Школа

Школа

Немой идол внушительно высится вдали. Это Чаптаган – родная гора алтайцев, вскормившая их в трудную годину испытаний. У предгорья удобно пристроился таежный поселок. Вновь забурлила жизнь в поселке, которая распалась в конце 80-х. Тогда здесь осталась лишь горстка коренных жителей. И тут неожиданно на радость всем стали сьезжаться горожане, уставшие от городской суеты и пожелавшие заняться фермерством. Еще бы! Места у нас замечательные! И эти добрые люди сделали почти чудо – они сумели открыть школу. И не простую, а экологическую, с углубленным изучением различных ремесел.

Школа маленькая, уютная. Мне она напоминает сказочный теремок. Помимо своих обычных уроков, я провожу факультатив по алтайскому языку. Не хвалюсь – дети посещают его охотно. Здесь они не только осваивают азы тюркского языка, но также узнают фольклор, культуру одного из малых народов мира, затерянного на юге Западной Сибири.

Я смотрю в окно и вижу, как дети идут в школу. Душа моя наполняется радостью, что они идут в этот чудесный храм знаний. Значит, будут решаться задачки, звучать стихи, теряться ручки… Так познается жизнь. И жизнь продолжается.

Айана АКПАШЕВА

с.Салганда,

Республика Алтай

Вкратце

Награждаются… деревянной медалью

Ах, какие это были километры! Хаджохский каньон, Гуамское ущелье, Иванова поляна, плато Лаго-Наки… Глазки у детишек распахнулись любопытством и удивлением уже сразу, как только они прибыли в горный лагерь юных краеведов (ГЛЮК) “Завадова поляна”. Хозяина лагеря Геннадия Заваду знают почти все ростовские туристы. Он водил в походы членов секции семейного туризма, покорял вершины Эльбруса и Казбека. Работал в газете, выпустил книгу. Он автор стихов, рассказов, член Союза журналистов, мастер спорта. Счастливчику, который оказался однофамильцем, Завада подарил ледоруб. А для участников турполосы препятствий сделал замечательные медали из дерева.

Ольга КОВАЛЕНКО

У преподавателей ОБЖ появился свой журнал

Журнал прежде всего рассчитан на преподавателей курса ОБЖ, призван компенсировать недостаток информационной, методической и другой литературы по этому новому и сложному предмету. Вместе с тем он может использоваться учащимися и студентами при подготовке к занятиям по ОБЖ, а также будет интересен всем, кого волнуют вопросы собственной безопасности, жизни и здоровья близких людей.

К участию в выпуске журнала привлекаются известные специалисты по вопросам выживания, профессионалы-спасатели МЧС, работники правоохранительных органов, специалисты Минобразования, Минздравмедпрома, Минобороны и других государственных и общественных структур.

Основные разделы журнала: “ОБЖ: опыт и проблемы преподавания”, “В помощь преподавателю” (методические материалы), “Документы”, “Печальная хроника” (гибели и травматизма детей), “Катастрофы месяца”, “Источники опасности”, “Средства защиты и спасения”, “Помощь пострадавшим”, “Человек и его возможности”, “Секреты здоровья и долголетия”, “Наука: поиски и решения”, “Читальный зал” и другие рубрики.

ТЕМА: Сертификация образования

ТЕМА: Сертификация образования

– У нас медаль и грамоты!

– А у нас почти все с медалями! Да что толку: медаль еще проверять да проверять!

Очень даже интересно у нас устроена система сертификации образования вообще и общеобразовательной подготовки в частности. Одни выдают государственные образовательные сертификаты, а другие их просто игнорируют. Хотя как будто школьный аттестат используется наравне со вступительными экзаменами в качестве одного из инструментов селекции, отбора достойных. Но что стоит средний балл аттестата, скажем, 5.0, если за любой из вступительных экзаменов будет получено два, а во многих случаях и три балла? Нет, это не один из инструментов. Это главный инструмент.

…В школе ретивые учительницы начинают подготовку к экзамену чуть ли не с первого сентября. Май и июнь выпускники маются с выпускными экзаменами. Только кто толком может обьяснить, какой во всем этом смысл? Ну ответили на три вопроса билета, написали сочинение, решили три-пять задачек по избранным дисциплинам. Что из этого? А ровным счетом ничего. Что-то вроде ритуального танца. Решил поступить в вуз, сдавай вступительный экзамен! А ведь, казалось бы, проводимые учебными или профессиональными заведениями выпускные экзамены есть сертификация образования. Тем более что при этом выдаются государственные (!) сертификационные документы (справки, аттестаты). Бери их, изучай и выбирай себе студентов, так сказать, по своему разумению и вкусу. Шли персональные приглашения: “Дорогой имярек! Руководимый мною вуз сочтет за честь видеть вас среди своих студентов. Если вы дадите свое согласие, то сообщите о вашем решении до такого-то числа. Традиционный сбор наших новых студентов такого-то числа”. Эти вот сообщения, присланные моему сыну из университетов США, я держу сейчас в руках.

Нет, у нас это невозможно. Да и не указ нам Америка. А дело-то не идет дальше аттестаций. В трудное для школы время пришел в Московский департамент образования.

