Школьные встречи

Валентина Александрова отдала школе полжизни

Запал маленькой Вале в душу сон, который мама рассказала. Будто бы бежит она под дождем, мужа ищет, зовет, потом вдруг понимает: он везде, всюду и нигде. Валентина запомнила сон до мельчайших подробностей, как ни гнала от себя. Призвали отца на фронт в августе 1941 года. Меньше года прошло, как сбылся сон – в Великих Луках под Ленинградом красноармеец Андрей Тапранов погиб. Геройски, как значилось в похоронке. Но разве от этого легче?

Мама, Мария Ивановна, по тем временам образованная, грамотная женщина – окончила церковно-приходскую школу с отличием, похвальной грамотой и ценным подарком, чесаночками-валенками, – ждала своего Андрея всю жизнь, надеясь на чудо. На все разговоры дочери о том, что надо бы свою жизнь устроить, лишь отмахивалась. Говорила: «Только ты учись, Валя».

Фронту нужнее
И 13‑летняя Валя училась вопреки горю. Вопреки страданиям, что выпали на долю всех советских детей времен Великой Отечественной войны. Нужда, голод. 450 граммов хлеба в сутки получили они на семью. По 150 на каждого – мама берегла каждую крошечку, отдавая детям свой паек.

– Есть хотелось постоянно, бедные деточки, – причитает Валентина Андреевна, вспоминая не себя – других.
На работу бежали с желанием: стране была нужна помощь. Ничего, что их не видно из-за травы, выросшей на пшеничном поле, которое пололи вручную. Ничего, что босые ноги за день работы раздирали об стерню в кровь.

– Работали целый день. Бригада детская – много кто еще меньше меня. Обедать – паечка-суп: крупинка за крупинкой гоняется, и хлебушка кусочек малюсенький. Черный, как земля, а вкусно. На живот положишь хлеб и по чуть-чуть в рот кладешь. А уж когда выпадало в колхозе «Победа» работать – счастье. Тяжело на уборке моркови, свеклы, картофеля, от темна до темна, техники не было – все на себе, но сыты всегда. Пусть галушки с той же картошкой, но вдоволь.

В колхозе собирали деньги на танк, чтобы подарить государству. Отдавали последнее – фронту нужнее. Из Ленинграда привезли детей, организовали детский дом – худые, изможденные, они все больше молчали. Плакать при них, а уж тем более смеяться было стыдно. Общая тревожность, страх за завтрашний день передавались детям. В их небольшую барачную комнату, поделенную печкой на две, где и повернуться было негде, поселили беженцев – женщину с ребенком. Выживали вместе. В их барак, в комнату напротив поселили ссыльную семью немцев, точнее русских с немецкими корнями.

– Шесть ребятишек у них было, седьмую, Нину, тетя Маруся уже у нас, в Сибири, родила. Бедствовали они страшно. Сусликов выливали, траву для питания заготовляли. Мама корову подоит, им скорее несет, когда литр, когда побольше получается – свои-то тоже впроголодь.

Именем вожатой

Временами, когда совсем уж невмоготу было, вспоминала маленькая Валя, как жили они до войны. Как ее огромный папка сажал дочку на шею и носил по комнате. Как за хорошее поведение и отличную учебу после третьего класса ее отправили в пионерский лагерь. Вожатой была Валя Бархатова, именем которой теперь названы улицы в Первомайском районе Омска и в селе Иртыш Черлакского района Омской области, откуда ушла добровольцем на фронт. «Бодрая духом», – говорит про нее Валентина Андреевна. Бархатова придумывала для них много игр, занятий, а однажды усадила всех в лодку и вывезла на середину реки. Отдала команду: «В лодке течь, идем ко дну. Прыгайте!» Страшась, многие стали прыгать. И только тогда увидели, что воды в водоеме по пояс. Оказалось, опасности не было – вожатая специально такое место выбрала. Зато себя преодолели. Мокрые, но гордые шли в лагерь и на весь лес пели: «Широка страна моя родная…»

Уже потом, в мае 1944 года, дошло до Пристани, где жила Валя, известие, что ровно за год до окончания войны ее вожатая, механик-водитель, пулеметчик-радист 101‑й танковой бригады, старший сержант Валентина Бархатова погибла вблизи города Севастополь.

