На чтение: ≈ 13 мин.С сегодняшнего дня вечерний эфир телеканала «Россия» отдается в полное распоряжение самому знаменитому сыщику всех времен и народов Шерлоку Холмсу и его другу, подающему надежды литератору, доктору Уотсону.
Нового сериала «Шерлок Холмс», в основу которого легли восемь рассказов (некоторые из них в России до этого не экранизировались) ждали давно: съемки завершились в Петербурге еще в 2011-м. И кто может упрекнуть нас в излишнем любопытстве? Конечно, нам интересно сравнить игру молодого Игоря Петренко с «эталонным» образом Василия Ливанова. Хочется еще раз увидеть на экране блистательного Андрея Панина, до премьеры, увы, не дожившего. Говорят, между его героем, доктором Уотсоном, и неожиданно помолодевшей домоправительницей миссис Хадсон в исполнении Ингеборги Дапкунайте, вспыхнет бурный роман. Роль незадачливого инспектора Лестрейда исполнил Михаил Боярский, а это, согласитесь, так же особая палитра чувств и эмоций.
Жанр картины меняется от серии к серии: что-то интересное найдут для себя любители мистики, политического детектива, триллера, комедии и мелодрамы.
Накануне премьеры мы попросили режиссера фильма «Шерлок Холмс» Андрея Кавуна рассказать о том, зачем он решил вновь отправить нас на хоженую-перехоженую в мировом кинематографе Бейкер-стрит.
-Андрей, вы не скрываете, что когда-то именно Шерлок Холмс подвиг вас закурить трубку. Теперь культовый персонаж Конан Дойля прописался в вашей режиссерской судьбе.
– Первое, что сделал, когда мне предложили заняться Шерлоком Холмсом, – отказался. Хорошо помню, как ехал встречаться с продюсером Рубеном Дишдишяном, и вся Москва пестрела баннерами: «Смотрите «Шерлока Холмса» Гая Риччи». С другой стороны, такие предложения поступают не часто, рождая в первый момент нечто среднее между восторгом и ужасом: уж больно грандиозно то, что предстоит осилить. Но и отказаться было невозможно: я понимал, что, кроме потрясающего материала, тут есть возможность в наше до чрезвычайности заполитизированное время просто окунуться в профессию, позволить себе этюд, фантазию на тему, где имеешь дело с жанром, где не спрятаться за привычным. И, конечно, в этом был и вызов: сможешь –не сможешь, осилишь – не осилишь.
– На всякий случай, давайте уточним: какой жанр лично вы имели в виду?
– Вообще-то Артур Конан Дойл был одним из тех, с кого начинался классический детектив. Другое дело, что детективы бывают разные – политические, мистические, любовные, иронические, криминальные, но в данном случае восемь разных историй про Шерлока Холмса соединены в нечто цельное, связанное с культовым персонажем.
– И все же вы не сразу приняли столь заманчивое предложение, полагая, что сначала надо придумать своего Шерлока Холмса.
– Разумеется. Сейчас не буду раскрывать, какого именно Шерлока Холмса, но ведь на самом деле речь об уникальном литературном герое, который послужил поводом, как минимум, для двух сотен экранизаций. Так что трудно сказать, чего же еще мы не знаем о великом сыщике, чем он может еще удивить. Есть Шерлок Холмс от Василия Ливанова, есть от Руперта Эверетта, Бэзила Рэтбоуэна, Джереми Бретта, Роберта Дауни-младшего…
– Вы, кажется, целое исследование провели…
– Естественно, я изучал историю вопроса, но понял, что за дело можно приниматься только тогда, когда придумал именно наших персонажей. В конце концов, детективные истории сами по себе могут быть действительно разными, но, помимо «криминальной подкладки», тут должно еще присутствовать то, что именуется body movie. То есть история про двух людей, когда одного не представить без другого, как Дон Кихота без Санчо Пансы, Робинзона без Пятницы, а Лёлека без Болека. И пока не придумаешь, чем они отличаются от прежних, чем интересны и актуальны твои Шерлок Холмс и доктор Уотсон, ничего не выйдет. Когда же я для себя определил характеры, понял, на чем можно строить отношения и конфликт, как развивается их дружба, тогда и пришла уверенность, что история будет интересна.
– И в чем вам видится ее актуальность?
– Для меня Холмс не только сам по себе занимательный персонаж, но за ним читается эпоха, которая определенно пересекается с нынешним временем. «Шерлока Холмса» Конан Дойл писал в преддверии наступающего ХХ века. Мир стоял на пороге грандиозных перемен и потрясений, уходило время империй, на смену шли новые государственные устройства, а человек считал себя всемогущим, потому что невиданные доселе войны и технологические катастрофы были еще впереди. Они указали человеку на его место, но потом он снова возомнил себя богом. То время мне очень напоминает происходящее сейчас, а Шерлок Холмс, как мне кажется, абсолютный продукт своей эпохи.
