Сибирская банька. С вениками, медом, чаем, квасом

Николай даже не коснулся веником моего распластанного на простыне тела – так, только чуть махнул над спиной сначала одним березовым букетом, потом другим, но я уже понял, что такое ад.- Потерпи чуток… Я еще граммульку поддам…

Тут же зловеще зашипела на камнях вода. Пар еще не успел обжечь мои израненные телеса (такое впечатление, что с них содрали кожу), как я со стоном выскочил из бани и нырнул в ледяной бассейн. И тут я понял, что такое рай…Мой обычный ритм в первый месяц путешествия – чуть больше ста километров в день. За Уралом, прикинув расстояние, которое предстоит преодолеть до Тихого океана, я стал жить сибирскими мерками, покрывая в день и сто тридцать, и сто сорок километров. Рекорд – сто восемьдесят верст – связан со страстным желанием попариться в сибирской баньке. День клонился к вечеру, я заехал в одну деревню – оказалось, там одни старики обитают, не обломилось и в следующей, и в третьей отказали. Я упрямо продолжал крутить педали (благо световой день был еще длинный) и наконец в четвертой деревне нашел банный приют у местного директора школы. Хозяин добросовестно отхлестал меня березовым веником, предварительно ошпарив его медовым раствором. Периодически я выбегал из приземистой, сложенной из осиновых кругляков баньки и окатывал себя колодезной водой. После этого опять залазил на полку и лежал там свеженький, разомлевший и счастливый. После этого я стал мерить расстояния банями. До конца путешествия их набралось почти десяток.Баня – это древний славянский обычай. В нем и быт славянина, и его характер, и даже философия. Вот как он описан в «Повести временных лет»: «Удивительное видел я в славянской земле на пути своем сюда. Видел бани деревянные, и разожгут их докрасна, и разденутся, и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и поднимут на себя прутья молодые, и бьют себя сами, и до того себя добьют, что едва вылезут чуть живые, и обольются водою студеною, и только так оживут. И творят это всякий день, никем не мучимые, но сами себя мучат, и то совершают омовение себе, а не мучение».Куда бы ни забрасывала судьба славянина, он рядом с жилищем обязательно возводил баню. А нередко именно с бани, в которой можно было и от лютого холода схорониться, и начиналось освоение жизненного пространства. Сибирские охотники рассказывали мне, что часто, задумав строить зимовье, они прежде всего валят осинник для баньки. Дымки над приземистыми баньками – характерная примета сибирских деревень. Для сибиряка баня – это не только отдохновение от недельных забот, это своеобразный итог прожитых в суете дней, дерзновенное воспарение духа, некий священный от дедов-прадедов ритуал и даже смысл «никчемного» бытия. Продвигаясь на восток, я узнал множество банных секретов.Настоящий парильщик прежде всего должен заранее позаботиться о венике. И не только для себя, но и для всей семьи, не обделив ни стариков (им веник помягче), ни малых ребятишек (а им поменьше). Заготавливать веники начинают через две недели после Троицы. Самые крепкие, хлесткие и духовитые березовые зеленые букеты – купальские. Березовые веники весьма доходный промысел для местного населения, на сибирских трактах их развешивают на наклонных шестах и продают сотнями. Заготавливают и дубовые веники, к березе нередко добавляют можжевельник, полынь, иван-чай, смородину. Есть любители исключительно травяных веников, для составления которых используют полынь, крапиву, ромашку, тысячелистник, календулу. Воду, в которой запаривают эти опахала (часто вместе с кедровыми шишками), нередко потом, добавив мед, квас, льют на каменку, ею обрызгивают и стены. Травы, случается, разбрасывают по полу, охотники в тайге и рыбаки, которые выбираются на подледный лов, любят устилать его хвоей….Мое путешествие закончилось в поселке Пограничном под Владивостоком. Здесь самую последнюю и самую крутую баню мне устроил мой земляк Николай Якушевский. Мы с ним даже одну и ту же школу оканчивали в Запорожье (с разницей, правда, в десять лет). Николай после окончания пограничного училища служил на Курилах, Сахалине, став контрразведчиком, воевал в Чечне. Ныне весьма успешный местный предприниматель. Увлечен рыбалкой, охотой. На счету у него и косули, и изюбры, и медведи.- Банную школу я прошел на Курилах, – прихлебывая чай с лимонником, рассказывал Николай между заходами в парную. – Там, представляешь, бывало, парились с обеда до вечера. Баня была по полной программе – с вениками, медом, чаем, квасом. Душа от тела отделялась. А спали после этого, как младенцы…Банная процедура у нас заняла гораздо меньше времени. Однако тоже… по полной программе. Для меня во всяком случае. Даже медом с солью обмазывались. В парной, оказывается, медовый раствор быстро впитывается, наполняя тело животворной легкостью. Сверху остается лишь водичка.В чем же самый главный банный секрет? Перебирая в памяти мои сибирские бани, я прихожу к выводу, что, конечно, очень важны детали – жар, веники, чай, однако самое главное – седьмому поту в бане должны предшествовать шесть недельных трудовых потов.