На чтение: ≈ 16 мин.Такой класс у меня за 14 лет работы оказался первым. Не просто интернациональный, а цыганский! Цыганят, впрочем, всего пятеро, но учить их – дело нелегкое. Благо мой сибирский характер помогает. В работе я поступаю так же, как в любимом лыжном спорте: когда трудно – плачу, но иду вперед. Для того чтобы говорить со своими учениками на одном языке, взялась изучать цыганский. Впрочем, дело ведь не только в разных словах – труднее преодолеть разное отношение к жизни. Этому посвящено много страниц в моем дневнике, который я веду с момента встречи со своим «интернационалом» – с 1 сентября 2008-го.
Первого сентября захожу в класс. Детей не видно, только взрослые. И разговоры не на русском. Для меня все – мои ученики, не важно, какой национальности. Но тут растерялась: из 14 учеников – шестеро цыган. Как быть, с чего начинать? Слышу бодрое: «Ты, девка, уж научи их, а то мы-то неграмотные!» Кое-как успокоила всех. На следующий день цыганята вновь пришли с родственниками. Мамы-папы, дяди-тети, братья-сестры уселись за последними партами, щелкают семечки, поплевывают на пол, обмениваются впечатлениями. На переменах еще хуже. Если цыганенка кто-нибудь нечаянно задевает, крик стоит на весь этаж. Дети не умеют ни играть, ни общаться со сверстниками.
Многие коллеги говорят, что цыгане не смогут научиться читать, писать, считать, ведь русский язык знают плохо. Я сквозь слезы иду к цели. Учим первые гласные. Я проговариваю, а дети смеются. Оказывается, они думают – я пою! Книг на русском у цыганяток дома нет, русских сказок им никто не читал. А азбука рассчитана на русских детей. Первую согласную «Н» изучали 10 часов! Попросила методиста помочь. Она провела два урока и впала в шок: что делать? Я сходила в библиотеку, изучила Интернет – умного и нужного мало. Поняла одно – я с моими цыганятами одна.
Думала-думала и пошла в гости к своим цыганятам. В школе всех предупредила, телефон держала наготове – боялась. Оказалось, зря. Цыгане живут в своих домах, которые днем не закрываются – любой может войти. Чисто, красиво, очень ярко. Встретили радушно. Разговаривали о детях, о том, чтобы они выучились и приобрели хорошие профессии. Правда, разговаривали – громко сказано. Немногие взрослые говорят на русском языке, между собой и с детьми – только на цыганском. Решила тоже изучать цыганский. Помогло сразу. Дети замечания по-русски не слышат. Скажу: «На гвалтынэн» (хватит кричать) – сразу замолкают. Любят выходить к доске. Вышел Жан, но не знает, как решать. Спрашиваю: зачем вышел? Улыбается широко и молчит. Девочки, если что-то не поделили, дерутся отчаянно.
Родители стали смотреть на меня по-другому – поняли, что к их детям в школе хорошо относятся. Они их безумно любят, балуют. Очень много игрушек, но нет книг. А на первое родительское собрание не пришел никто, хотя я неустанно напоминала. Оказывается, уехали в баню, а потом – кто же ходит в школу вечером?! Стала работать с каждым взрослым индивидуально.
Не думала, что урок труда окажется для моих цыганят тяжелым. Первая аппликация – мухомор в травке. Заготовила шаблоны, дежурные раздали ножницы, клей. Загадала загадку про грибы. Что тут началось! Не понимают смысла загадки, называют первые пришедшие на ум слова. Поэтапно объяснила выполнение аппликации. Лизэ положила на бумагу трафарет и стала его обходить кругом – обводит!
Окончанию первой четверти радовалась как ребенок – хоть немного передохну от мыслей, как будем учиться дальше. Выдвинула ящик стола, а там капли успокоительные. Дожила! Смотрю на первосентябрьскую фотографию класса. Жаник всегда улыбается: как на него обижаться? Когда оставляю за главного, он прикладывает ладонь к голове: «Есть, капитан». А вот моя дорогая Лиза-Лизэ. Вспыльчивая, но быстро отходит. Хозяйка отменная – любит доску в порядок приводить. Патрина на перемене всегда меня обнимает. И я ее: «Сыр о делы, мири Патринака? (Как дела, моя Патрина?)». «Куч», – отвечает она. Значит – хорошо.
