Шок – это по-нашему? Отрицательный опыт – тоже опыт

Первой моей реакцией на сообщение результатов решения жюри о выходе номинантов во второй тур был шок. Меня не столько поразили кандидатуры вышедших в финал Янины Стуловой, Дмитрия Тодышева и Наталии Куратевой – да, они не показали ярких уроков, зато чуть ли не единственные соответствовали заявленной номинации, не отклоняясь “влево” и “вправо”, – сколько отсутствие в тройке явного лидера Ларисы Палютиной…
Она не совсем соответствовала заявленной номинации? Да, во время самоанализа ее урока члены жюри отметили “привнесение новой струи” в традиционную подачу этого материала, ведь традиционно учителя акцентируют внимание учеников только на запоминании подобных слов.
Но что понимать под традиционностью? Идеологи конкурса включили в нее “энциклопедичность знаний; фундаментальность подготовки; гуманистическую направленность и широту педагогического мышления; владение словом, культуру и выразительность речи, гармонизацию монолога и диалога в методике преподавания; соединение знаниевого подхода с развивающим обучением; обучающий и воспитывающий характер обучения”. Широко, не правда ли?
А тут еще председатель номинационного жюри Валерий Салахов заявил, что “Традиции в образовании” – одна из самых сложных номинаций, потому как в ней в сжатом виде “сходятся” черты всех номинаций – и научность, и энциклопедичность знаний, и здоровьесберегающие технологии, и использование активных форм обучения, и яркость в подаче материала и т.д. Это определение меня еще больше запутало. А учителей такая неопределенность номинации смутила гораздо раньше.
Как откровенно призналась мне одна из участниц, она попала в номинацию от… растерянности. Просто не знала, к какой номинации отнести свой педагогический опыт (ведь учитель себя обычно не “позиционирует” и не “классифицирует”), а “Традиции в образовании” именно благодаря своей неконкретности позволяли, как ей показалось, предъявить практически любую работу.
А из чего складывается оценка участников? Основных критериев – семь. За каждый из них выставляется максимум 10 баллов. Члены жюри заполняют анкеты на каждого участника конкурса самостоятельно. Потом определяется средний арифметический балл конкурсанта.
Так вот, из максимально возможных 70 баллов 30 (почти половина!) выставляется за присланные до очного финала конкурса материалы – документы, методическое обоснование педагогического опыта, видео и прочее. При этом учтите, что легче всего получить максимальное количество баллов именно за “домашние” разделы – тщательно, хорошо продуманные и выполненные дома задания, – как раз те самые документы, “постановочное” видео и т.д.
Не оспаривая необходимости правильного оформления своего опыта и объективности членов жюри, замечу очевидность того, что при такой системе оценок возможны ошибки. По-моему, случай с Ларисой Палютиной – явное тому подтверждение.
Это мое, сугубо индивидуальное мнение, основанное на личных наблюдениях, с которым каждый присутствующий на конкурсе может не соглашаться. Попытка узнать обоснования позиции у “рядовых” членов жюри закончилась “отсылом” к председателю. Валерий Михайлович Салахов, заслуженный учитель России, прокомментировал решение номинационного “ареопага” так:
– Мнения членов нашего жюри совпали практически на 99,9%. Все трое вышедших во второй тур абсолютно этого заслуживают. Другое дело, что, если бы квота во второй тур была не 26 участников, а выше, туда могли бы попасть еще несколько человек. Вообще конкурсанты шли довольно плотно друг за другом, и разрыв иногда составлял одну сотую.
…Мои выводы о номинации “Традиции в образовании” ни в коем случае не означают недоверия по отношению к результатам “Учителя года” в целом. Об этом судить уже не мне. Но мне кажется, что даже не очень удачный опыт – опыт, иногда более полезный, чем безупречно гладкий, поскольку настраивает на размышления и самосовершенствование. Конкурс продолжается!

Татьяна МОРОЗОВА