– Хочу работать в школе.

– Кто вы?

– Учитель физики, кандидат педагогических наук, доцент, один из последних отличников просвещения СССР, лауреат последнего Всесоюзного конкурса учителей физики.

– Прекрасно, но без московской прописки… А впрочем, поезжайте в школу #… Директор, может, и возьмет вас по совместительству.

Директор радешенек. Отправляет в округ в бухгалтерию. Там разговор короткий.

– Ну и что, что доцент! Подавайте заявление на аттестацию по тринадцатому разряду.

Это вариант сказки про белого бычка или как делать дело без самого дела. Взять, к примеру, те же школьные медали. Безусловно, рассыпать в одночасье медали по всей стране золотым дождем (есть школы, где число медалистов переваливает за пару десятков) просто.

Пусть каждая школа, гимназия, лицей, педагогический коллектив и родители которой радеют за успехи своих воспитанников и детей, купят в банке в начале года икс золотых, икс серебряных медалей и обьявят на них закрытый конкурс с открытой защитой в конце учебного года. Вроде все ясно. Медаль становится инструментом возвеличивания человеческого достоинства трудяги-школьника, его учителей, наконец, имени школы (даже слышится “сообщите о вашем решении”). Только во всем этом есть, как говорят, маленькая загвоздочка. При существующей системе вступительных экзаменов у этой достойной медали еще даже меньше шансов быть признанной.

Что же это за чудовище такое страшное скрывается под именем “вступительный экзамен”? Почему он вообще существует? Почему любой вуз волен проводить новую сертификацию? Ответ обескураживающе прост. За одинаковыми отметками в разных аттестатах обнаруживаются порой совершенно несопоставимые знания и умения их владельцев. Это не экзамен виноват, а государственная программа, лежащая в его основании. Этакая гидра стоглавая и столикая, она состоит из таких положений, за выполнение которых можно и к медали представить, и “в расход пустить”. Так что у вузов просто нет выхода. Им без вступительного экзамена вовеки не обойтись. А нам остается принять как данность, что пять баллов, скажем, в физтехе и в МГУ – это разные баллы, и они так и останутся именными, как титул князя или графа, – пятью баллами, полученными в физтехе, и пятью баллами, полученными в МГУ. Что, впрочем, справедливо и для дипломов. И с этим можно было бы еще как-то мириться, если бы институт вступительного экзамена в новых рыночных условиях буквально на глазах не приобретал новые и порой зловещие черты.

Скажем, университет или академия открывают в школе (лицее, гимназии) специализированный класс, выпускники которого фактически “автоматом” зачисляются в вуз (без вступительных экзаменов или с оными – это уже значения особого не имеет). Или факультет набирает группы по новым специальностям с какими-то гарантиями трудоустройства (подобный ряд легко продолжить новыми примерами). Оставим без внимания ну очень благозвучные обоснования новой практики. Тут уже напрямую действуют законы рынка, но, к сожалению, дикого. Налево и направо убирают конкурента.

Даже непредубежденному человеку видно, что в образовании бурно развиваются новации, которые в целом ни системе образования, ни обществу крайне невыгодны, но в сложившихся условиях выгодны отдельным личностям, профессиональным кланам. Образовательные ниши довольно быстро не элитизируются, а элементарно монополизируются. Со всеми вытекающими последствиями. Что же удивительного тогда в том, что многие высказывают тревогу: “Система образовательной и профессиональной подготовки разваливается. Необходимо срочно возвращать твердые программы, инспекторский контроль за всеми видами школ, старые схемы финансирования и управления народным образованием. Ведь оно было одним из лучших в мире”. Эти тревоги нельзя не разделять, но такими мерами проблемы не решить.

Старого не вернешь. Нужно и старому, и новому, нарождающемуся, помогать всеми силами жить и развиваться. А это значит создавать условия, в которых они могли бы на равных соревноваться в производстве образовательных услуг.

Но здоровая, соревновательная конкуренция различных форм и видов образования (общего и профессионального) при существующей программной системе сертификации образования в принципе не может иметь места – то есть до тех пор, пока государственная программа будет связываться со стандартами образования. У программного способа сертификации, как и распространяющегося сегодня ресурсного, множество достоинств. Проведение сертификации на основе программы не требует серьезных материальных и интеллектуальных затрат; способы сертификации просты в реализации и управлении. Составляются программы, публикуются как руководство к исполнению. Либо аттестуются ресурсы заведений. Но и вся эта канитель не имеет никакого отношения к сертификации образования их выпускников и абитуриентов. Да в этом и нет никакой нужды. Все заведения-то уже просертифицированы. Скажем, периферийный вуз или школа, хоть тресни, не могут составлять конкуренции многим столичным вузам и школам.

Необходимы иные подходы в разработке государственных стандартов образования. А вот с ними у нас напряженка.

Стандарты образования на основе государственных программ изжили себя. Считаясь государственными, они на деле таковыми не являются. И в новых экономических условиях становятся главной поддержкой и опорой монополизации образовательных ниш и главным тормозом развития конкурентоспособных образовательных систем. Разработка государственных программ само по себе дело нужное. Однако программа не определяет норм и критериев стандарта образования как такового.