Цыганята пришли с каникул довольные. Дома скучно, а учиться в нашей школе нравится. Забыли все. Как научить их хотя бы читать и писать?! Ни минуты не сидела – к каждому подходила, вместе выводили буквы. На диктанте – катастрофа. Лиза не написала ни одной буквы. Слезы градом, проклятия сыпятся, тетрадь улетела в конец класса. Усадила на колени, глажу по голове. Как мне ее жалко! Так хочет учиться, а не получается. Вот тогда во мне все и перевернулось. С этого момента я приняла их всех душой и сердцем. В первой четверти сравнивала их с моими бывшими четвероклашками, которым только успевай давай информацию. Страх стоял у моих детей – от выходок товарищей, от моих слез, от того, что мамы рядом нет, а их мучает чужая тетя. И тут позвала я их к себе. Детишки встали из-за парт, а подойти не решаются. Я раскрыла руки, и они побежали ко мне! Что тут было! Слияние душ. Лиза плачет, Патрина вторит, Коля таращит глаза. И каждый старается меня обнять.
В декабре мы уже лихо складывали слоги, писали диктанты. Как удалось? Только появляется минута – каждого на свои колени и читать, писать. В конце декабря пригласила методиста. Она не верила своим глазам. А тут Новый год. На радостях решила устроить чаепитие. Цыганята пришли с бабушками, тетями, братиками, сестренками, племянницами… Составили парты, накрыли столы и сами сели отмечать праздник. Меня не замечали. Шум, гам, на столе бардак. Одна бабушка начала громко выяснять, чья внучка умнее. …Я думала только о том, чтобы не подрались.
Ну ладно, русский и чтение вроде бы пошли. А вот математика давалась с огромным трудом. Очень трудно прибавить к трем шесть. Лизавета вышла к доске. Говорю – считай на пальцах. Взяла три пальца на одной руке и три пальца на другой. Спрашивает меня, где брать еще пальцы. Я попросила прибавлять по линейке. Опять вопрос: а прибавить – это к окну или к двери? И у Жаника, и у Вали – та же проблема. Психолог сказала, что сделать ничего нельзя. Но мне от этого не легче. Зато выступили первый раз на школьной сцене. Нашла сказку, но стихи большие, а мои цыганята не могут запомнить больше двух строчек. Сидела вечерами, писала сама. На конкурс пошли смело. Пора на сцену, но Лиза плачет, Жан в ступоре. Вышли – кто в лес, кто по дрова. Потом все ревели. Успокаивала дорогих моих деток. Ведь пересилили страх и вышли на сцену! А во втором классе во всех конкурсах первые места были, как вы думаете, у кого? Правильно, у нас! Ну не всем же быть математиками!
Когда закончили первый класс, дружно кричали «Ура!». Мы вместе сотворили чудо. Я плакала. От радости за своих родных цыганят и от гордости за себя – каждого вырывала из бездны безграмотности. Всем выдала грамоты за титанический труд и упорство. Читают неважно, но ведь до этого на русском почти не говорили! Считают по линейке. Затрудняются составить предложение на заданную тему. Зато все выступают на сцене, трудятся на пришкольном участке и готовы помочь каждому.
Два года спустя, в праздник Дня знаний, родители вели себя на «5»! Мы показали все свои таланты. Это уже коллектив!
Меня пригласили в Петербург на семинар по обучению цыганских детей. Перед отъездом зашла в гости к своим цыганам. Как всегда, сначала накормили, а уже потом стали слушать. Спрашивают о событиях в мире, в городе, о материнском капитале, о пособиях… А еще я учу читать и писать родителей своих учеников. Они молодцы, сами, без моих просьб, купили компьютер в класс, чтобы дети учились с удовольствием.
На то, чтобы выучить басню «Ворона и лисица», дала четыре дня. Наутро встречают меня детки на улице и требуют чтение первым уроком. Оказывается, Валя и Лида распределили между собой слова. Вышли, рассказали – прямо артисты. Все аплодировали. Патрине мы дружно поставили «5» с двумя плюсами. Вот какие у нас теперь оценки!
