Школа – храм – музей Возродят наш мир душевный

Краеведение для учителя истории Борзынской школы Алексея Григорьева не просто увлечение, а смысл существования, образ жизни. По его мнению, краеведение и патриотизм – один из способов выживания сельского педагога в современных условиях… Именно “учитель-интеллигент”, как сказал о Григорьеве директор школы, стал “генератором” идеи создания музея крестьянских родословных.

Село воскреснет
В Борзынском сельском округе, куда входят около 30 деревень, – разруха. Сельскохозяйственно-производственный кооператив “Бор” еле сводит концы с концами. За помощью обращается в школьную мастерскую – отремонтировать или выточить какую-либо деталь. Единственное процветающее предприятие на селе – частная пилорама – в свою очередь помогает школе: дает деньги на подарки к праздникам, снабжает лесоматериалом. Не так просто протопить два десятка печей в четырех зданиях школы, которой в этом году 130 лет. Но и районная администрация не остается в стороне: обновили школьную мебель, купили видеокамеру.
Директор школы Вячеслав Захарян не местный. В конце 80-х после карабахских и сумгаитских событий приехал в Борзыни. Женат, двое детей. Родился и вырос в Баку. Служил в Афганистане. После армии закончил Бакинский институт физкультуры, занимался футболом. Выступал за юношескую сборную Азербайджана. Три года в Борзынской школе вел физкультуру. На посту директора уже 10 лет…
На стенде в его кабинете нарисован трехцветный флаг школы: синий цвет символизирует детство, желтый – знания и коричневый – борзынскую землю.
– Девиз школьной воспитательной работы: “Россия – наша Родина, мы – дети земли тверской”, – рассказывает директор. – Зданию музея, где проходят и уроки истории, более ста лет. Его восстанавливал с ребятами учитель труда и музыки Владимир Фадеев. Фасадные украшения и резные окна они делали сами по старинным образцам. Руководитель фотокружка Николай Барсегов с детьми оформляет музей, делает рисунки и фотографии… Каждый из педагогов ведет один из разделов, связанных c краеведением. Дети опрашивают стариков, переписываются с ними. Обращаемся в архивы, даже в ФСБ. Нам отвечают. Благодаря переписке недавно встретились сестры Сиротины – бывшие хозяйки дома, где размещен музей. Более шестидесяти лет они были разъединены судьбой…
Недавно в школе прошла акция “Летопись российских деревень”. Оформили паспорт исчезнувшей деревни Литвиново. Собрали фотоматериал, данные, сколько было домов и их расположение на 41-й год. Восстановили фамилии жителей.
– Лет через 20, – объясняет Захарян,- этот паспорт будет ценным историческим документом, а до этого послужит наглядным учебным пособием для младших школьников… Каждая бумажка для нас – документ. Стараемся все зафиксировать, запротоколировать…

Cтатфакт

В 1888 году в Борзынском сельском округе жили 5579 человек (из них – 268 учащихся). Засеваемая площадь земель равнялась 2940 га, было 1031 индивидуальное хозяйство. В 1997 году: население – 523 человека (почти половина из них – пенсионеры), учащихся – 56, засеваемая площадь – 500 га, индивидуальных хозяйств – 15.

Помнить – великий труд
Алексей Григорьев приехал в Борзыни в 1992-м из Комсомольска-на-Амуре. Родом из Торопецкого района Тверской губернии. В 30-е годы его родители бежали от коллективизации на Дальний Восток. Там похоронены отец, мать, сестры и братья…
– Когда я приехал в Борзыни, то сразу обратил внимание на двухэтажный бесхозный дом напротив полуразрушенной сельской церкви, – рассказывает Алексей Сергеевич. – Он был закрыт, внутри – свалка мусора, сломанной мебели. Я заинтересовался историей здания и вышел на трех купцов – братьев Калининых. За два года ребята и педагоги проследили, как глубоко уходят корни семьи Калининых. Оказалось, что они переплетаются со многими борзынскими семьями, уходят в Петербург и Москву… В ноябре 1995-го провели первую выставку. Демонстрировались экспонаты, найденные детьми в сараях и на чердаках, в заброшенных избах. Сначала музей занимал одну комнату, где размещались древние камни – хранители домашнего очага, хомуты, прялки, старинная деревенская утварь…
Но Григорьев жаждал создать не просто этнографический музей. После первых встреч с борзынскими старожилами учитель понял, что местность обживали именно крестьяне, что это исконно крестьянский край. Узнал, что Калинины происходили из крестьян, были раскулачены и уничтожены. Много людей погибло в этих местах в 1919 году, в годы “культа личности”, коллективизации… Не случаен лозунг музейной работы – слова белорусской писательницы Милашевич: “Легко только все забывается, а помнить – великий труд”.
– Музей создан в память о крестьянах Борзынского округа, о их нелегком труде, – рассказывает Григорьев. – И носит имя Саши Яковлева. В историческом отделе он был первым экскурсоводом. Талантливый был парень, активный. Ходил в походы, участвовал в художественной самодеятельности. Его родители купили коня, и на нем Саша катал ребятишек. Закончив восьмой класс, он умер от лейкемии…

