Сергей МОРОЗОВ, губернатор Ульяновской области: Надо учиться мечтать

​- Сергей Иванович, образование в Ульяновской области – что это такое для вас?

– Мы один из опорных регионов нашей страны с точки зрения развития экономики, развития человеческого потенциала. Я уверен, что одна из скреп, на которых держится наше государство, позволяющая ему быть великим, – это культура. Мы гордимся тем, что мы родина талантов. Мы с гордостью вспоминаем о родившихся у нас Карамзине и Гончарове, Пластове и Ленине, Керенском и Эрзя. Наш герб прост и понятен. Это белоснежная опора, увенчанная замечательной короной. В былые времена люди гордились тем, что у них незапятнанная честь, как эта светлая опора. Тогда в ходу был девиз «Подпертый честью», что говорило само за себя. Так вот, образование для меня – это та самая опора, на которой держится Ульяновская область. Это основание, фундамент, на котором мы формируем будущее нашего региона.

– Сейчас все больше говорят об интеллектуальных брендах. У вас есть в области такой интеллектуальный бренд?
– Мы умный регион. Мы гордимся тем, что очень активно развиваем технологическое предпринимательство, тем, что формируем новые стандарты не только для нашего региона, но и для всей страны, тем, что задаем правила умной экономики. У нас не так много ресурсов, как, например, у наших близлежащих соседей. У нас нет нефти. Добывают там пару ведер – шестьсот-семьсот тысяч тонн, но это совершенно не определяет нашу экономику ни по количеству работающих, ни по количеству налогов, которые мы получаем. На этой добыче у соседей нефтеперегонка, нефтехимия, и мы прекрасно понимаем, какие это великолепные возможности для экономического роста. А у нас? У нас остается только то, что стало суперценным, – мозги, интеллектуальный потенциал людей, работающих в регионе. Нефть, газ, каменный уголь сегодня-завтра (кто говорит – через семьдесят лет, кто – через сто) закончатся, единственная возможность быть богатым в будущем – это уже сегодня всячески развивать интеллектуальные и образовательные технологии. Поэтому я считаю, что сегодняшний наш бренд – умный регион, умные люди, и все это помножено на технологическое предпринимательство.
– Раньше считалось, что для будущего очень важно получить высшее образование, потом стал нужен диплом, а не образование. Правда, ситуация в последние годы стала меняться. Сейчас довольно явно прослеживается новая тенденция: среднее профессиональное образование начинает пользоваться спросом, вполне сравнимым со спросом на высшее образование. По крайней мере, в некоторые учебные заведения этого типа конкурс намного выше, чем во многие университеты. У вас в области это тоже заметно?
– Знаете, президент давно поднял эту тему и начал ее раскачивать, как теперь принято говорить. Иначе и быть не могло. Потому что построить высокотехнологичную экономику без высококвалифицированных кадров невозможно. Другое дело, что готовить эти кадры нужно на совершенно другой базе по новым технологиям, чем это делалось в советское время. Руководство нашей области в девяностые годы жило ожиданием, что эксперимент с распадом СССР вот-вот закончится и все вернется на круги своя, и незаметно проспало возможность перевода экономики на рыночные рельсы. Может, потому и проспало, что не желало такого перехода. Но вот профессиональное образование было сохранено. Не закрыли ни одного училища, не раздали помещения коммерсантам, как в свое время сделали с детскими садами. Не разогнали преподавателей. Это было время, помните, куда ни приди, куда ни постучи, везде продавали дипломы, но ничему не учили.
Я не раз говорил: «Что спасло Россию от второй волны развала? Не армия, стыдно было за ее состояние, ни флот, лодка выходила в море и тонула, ни политическое руководство Ельцина и иже с ним, которые тогда управляли страной. Спасло учительство, которое занималось воспитанием родителей и детей, основываясь на советском образовании, на великих произведениях Пушкина, Лермонтова, Чехова. Благодаря его усилиям мы не потеряли уверенности, что мы великая страна, что мы великий многонациональный народ и что нас всегда спасало только единство. Но каких усилий стоило учителям утвердить эту веру в нас!..»
