

У кого-то из великих педагогов встретил мысль, высказанную задолго до цифровизации: «Задача педагогики минимизировать зависимость качества результата от качеств учителя». Цифра существенно ускоряет и формализует все процессы в образовании, унифицирует их. Это повышает эффективность и скорость протекания массовых процессов. При грамотной автоматизации обеспечивает более высокое качество в массе. Но точно так же она усреднит и, возможно, подавит нестандартные позитивные явления, которые могли протекать в классической неторопливой нецифровой логике при удачном сочетании учителя и ученика. Надо иметь эти издержки в виду и постараться смягчить их проявление возможностью работы в классической процедуре, если в этом появляется потребность. Или признать эту издержку неотъемлемой платой за массовую эффективность за невозможностью поддержки классики по ресурсным ограничениям.

Цифровые технологии интенсифицируют все процессы, в которых они используются. И в полезных проявлениях, и во вредных. Значит, внедрение «цифры» в образование интенсифицирует все хорошее и все плохое. Если мы не выявили нечто вредное для образования, «цифра» вынесет это на поверхность. Но важно понимать, что не «цифра» будет виновата в этом негативном эффекте, а мы, несумевшие осознать нечто вредное в традиционном процессе. Да, оно может быть не слишком заметно в традиционном процессе, но именно мы это не разглядели. Зато позитив не стоит присваивать себе, если мы не внесли осознанно нечто новое в процесс, – это может быть следствием цифровой интенсификации того хорошего, что мы не разглядели.

Типичные уровни освоения учителем «цифры», по моим наблюдениям, можно описать тремя уровнями:

• «цифра» как ТСО (без существенного изменения образовательного процесса с повышением эффектности и/или эффективности некоторых операционных задач типа вывода на экран, сбора ответов и т.п.);

• «цифра» как УМК (некоторые приложения, позволяющие отработать учебный материал в цифровом виде, разгружающие учителя от рутинных процедур подготовки учебных материалов и проверки ответов – что слегка меняет традиционную логику образовательного процесса, но не сильно);

• «цифра» как способ изменения сценария урока с переносом активности на ученика (требует радикального пересмотра логики построения образовательного процесса, переосмысления роли учителя на уроке, способа организации работы на уроке).

Чтобы учитель двигался по этой лестнице цифровых навыков, он должен понимать, зачем это ему надо, чем это может ему помочь. Для этого важно показать ему возможности цифровых технологий в организации урока и их преимущества перед традиционными приемами. Обычно учитель воодушевляется. Однако только единицы после разовых тренингов загораются настолько, что начинают предпринимать усилия по освоению. Большинство быстро остывает в напряженной школьной текучке. Пока можно не утруждать себя освоением нового, это удел только энтузиастов. Если задачи учителя решаются без «цифры», большинство будет их осваивать не в школе, а в смежных бытовых задачах, где они важны.

Кроме того, учитель заслуженно боится двигаться в цифровом направлении, потому что освоение «цифры» только на первом этапе дает ему преимущество и удовлетворение. Как только за технологию берется чиновник, начинается тягомотина формализма. Поэтому учитель обычно занимает позицию итальянского забастовщика – делать только то, чего не делать нельзя.

Отсюда ключевая задача умного управленца, который озабочен не галочкой снятия с себя ответственности за порученное внедрение, а реальным внедрением, – убедить учителя, что его никто не собирается заставлять делать ничего лишнего, что «цифра» ему самому нужна для решения педагогических задач, а система управления готова помочь освоить именно то, что ему нужно. Не заставить, а помочь! Не тем, что выбрал чиновник, а что удобно учителю! Логика гибкой экосистемы с множественным выбором, а не централизованных программных монстров и жесткой бюрократической цензуры.

Для эффективного и осмысленного освоения «цифры» учителем управленец должен понять, как должна выглядеть задача современного учителя. Или не управленец, а стратег технологического прорыва, который поставит задачу управленцу, чтобы он работал своими компетенциями чиновника, а не отсутствующими у типичного чиновника компетентностями творца новых моделей и задач.

Гонка компетенций учителя

Одна из модных сегодня гонок – кто круче придумает списки компетенций. Не беда, что с понятием «компетентность/компетенция» море непоняток даже у специалистов. Эту терминологию вставили во все нормативные документы и многие называют ими часто то, что ими не является, включая спецов. Путаница изрядная, но все с умным видом ими жонглируют. Одно из моих текущих развлечений – попытаться сформировать более внятные границы понятий и убедить окружающих навести порядок в терминологии. Поскольку «модель компетенций» проходит красной нитью через приоритетный проект «Цифровая экономика», крайне важно внести ясность и построить прозрачную эффективную модель. Но здесь я не стану в это погружаться. Упомянул для понимания важности и туманности понятия, чтобы придержать наиболее вменяемых участников гонки.

Формирование в числе компетенций учителя списка цифровых компетенций рискует стать тем кнутом, которым учителя будут загонять в «цифру». В законе уже прописана обязанность регулярного прохождения аттестации учителя. Одним из требований стало владение цифровыми компетенциями. При наличии списков, это станет очередной «полосой препятствий» при повышении квалификации и при аттестации. Хорошо ли это?

Все зависит от целей. В административно-командной логике, которая срослась с нашей управленческой культурой, такие списки очень органичны. Но в логике первичности педагогической задачи такие списки вредны, потому что гнаться нужно не за количеством цифровых компетенций, а за осмысленностью/полезностью их использования, за уверенностью учителя в пользе для себя и учеников цифровых технологий. Я сомневаюсь в возможности увидеть пользу от палки, которой меня регулярно бьют. Учителя точно преодолеют формальные препоны для зачетов, а вот про содержательные цели – сомневаюсь. Зато желание искать решение в «цифре» помимо формальных списков цифровых компетенций будет отбито надежно и гарантировано. Причем, учитывая скорость развития цифровых технологий, могу себе представить грядущую бессмысленную гонку за новыми списками и озлобление учителей этой гонкой.

Вместо гонки компетенций должна быть организованная сетевая методическая работа по инициативному заинтересованному сбору интересных методических приемов, приложений, сценариев… Обращаю внимание, учитывая модные сегодня подходы, я имею в виду не столько публикацию готового урока (хотя это тоже возможный, но не самый продуктивный вариант), сколько методические «бусы» – идеи, которые каждый учитель может легко конвертировать в свое решение. Такая методическая копилка, которой могут открыто пользоваться все. Она должна быть удобно структурирована по предметному использованию, по технологической базе, по возрастному приложению… Самые творческие учителя должны получать поддержку от системы управления в самой разной форме. Прежде всего, по разгрузке их от бюрократических формальностей.

Когда и если учитель поверит, что его больше не насилуют «цифрой», а помогают с ее помощью вести уроки и решать стоящие перед ним задачи, не диктуют цифровой инструмент для работы, а помогают в использовании того, который удобен самому учителю, – тогда и начнется реальный цифровой прорыв в школе. И то, если задача учителя изменится, и «цифра» станет реальной подмогой, боевым и повседневным инструментом учителя и ученика.

P.S. Зарождение идеи статьи произошло в соцсети – ссылки на обсуждения здесь.

Фото Вадима Мелешко