Возвращение “блудного сына”
На столе историка – стопка бумаг с выписками, с цитатами русских классиков: писателей, педагогов, общественных деятелей. На основе их трудов Григорьев разработал “Проект патриотической школы”. По убеждению историка, школьный краеведческий музей должен быть “духовно-идеологическим центром общественно-воспитательного движения”. Григорьев опирается на слова Николая Писарева: “… Школа… должна превращать своих воспитанников в здоровых и мыслящих людей, а не говорунов, почерпающих свой патриотизм из параграфов исторического учебника”.
По мнению Алексея Сергеевича, простое урокодательство и общественная бездеятельность всегда ведут к распространению лицемерия, двоедушия и демагогии в учительской среде. А это рождает и укореняет бездуховность учеников. И не надо искать ее причины среди молодежи только в изъянах учебных программ. Они прежде всего – в “платонической” любви учителей к Родине.
Русский педагог Петр Лесгафт писал: “… на ребенка главным образом влияет дело, а не слово; он настолько реален, что все у него слагается под влиянием поступков, которые видит. Повторяя то, что на деле он вокруг себя замечает, он из этого вырабатывает свои привычки и обычаи; под влиянием этого слагается его тип. Все это указывает на то, насколько существенны для ребенка последовательность и правдивость взрослых, в среде которых он живет…”
– Школы в каждом сельском округе, – говорит Григорьев, – по-своему уникальны, главным образом – нынешним составом людей. У этих людей только им присущий взгляд на себя и на окружающий мир. Сегодня они живут пассивно, в раздорах, без тяги к высокой культуре. И крестьянский музей нужен как центр “исследования причин небратского состояния”, как писал Николай Федоров, русский философ, сегодня незаслуженно забытый.
Федоров был горячим сторонником триединства “школа – храм – музей”. Философ считал, что музей “возвратит нам мир душевный, лад внутренний, даст нам радость, которую чувствует отец при возвращении своего блудного сына”, потому что “болезнь века нашего заключается именно в отрешении от прошлого, от общего дела всех поколений, что и лишило нашу жизнь смысла и цели”.
– Наш “обычный” музей все же уникален для нас и для тех, – поясняет Алексей Сергеевич, – кто вовлечен в его работу, связан с ним переживаниями. И ради этих очищающих, созидательных переживаний стоит жить и работать…
На создание уголка “Крестьянские мемуары” учителя подвигли не только выдающиеся труды русских классиков. Стариков, которых знал Григорьев, становилось все меньше и меньше. Три года назад умер его 90-летний друг Михаил Федорович Колесов. Многое, что он рассказывал, не успели записать, забылось…