Мы совместно с работодателями, сначала оборонно-промышленного комплекса, туда первыми пошли деньги, стали постепенно менять привлекательность рабочих профессий, подтягивая зарплату и улучшая качество рабочего места, чтобы оно стало престижным, чтобы люди ходили в брендированной одежде, а не в замусоленных спецовках. Вот вам только один факт: сегодня хороший сварщик компании «Сосны» в Димитровграде получает до 76 тысяч рублей при средней зарплате по городу 26-27 тысяч. Получать такую зарплату далеко не плохо. Подстегнуло и то, что в регион начали заходить десятки, сотни известных мировых компаний. Для нас очень важно воспитать человека, который будет гордиться тем, что знает, как получать знания, и умеет превращать эти знания в материальный достаток.
Мы благодарны, что страна поддержала нас в начинаниях, о которых я сказал, и у нас появился межрегиональный центр по подготовке кадров, который задал стандарт. Вот сегодня под этот стандарт мы подводим остальные образовательные учреждения. Хочу уточнить, что стандарт – это не красивые стены из стекла, разноцветные крыши, в моем понимании стандарт – это прежде всего содержание: чему учат, как учат, какие технологии применяют. Когда я прихожу в учебное заведение, то в первую очередь смотрю как раз на эти вещи: нравится там ребятам или нет, гордятся они своим учебным заведением или безразличны к его судьбе. Может быть, излишне резко скажу, но для меня на втором плане стоит, отличник тот парень, с которым я разговариваю, или троечник, мне представляется важным, чтобы он с радостью приходил в школу или колледж и с гордостью говорил о своем образовательном учреждении. В межрегиональном центре я однажды увидел тренера, о котором мне рассказали, что в свое время его едва не выгнали из училища, одни двойки-тройки были, но, когда поменяли среду, наполнили ее новым содержанием, у паренька появился интерес, и он не только получил специальность, он занял место, которое так легко не достается. Я хочу еще раз повторить: у нас есть стандарт, куда двигаться дальше.
– Сергей Иванович, вы так восторженно говорили об этом центре, видно, что вы гордитесь им. А какими еще вещами в образовании вы гордитесь?
– Горжусь тем, что удалось профессорско-преподавательский состав наших вузов сделать членами своей команды. Я еще раз повторюсь, у нас не так много резервов. Поэтому очень важно завести внутренний процесс. А чтобы завести его, нужны взаимное согласие и взаимное доверие. Можно всем сидеть в одной лодке, но кто-то будет на веслах, а кто-то гвоздичком будет дырочку в днище ковырять. Я горжусь тем, что у нас все, кто в лодке, все на веслах.
Я с гордостью могу сказать, что самым первым и самым важным оплотом для всех моих преобразований является образование. Это правда. Честно. Я знаю большинство учителей в области. Каждый день мне дают список, у кого дни рождения. В этом списке много заслуженных педагогов. Я лично звоню каждому, и так уже на протяжении четырнадцати лет. Не просто «Здрасте, Марья Иванна! Поздравляю вас с днем рождения. Ну всего вам там». Я разговариваю с ними об их учениках, коллегах, если на пенсии, спрашиваю, не забыли ли про них в школе, если забыли, то звоню в школу и напоминаю про ветерана, который у них есть, интересуюсь, как со здоровьем и хватает ли лекарств.
Я горжусь тем, что педагогическое сообщество услышало меня и объединилось в Педагогическую палату, экспертный наблюдательный совет, где, самое главное, говорят правду без каких-либо прикрас, потому что на любом совещании, мы прекрасно понимаем, информацию часто подают в более пушистом виде, чем она есть на самом деле, а проблемы могут скрываться в мелочах. Я рад, что они не стесняются называть вещи своими именами. Эти встречи дают мне возможность вовремя получать самую объективную и самую точную информацию, поэтому и проходят с постоянной регулярностью.