Третья четверть началась замечательно. Мои дорогие детишки – цыганятки вперемешку с русскими – увидели меня, и бегом навстречу. Обнимаю всех. День прошел быстро, домой уходить не хотели. Я поняла, что они меня любят. На другой день поднимаюсь в класс и слышу – мои договариваются тихонько: «Сейчас Людмила Юрьевна зайдет, а мы стоим красиво. Она улыбнется и скажет, какие мы молодцы». Подошла на цыпочках, тихо захожу в класс: «Какие вы молодцы!» Вы бы видели их восторженные мордашки! И ведь в учебе подтянулись. Начинаем работать на опережение. Лизавета, правда, на математике устроила истерику – не может решить. Вызвала к доске, разобрали вместе, и у нее в глазах уже не страх, а радость.
Прошел районный конкурс чтецов, посвященный 65-летию Победы. Вышла моя Лидочка – красавица, рассказала без запинки, с выражением. Эмоциональность у нее в крови, и руководитель театральной студии помогал готовиться. А ушли со слезами. Где знания детской психологии у наших методистов и руководителей? Дети готовились, искали стихи, обсуждали тему. А в итоге только три диплома на 23 ребенка. Я сама написала грамоту, а завуч наградила девочку в классе. Глаза Лидэ так сияли – даже в классе стало светлее.
Дождалась! Жаник сказал, что я самая лучшая и молодая учительница в школе. Интересно, почему он так решил? А Лизавета, которая на днях готова была тетрадь по русскому языку разорвать в клочья – «Не могу терпеть этот русский, пусть провалится в яму!» – призналась: «Я вас очень сильно люблю, вы добрая».
Классное чаепитие в честь 8 Марта прошло на ура. Не узнавала своих мальчишек. Как галантно они ухаживают за девчонками! Все смеялись, танцевали. Мы с Жаником исполняли цыганские танцы. Для каждого учителя его дети самые лучшие, но мои лучше всех!
В столовой Лидочка уронила кусочек хлеба на пол. Перекрестилась, подняла. После обеда отнесла кусочек повару, сказав, что хлеб нечаянно упал. Воспитание любви и уважения к дому, к родным у цыган на первом месте. Никогда не слышала, чтобы дети грубо говорили с родителями.
С первого класса обсуждаем День Победы. Говорим, рисуем, поем. Но недавно я поняла, что делаю это как-то однобоко. И познакомила детей с Всемирным днем цыган. «Мы, что ли, тоже воевали?» – удивляется Лиза. Я показала флаг цыган, рассказала о празднике и еще о том, как истребляли цыган – узников концлагерей, как погибали дети разных национальностей во время войны. Теперь цыганята совсем по-другому воспринимают войну и Победу – со слезами на глазах.
…Чувствую, что сроднилась с моими цыганятами. Знаю всю их родню до пятого колена, и меня все знают. Понимаю, как трудно было детям начинать учиться, усваивать новые правила, общаться в коллективе. Когда начинала учить цыганский язык, сама чуть язык не сломала. Сейчас они с гордостью читают родителям сказки. Молодцы мои орлята!
Радоваться или огорчаться, но мой новый класс, который будет через год, наполовину состоит из цыган, к которым добавились армяне и узбеки. Иногда думаю – зачем мне это? А среди ночи просыпаюсь: ведь детки верят в меня, я для них Учительница. Это у меня они спрашивают, что такое хорошо и что такое плохо. Я благодарна своим ребятам – очень многое узнала, изменила в работе, жизни. Получила первую категорию – подробно описала в самоанализе проблемы их обучения и пути решения, составила методичку, сочинила разговорник в помощь педагогам.
Родители моих цыганят уже многое узнали о своих правах, вместе с детьми научились читать и писать. Недавно Жаник заявил, что выучится в школе, поступит в институт и станет ученым.
Когда цыганские дети пришли в класс, родители русских были в шоке. Мне стоило большого труда наладить дружеские отношения. Сегодня в душах детей и взрослых произошло маленькое чудо: они поняли, что люди все равны, независимо от цвета кожи. И всем нужна доброта.
Людмила ЭЛЕРТ, учитель начальных классов средней школы №135, Новосибирск
Выбор читателей
Комментарии