Шалуны – двигатель прогресса

На прошедшем в конце февраля форуме не нуждающийся в представлении Александр Асмолов напомнил известную фразу Шалвы Амонашвили «Шалуны – двигатель прогресса». И добавил: «Мне очень хочется, чтобы и студенты, и преподаватели университета в наше время перемен, когда много говорят о рисках, болях и травмах, были подлинными шалунами, а значит, двигателем универсального университетского российского образования».

Обращался Александр Григорьевич, как можно понять из контекста, к университетской аудитории, мероприятие проходило в стенах МГОУ, но эта идея кажется применимой к любой среде и к любому времени.
Шалва Александрович в одном из разделов своего эссе «Искусство семейного воспитания» писал, что «по закону духовной природы Ребенок должен шалить, ибо он находится в поиске способа нового обустройства мира».
И ведь действительно, детство – период отсутствия каких-либо значимых авторитетов, где сотни раз на дню изобретаются условные велосипеды, а едва ли не каждое незначительное событие овеяно восторгом первооткрывателя.
Оставаться ребенком, пройдя через детские сады, школы и университеты, непросто. Обучение систематическому труду, воспитание, умение находиться в социуме, безусловно, дают плоды, но нередко вымывают детскую непосредственность, позволяющую смотреть на мир широко открытыми глазами. Все постепенно становится объяснимым, предсказуемым, а значит, скучным. А скука, как известно, имеет гораздо больше общего с бессилием, нежели чем с вдохновением.
Амонашвили развивал свою мысль так: «Тот, кто пришел в Земную жизнь со своей истиной и импульсом утверждения нового бытия, тот с детства начинает упражнять себя, набирает опыт. А мы в этом видим нарушение нашего порядка; потому это своеволие, балагурство. И ищем пути, чтобы Ребенок не шалил».
Учителя возмутятся: а как в таких условиях передавать знания, готовить к экзаменам и шире – к взрослой жизни? Ведь нескорректированное неудержимое своеволие и балагурство в детстве нередко не только не приводят к каким-то заметным результатам в недалеком будущем, но и вовсе могут разрушить жизнь человека. Возразить на это особо нечего, кроме того, что настоящий шалун, даже пройдя сквозь фильтры какой угодно системы, все-таки прорвется к цели, в чем бы она ни заключалась. И, может быть, изменит мир.
Один мой старший товарищ – во всех смыслах успешный человек, пересекший черту 65‑летия, – нередко повторяет, что никогда не станет стариком, потому что не был и не будет взрослым. И, убежден, он не кривит душой. Упомянутая детская непосредственность, как выясняется, великолепно сочетается с хорошим воспитанием и умением держать себя на людях, а жгучий, можно сказать, запойный интерес к жизни – с чувством ответственности не только за себя, но и за будущее семьи и близких. Инфантилизмом здесь, скажем прямо, даже не пахнет.
Мы в редакции нередко обсуждаем будущих героев наших материалов. И если со сферой образования, где есть устоявшиеся авторитеты, все более или менее понятно, то в общественной жизни, сфере культуры или, прости Господи, политики все не так однозначно.
Шалуны – возмутители спокойствия – хоть и штучный товар, но все-таки находятся, даже в наше пресное время. Человеку или даже группе людей со сформировавшимся мировоззрением и отношением к жизни нередко бывает сложно не только принять, но и вообще услышать противоречащую установленным нормам позицию. Так уж мы устроены, что, когда слышим, к примеру, что черное на самом деле белое, аргументация нас интересует в самую последнюю очередь. Мы спешим оградить себя от этого, как нам видится, сумасшествия.
Если вынести за скобки клинические случаи, именно такие люди на самом деле и привносят в нашу жизнь знаковые изменения. Они видят мир по-своему, почти как дети, находя в нем изъяны, которые мы бы не заметили, и предлагают способы их исправления. Так рождаются продукты и сервисы, меняющие жизнь людей к лучшему.