Горжусь тем, что мои коллеги придумали чемпионат учительских клубов, и к нам каждый год слетаются «пеликаны» со всей страны. Чемпионат – это не только соревнование, это живая школа мастерства, обмен идеями, опытом, это обогащение, которому цены нет. Мне кажется, чемпионат способствовал тому, что в последние годы мы все чаще стали входить в число лауреатов и победителей Всероссийского конкурса «Учитель года». Только что завершился наш региональный этап. Мы выбрали трех лучших педагогов. Может быть, я излишне сентиментален, но, когда на сцену вышла девушка, совсем девчушка, третье место, я испытал такую гордость, вы даже представить себе не можете. Она подошла к микрофону. «Мне только 21 год, у меня неполное высшее образование». Я ей говорю: «Не переживай, молодость не недостаток, это быстро пройдет». За то, что она решилась, и не просто решилась, а прошла этот путь с высоко поднятой головой, на муниципальном уровне выиграла у маститых, на региональном уровне выиграла у маститых, мы не только ей лично вручили награду, решили подарить ее муниципалитету новую начальную школу. И мы ее построим. Вы представляете, с какой гордостью она будет всю жизнь ходить! Ей все люди, живущие в этом населенном пункте, будут низко кланяться. Я на стену этой школы собственноручно прикреплю большую табличку, что школа построена благодаря победе Елизаветы Зудиной на конкурсе «Учитель года» в 2018 году.
Горжусь тем, что мои коллеги создали уникальный проект, который вызывает у меня чувство восхищения, – конкурс «Ученик года»…
Я думаю, что именно образование даст мне возможность в ближайшее время достичь тех целей, о которых я говорил, позволит нам быть не только умным регионом, но и богатым, успешным, населенным счастливыми людьми.
– Что вы хотели бы сделать в ближайшее время?
– Построить с десяток очень интересных школ, которые уже не будут в нашем нынешнем понимании школами. Хочу создать настоящий дворец знаний. Не Дворец пионеров, не Дворец технического творчества. У меня у самого еще маленькие дети, старшие сыновья уже выросли, средняя дочь учится в университете, младшая – в четвертом классе, а самая маленькая встает каждый день и считает, сколько ей осталось до школы.
– Простите, а сколько всего у вас детей?
– Пятеро. Я хочу создать такую школу, которая будет не только внешне очень привлекательна, в которой детям будет настолько интересно получать знания, что исчезнет само понятие «немотивированный ребенок». Во главе всего будут радость от познания, от открытий, от умения объяснить, что и почему происходит в духовном и физическом измерениях. Я, наверное, излишне идеализирую ситуацию. Вряд ли, когда у детей будут спрашивать, хотят ли они пойти на каникулы, они в один голос будут отвечать: «Нет». Но надеюсь, что, уйдя на каникулы, все же с нетерпением будут ждать, когда они закончатся.
Хочу сделать так, чтобы у нас появились настоящие комплексы, объединяющие все ступени образования – детский сад, школу, среднее и высшее профессиональное учебное заведение. И очень хочу, чтобы у каждой школы появились попечительские советы, настоящие, которые станут жить интересами школы. Хочу сделать так, чтобы появились в школах аудитории, а не классы, и чтобы все они были именными. Надо работать над тем, чтобы у работодателей появилось желание платить стипендию не только школьникам за хорошие знания, но и преподавателям, чтобы они могли самосовершенствоваться, чтобы у них была возможность посещать любые курсы повышения квалификации, которые им нужны, в любых местах. Если честно, хочу создать в области настоящий культ образования, и для этого новые улицы и новые общественные пространства будем называть именами учителей. Хочу в ближайшие годы заставить себя и всех снимать шляпу перед учителями Ульяновской области.