Чем меня не устроил отличный «Шерлок Холмс» с Бенедиктом Камбербэтчем, снятый на ВВС, так это тем, что герой запросто перемещен из одного века в другой. Для меня же великий сыщик неотделим от XIX века, от викторианской эпохи, от громадной империи, на глазах теряющей былое могущество. Это был век Дарвина, поставивший под сомнение все, что казалось до сих пор незыблемым. Век, когда мир начали окончательно захватывать машины, давая пищу грандиозным фантазиям Герберта Уэллса. Мне кажется, что как раз то время и дало толчок тому, что сейчас называют социализацией или урбанизацией, и, на мой взгляд, сейчас человек беспомощен так, как не бывал беспомощен никогда.
– Какие артисты вам были нужны, что вы искали в претендентах на главную роль?
– Это непросто сформулировать. Во-первых, я искал артиста на роль героя нелепого, ершистого, нестандартного, ведь и сам Конан Дойл не считал Холмса «душкой», одарив его если и не плохим, то все же достаточно тяжелым характером. Шерлок Холмс был одиноким холостяком, деспотом. Он отказывался от миллионов и жил в мире, где остальные ему лишь ассистировали. Даже миссис Хадсон и Уотсон, который, что ни говорите, навсегда останется только летописцем деяний великого сыщика.
– Тем не менее, сколько можно понять, в вашей картине все же будет присутствовать лирическая, любовная тема.
– Конечно, будет. Тут ведь тоже своего рода феномен: у Конан Дойла эта женщина, Ирэн Адлер, – героиня всего одного небольшого рассказа в «Похождениях Шерлок Холмса». В другом предстает мельком, словом, проходной персонаж. Но даже этого хватило кинематографистам, которые в нее прямо вцепились, потому что герой не может существовать вне лирической темы, женщина просто по факту обязана присутствовать. Не зря же нас еще в институте учили, что особенно ярко герой раскрывается через отношение к природе, животным и женщинам.
– Для повествования Конан Дойлу очень важна еще и атмосфера той самой викторианской Англии, о которой вы уже вскользь упоминали.
– На самом деле мы пытались воссоздавать собственное представление о той Англии, которая требовалась для нашего фильма. Рассказывают, что Игорь Федорович Масленников говорил на своем «Шерлок Холмсе»: давайте поиграем в «англичанство», и на экране мы видели рафинированных, чопорных, подчеркнуто особых людей. Я открыл для себя немного иную Англию. Поискав и покопавшись, обнаружил для себя Англию Диккенса, Англию рабочих кварталов, Джека Потрошителя, борделей, матросов, ветеранов, возвращавшихся домой из заморских походов.
– Одно из ваших кастинговых решений показалось, не скрою, достаточно рискованным: трудно представить в роли Уотсона харизматичного Андрея Панина. Насколько уютно было вашему «Холмсу», Игорю Петренко, в этом раскладе?
– Во-первых, у обоих был уже немалый опыт совместной работы, они снимались рядом в «Водителе для Веры» и еще в нескольких лентах. Так что времени для знакомства и демонстрации показной вежливости им не требовалось. На самом деле, Андрей мне сильно помогал, ему многое сразу было ясно. В отличие от Петренко, который до сих пор говорит, что не понимает, как сумел остаться в картине, потому что не играл Шерлока Холмса, не играл того записного сыщика, каким его принято представлять. Но как раз это кажется одним из достоинств того, что он делал.
– К каким претензиям вы готовите себя после премьеры?
– В этом смысле я абсолютно спокоен. Самое главное, что есть удовлетворение от работы, ощущение, что нечто срослось и случилось. Во всяком случае, для меня история вышла хорошая, динамичная. Разумеется, не обойдется без претензий, мол, опять кто-то посягнул на святое, найдется немало любителей поискать в картине грехи недостоверности в костюмах, интерьерах и еще бог знает в чем. Но на самом деле мы же любим не самого Холмса, а то, что испытывали когда-то при первой встрече, распутывая вместе с великим сыщиком запутанные истории…
– Какой личный опыт вы приобрели на «Шерлоке Холмсе»?
– Не мне одному – многим нашим кинематографистам не хватает сегодня опыта работы в длительном проекте. Обычно фильм делается теперь галопом по европам, за год-полтора, а я Конан Дойлом занимаюсь уже четвертый год. Здесь была возможность серьезно погрузиться в сценарий, провести скрупулезный, вдумчивый, подробный кастинг. Не многие режиссеры, думаю, смогут похвастать и таким продолжительным съемочным периодом – 160 дней, практически 8 месяцев работы «в полях». Не скрою, нам досталось по полной, иногда жутко уставали, но Лондон Шерлока Холмса нам всё же, хочу верить, в какой-то мере покорился.
– А на Бейкер-стрит вы бывали?
– Нет.
– И не тянет?
– Думаю, однажды поеду и посмотрю. Воссоздать настоящую Бейкер-стрит невозможно, а, главное, бессмысленно, мы построили свою. В Выборге, под Санкт-Петербургом.
Фото с сайта kinopoisk.ru.
Выбор читателей
Комментарии