А в Пристанскую школу после войны прислали учительницу Зинаиду Васильевну прямо из самого Ленинграда.

– Чудная женщина была, – говорит Валентина Андреевна.

Привыкшая ходить в чулочках и модных туфельках на каблуках, новая учительница биологии и химии очень мерзла в плохо отапливаемой школе. Намаявшись, пришла она к председателю райисполкома:

– Прошу выдать мне валенки.

Уж где взял председатель огромные валенки, но наутро ребятишки застали забавную картину: их учительница с трудом передвигалась по школе, боясь упасть. Но главное – ноги больше не мерзли.

После войны работать тоже приходилось много. Валя окончила 8 классов, пошла учиться в фельдшерско-акушерскую школу города Омска. Представляла себя в белом халате, накрахмаленном чепчике, помогающей людям. Одному – укол, другому – капли или таблетки, и вот уже все счастливые и улыбающиеся идут к себе домой, чтобы утром пойти на работу и там трудиться с полной отдачей на благо своей страны. Вот это и есть счастье, быть полезной людям, думала молоденькая и совсем еще наивная девчонка. Когда первый раз пришла в анатомку, мечты померкли, вскоре развалились вовсе. Не понимала. Ей казалось, что причиной смерти людей может быть только война – страшная, ненасытная, долгая. Но теперь-то она закончилась, почему люди умирают? Валя бросила свои университеты. Вернулась в школу. Окончила еще два класса и пошла учительствовать. Первый год в Пристанской школе, потом перевели в соседнее Саяпино. Позже – в деревню Сталинку. Заочно окончила педагогический техникум. Вела начальные классы, была ответственным редактором стенгазеты «Колхозный луч». Выезжала на поля, выпускала боевой листок. Пела в хоре, руководила театральным кружком. Позже избрали секретарем комсомольской организации, занималась в политкружке.

Память остается

С будущим мужем Валентина познакомилась, когда работала в школе деревни Сталинка. Рассказывает:

– Сестра ко мне двоюродная приехала из города. Погостила, а как домой отправить, не знаю. Спросила у местных. Говорят: «Вон машина стоит колхозная, попросись у водителя». Подхожу, а он что-то под машиной крутит. Договорились. А как до Пристани доехали, слазьте, говорит. А там до берега еще ходу на полдня. Может, на работу спешил. Ну, думаю, вдруг еще встретимся, ни за что тебе не помогу.

Встретились, конечно, в школе. Дежурила Валентина Андреевна на вечерке – сельская молодежь собиралась в школе: когда пляску устроят, когда попоют, а когда и боевой листок все вместе выпустят. Иван Александров играл на гармошке. Тогда, видно, и заприметил молодую хорошенькую учительницу. Подошел без обиняков:

– Давайте я хоть тетрадки вам донести помогу, а то ведь в руках не помещаются.

Тетради Валентина брала домой на проверку. Ночью при свете лампы изучала старания своих учеников – раньше не получалось.

– С тех пор и помогал мне Иван, а я ему. Так 58 лет и прожили, – говорит Валентина Андреевна и тяжело вздыхает.

Десятый год пошел, как не стало Ивана Николаевича. До того 20 лет парализован был. Ухаживала, переживала сильно, когда сама неудачно упала, вывихнув обе руки. Добрые люди, соседи по подъезду, помогли – за обоими ухаживали. Да дети не забывали. Валентина Андреевна только и хвалит людей, что в жизни встречаются, про детей не забывает – и родных, и тех, что учила:

– Спасибо деткам, хорошие у меня все. Если что и скажут когда, то справедливо. Другие обижаются, я нет, стараюсь исправиться.

Двое детей у Валентины Андреевны, трое внуков, есть уже и правнуки. Со всеми она поддерживает отношения, помогает советом. Друзей много, знакомых. Конечно, молодых среди них мало – все больше старшее поколение: ее ученики тоже давно уже пенсионеры. Встречаются редко, но созваниваются. Переживают друг за друга и за страну, в которой живут. Валентина Андреевна тоже давно уже из дома не выходит: здоровье подводит.

– Память уже не та стала, – говорит, – на 91‑м году жизни отказывать начала, но прекрасных людей, с которыми жизнь свела, не забываю.

Арина РОМАНОВА