– Сергей Иванович! Я всем своим собеседникам задаю этот вопрос. Хороший учитель – это кто?
– Это наставник. Это человек, который может быть для тебя богом, твоим небесным покровителем, который ведет тебя по жизни, с которого ты берешь пример и на которого ты хотел бы походить. Это родитель, к которому ты можешь прийти не только в минуту славы, но в минуты трудных размышлений, которому доверяешь все сокровенное. Это человек, с которым хочется проводить все свое время. Если у нас будут такие учителя, значит, у нас будет не только хорошее настоящее, но и удивительное будущее.
– Сергей Иванович, на ваш взгляд, какой самый эффективный способ воспитания?
– Кнута и пряника (смеется). У меня два старших парня, я и не заметил, как они выросли, потому что работал тогда в уголовном розыске, двадцать пять часов в сутки на работе, и далеко не учителя были моим контингентом. Если что-то случалось, разговаривал я с сыновьями твердо и жестко, и мне казалось, что это «прокатывало». А потом родились три девчонки, я пробовал с ними так же говорить, но не тут-то было: слезы появлялись, обиды: «Мы тебя боготворим, готовы на руках носить, а ты с нами как-то жестко». Я тогда понял, что, если не буду им по-настоящему близким, понятным для них человеком, вряд ли у нас сложатся хорошие отношения. И еще я понял, что хорошее воспитание – это разговор на одном языке, это понимание того, что этот маленький, юный, молодой или уже взрослый человек – ровня тебе.
– Я работал в ЦК комсомола. Сижу в кабинете, вдруг открывается дверь, заходит воспитательница из детского сада: «Вы приводили Володю утром?» – «Приводил». – «Его нет в садике». Пауза, как в кино. Через четыре часа позвонили из банка и сказали, что ребенок у них. Приезжаю. В черном костюме, белой рубашке, галстуке. В холле сидит сын с охранниками. Они как-то подозрительно смотрят на меня. Сын зашел в булочную, взял крендель, продавщица в крик: «Чей ребенок?» Ничей. В магазине пусто. Тут зашел охранник. Потом он сказал охраннику, что родители оставляют его у водочного магазина на целый день, а сами куда-то пропадают. Дома он получил немножко ремешком – два раза. Не за то, что придумал историю, за то, что сбежал из садика. Больше никогда я его не бил. Теперь у него четверо детей. Когда мы разговариваем о воспитании, он говорит: «А помнишь, как ты лупил меня в детстве?»
– Старший Мишка учился в начальной школе. Прихожу однажды, жена сидит рассерженная. Говорит, сын у нас всю неделю дома проболтался, а карантина, о котором он сказал, никто не вводил. Я помнил, как он сказал, что в школе какая-то там девочка или мальчик заболели желтухой и всех распустили на неделю. Миша каждый день на тренировки ходил, играл дома, что-то читал, но в школу не ходил. Я его тоже, как и вы своего сына, выпорол. Когда слезы прошли, он с обидой сказал: «Папа, там правда дети заболели, и я слышал, как учителя говорили, что, может быть, класс надо на карантин поставить. Я думал, что поставили…»
– Что мы делаем в образовании, чего не надо делать, а мы все равно продолжаем это делать?
– Ух ты, ну и вопрос. Самое простое, что приходит в голову: мы говорим, что надо изменить отношение к учителю, надо повышать его статус, но мы продолжаем учителей унижать в средствах массовой информации, и особенно в Интернете. Мы раздуваем до неимоверности любую профессиональную ошибку педагога, не задумываясь над тем, что мало кто не ошибается. И сразу учительскую ошибку переносят на школу, притом не на конкретное образовательное учреждение, а на всю систему, утверждая, что вся школа плохая. Государство никак на это не реагирует, мне кажется, что это неправильно. И еще: мы загрузили учителя бумажной работой. Теперь у нас «умная школа», новые технологии, высокотехнологичное оборудование в классах. Когда все это только начиналось, мы думали, что скоро у педагогов появится возможность заняться самосовершенствованием, больше внимания они будут уделять воспитанию, чаще в театр начнут ходить, будут с ребятами по душам разговаривать вне школы, как это было в наше школьное детство, но этого почему-то не происходит. Мы продолжаем загружать их ненужной отчетностью, заставляем плодить все новые и новые бумаги, превращая, прошу прощения, в чиновников в худшем смысле этого слова. Но они не чиновники, они, как и врачи, занимаются самыми благородными делами на земле, отношение к ним должно быть самое благородное. Пока что мы живем в обществе кривых зеркал по отношению к учительству.