Программы, учебные планы, учебники – вторичны. Они сами должны соответствовать государственному образовательному стандарту. Знания и умения, задатки и способности как таковые не могут быть предметом стандартизации. Важны не они сами по себе, а конкурентоспособность их обладателя. Это требование выполняется, если стандартизируют то, что на самом деле и реально может быть стандартизовано – типы и виды заданий, задач и вопросов. В этом случае они становятся средством задания стандарта образования, степень отклонения от которого определяется и измеряется достаточно точно и обьективно, например, при помощи той же системы тестов, содержащих те или иные их типы и виды.

Несмотря на то, что тестами у нас занимаются давно и многие, задачи создания банка тестов, определяющих стандарты отечественных образовательных систем, никогда не ставилось. Теперь ситуация изменилась кардинальным образом. Необходимы не просто тесты, а банки тестов – сертификаторов образования. Разговор о видах и типах этих тестов нужно вести особо и конкретно. Но велосипед изобретать, видимо, не стоит. Есть опыт работы и создания банков тестов-сертификаторов и функционирования систем сертификации образования в других странах. В США, например, система образовательного и профессионального стандарта и сертификации работает давно. И о ее эффективности я знаю не понаслышке.

Мы с сыном изучили образовательные стандарты США и пришли к выводу, что он, студент четвертого курса отечественного вуза, может преодолеть докторантский уровень американского университета. А поскольку система сертификации у них устроена так, что ни перед кем не нужно выгибаться, мы решили проверить это дело практически. Схема простая. Плати деньги, сдавай сертификационные экзамены и высылай сертификационные удостоверения в университеты на конкурс. Впервые почувствовал себя человеком, когда сыну из Принстона прислали первый образовательный сертификат. В нем указывался собственно сертификационный ранг соответствия образовательному или профессиональному стандарту в абсолютном и относительном выражении. Указывается и то,что в этом квартале в мире тестировались в данной отрасли 7000 человек, сертифицируемый набрал 945 баллов из максимально возможных 1000.

Подобная сертификация образования требует структурной перестройки в системе образования страны. Новая система сертификации образования в переходных условиях должна быть государственной (тут, как в винном деле, на какой-то срок нужно ввести действительно государственную монополию на сертификацию образования), а в перспективе должна стать негосударственной. Необходимо создать центры тестирования, которые проводили бы только техническую работу, покупая и используя в этом деле тесты, которые разрабатывает, скажем, Институт стандартов образовательных систем. Последний предлагает стандарты для разных уровней и форм получения образования (в том числе и профессионального). Для запуска системы нужны серьезные финансовые затраты. Но – только для запуска. Далее она способна функционировать в автономном режиме. Ее создание диктуется и еще одним соображением.

Важно не допустить захвата такой важной ниши рынка образовательных услуг, как сертификация образования. А угроза эта реальная. Американцы уже вышли за пределы своих образовательной и профессиональной систем, создав по всему миру сеть своих центров сертификации образования. Сертификат такого центра дает право на участие в конкурсе на вакантное место в любое учебное заведение или фирму в США. Есть такой центр и в Москве. Кстати, результаты выполнения тестов Принстонского центра сертификации уровня образования показывают, что по языкам, естественным и математическим наукам общеобразовательная система США не может обеспечить требований их же стандарта. В этом плане более эффективны общеобразовательные системы России, Японии, Китая. Что-то они не больно напрягаются в совершенствовании своей системы. Да это и понятно, почему. Нужны колоссальные вложения в общеобразовательную систему, сравнимые с теми, которые были сделаны в бывшем СССР. Проще воспользоваться чужими ресурсами.

Дело даже не в том, что идет прямое заимствование интеллектуального ресурса. Мировые стандарты образования на сегодняшний день фактически разработаны. И разработка на их базе отечественных образовательных стандартов, которые бы в правовом отношении закрепили мировые достижения нашей системы образования, является не столько технической задачей, сколько делом национальной чести. Если мы этого не сделаем сами, то за нас, как и во многих других сферах нашей экономики, это сделают другие. Создание банка сертификаторов образования сопоставимо с внедрением в нашу финансовую систему электронных денег и электронных расчетов. Многие из сертификаторов защищены. Все, что мы не сможем быстро разработать сами, нужно купить. Поскольку в настоящее время пока еще потенциал академических, отраслевых институтов и вузов достаточен для быстрой разработки на основе мировых образовательных стандартов собственных банков тестов-сертификаторов.

Структурная перестройка и построение современной системы сертификации – техническая задача для отраслевых министерств, комитетов и ведомств. Хотя создание системы сертификации образования (общего, профессионального) требует серьезных вложений, так как необходимо перестроить многие структуры существующей системы, тем не менее для системы образования нет более перспективного направления ее внутренних инвестиций. Эта инвестиция привлечет сторонние капиталы, много превышающие вложенные. Она позволит переориентировать работу высококлассных специалистов во всех звеньях системы образования на создание продукции, требуемой рынком.

Михаил ЛИННИК,

кандидат педагогических наук, доцент