Восстание “зеленых”
А теперь отправимся в небольшую экскурсию по музею.
В нем собраны воспоминания очевидцев и копии архивных материалов о восстании на территории Тверской губернии летом 1919 года. Крестьяне Вышневолоцкого уезда не хотели воевать за “красных”. Ряды восставших пополняли и дезертиры из царской армии. Когда их пытались выловить и снова отправить на фронт, они скрывались в лесах. Отсюда название – “зеленые”. Мужики не хотели воевать еще и потому, что считали гражданскую войну неправедной, братоубийственной. Григорьев собрал следственные дела крестьян Борзынского и соседних сельских округов. Только в одном Вышневолоцком уезде “зеленых” насчитывалось 13 тысяч. Они были и в Новоторжском, Бежецком, Осташковском уездах. “Зеленых” вылавливали, они снова бежали, некоторых стреляли на месте. Что самое интересное – “зеленые” не были бандитами. По ночам возвращались в родные хаты, помогали родителям по хозяйству. До 1925 года над “зелеными” было пять судебных процессов. Последних обвиняемых суд оправдал, но в годы сталинских репрессий участников восстания снова арестовали. А в 37-м расстреляли…
Известна судьба Сергея Сиротина – последнего сельского священника. На соседнее село Есеновичи шел карательный отряд, составленный из латышей и местных коммунистов. В Борзыни на площади возле церкви собралась толпа, чтобы пойти на помощь соседям. Люди потребовали благословения батюшки… В тридцатые годы Сиротин был репрессирован и погиб в сталинском лагере.
– У нас есть дословные показания священника, – говорит Григорьев. – Он не агитировал народ на восстание. Сиротин отговаривал людей от этой затеи, призывал подчиниться властям и разойтись по домам…
Внучка Григорьева Софья написала исследовательский реферат на тему “Сиротины: путь из крестьян в новомученики”. На московском конкурсе “Прошлое в истории моей семьи” реферат получил высокую оценку историков.
В “Святом уголке” – старинные иконы, священные писания, Библия, книга пророчеств, Евангелие… Дети имеют представление о всей православной литературе. Одна икона из борзынской Спасской церкви, которой 240 лет. Икона чудом уцелела… В 30 – 40-е годы в Борзыни председателем колхоза был некто Иван Сорокин – атеист и богохульник. Сельчане боялись его как огня. Сорокин ломал иконные оклады и делал из них перегородки в свинарнике…
Уголок “Книга памяти” рассказывает о борзынцах, не вернувшихся с полей сражений Великой Отечественной. Их около 400. На стенде – фотографии тридцати погибших. По словам Григорьева, письма и фотографии собирались с превеликим трудом… Рядом с общим уголком – уголок развернутый, монографический. Посвящен Семену Петрову. В одном из писем он говорит: “…Мама, не беспокойся, я немцев еще и в глаза не видел…” А прошло уже больше года с начала войны. Их часть находилась в резерве… Петров погиб в Сталинграде. В последнем его письме есть такие слова: “…мороз – под 40 градусов, а нам жарко…”

Что читали наши деды
Любопытен и стенд под названием “Что читали наши бабушки и дедушки”. Здесь собраны старинные книги и учебники: “Уроки русского православия” (1907 г.), сборник арифметических задач (1896 г.), “Азбука хорового пения” (1875 г.), книга “Жители юга и севера” конца XIX века с рисунками Васнецова…
Оказывается, до революции для сельских учителей начальных классов издавались альбомы с картинками. По картинкам дети писали изложения. Например, о вреде пьянства. Вот несколько картинок… Возле трактира мужик хлещет водку прямо из “горла”. Потом едет домой и засыпает в розвальнях. На повороте его выкидывает в снег. Жители деревни идут искать пропавшего. А мужика уже замело – только ноги торчат. Замерз мужичонка. Крестьяне увозят труп…
В архиве Алексей Сергеевич показал мне редкие дореволюционные журналы “Иллюстрированный журнал литературы”, “Огонек”… В одном из номеров “Огонька” за 1910 год отражена смерть Толстого. А в 1914-1915 годах в журнале велась рубрика “Герои и жертвы Отечественной войны 1914 года”. На страницах помещались фамилии и фотографии всех без исключения погибших и особо отличившихся. Сегодня мало кто знает, что первая мировая в русской прессе называлась “Отечественной”…
На первом этаже “Музея крестьянских родословных” я прочел высказывание Николая Федорова: “Музей не собрание вещей, а собор лиц. Деятельность его заключается не в накоплении народных вещей, а в возвращении к жизни…”
Я ходил по музею, рассматривал картины, фотографии, схемы родословных, листал крестьянские мемуары. И удивлялся: неужели в наше меркантильное компьютерное время такое возможно? Людей еще не “засосал” Интернет, и они тянутся к природе, к своим корням… Сколько любви и кропотливого труда вложено в музейное дело! Сколько вернулось забытых имен, сколько крестьян “оживили” учителя и ребята Борзынской школы! Но еще многих предков-земляков предстоит отыскать и “вернуть к жизни” – окропить живой водой, приложить душу к истории родного края…
Михаил БОНДАРЕВ
с. Борзыни,
Кувшиновский район,
Тверская область – Москва
Фото автора