– Сергей Иванович, каким должен быть выпускник сегодняшней средней школы?
– Он должен понимать цель жизни. Зачем он живет? Кто он для страны и что он может для нее сделать? Он должен не только уметь применять полученные знания, но и желать их применять. Он должен следовать жизненным примерам, которые познал в общении с учителями и с людьми, окружающими его. Он должен хотеть состояться как человек. Мне кажется, именно это должно быть одним из мерил, как оценить эффективность работы учителя, но точно не по количеству отличников, не по количеству участников олимпиад.
– Кто были ваши учителя?
– Я был непоседливым, не очень послушным учеником. Я мечтал о морях-океанах, мог и до сих пору могу наизусть на контурной карте нарисовать маршруты великих морских путешествий. Еще я мастерил корабли, в том числе из спичек. Родители заходили ко мне в комнату, а у меня гора спичек вот с этот стол, я делал борта, мачты, пушки. Мне казалось тогда, что образование, школа отвлекают меня от любимого дела. Спорт мне тоже казался важнее учебы. Потом мы переехали, и я пошел в другую школу, там пропустил почти четверть, расслабился. Однажды погода была хорошая, думаю, лучше посижу в школьном саду и в карты поиграю, чем в классе буду скучать. Только расположился, подходит ко мне, до сих пор его помню, очень седой директор школы Иван Семенович: «Пошли поговорим». Подумал, сейчас будет нравоучительная беседа. А он просто рассказал мне, как жил после войны, как искал себя, и все такими простыми словами, зацепили они меня так, что я до сих пор слышу этот разговор. А потом меня взяла под свое крыло учительница русского языка и литературы. У нее никого не было, кроме школы. Она напоминала мне Карлсона, она везде успевала, будто у нее был пропеллер. Любимый ее вопрос при встрече был: «А ты читал?..», и я начал читать все, о чем она спрашивала. Теперь я понимаю, что они меня удержали на плаву, уберегли от плохих поступков, за которые я бы расплачивался всю жизнь.
– Если вы так любили море, почему вы не пошли в мореходку, чтобы стать профессиональным моряком?
– Я пришел после окончания школы в военкомат, мне сказали, что пойду в танковые войска, но я настоял на том, чтобы меня отправили в Военно-морской флот. Я честно отслужил на кораблях три года, побывал во многих дальних походах, и потом уже окончательно определился, что буду служить государству.
– Кто ваш главный учитель по жизни?
– У меня есть учитель, с которым я много лет поддерживаю тесные отношения. Однажды после армии, собираясь поступать в университет, я случайно познакомился на берегу Волги с сотрудником милиции. Красивый, в форме, на мотоцикле, он рассказал мне, что работает в уголовном розыске, и я понял, что хочу такой же работы, чтобы она была продолжением моей жизни. Я поступил в университет, выучился, добился того, чтобы меня взяли в уголовный розыск, где начальником был тот самый человек, с которым я познакомился на берегу Волги, – Анатолий Иванович Артепкин. Он всю жизнь со мной. Анатолий Иванович уже давно на пенсии, мы с ним созваниваемся, встречаемся, и я горжусь тем, что он научил меня быть человеком.
– Вообще трудно быть губернатором?
– Трудно. Нужно не только хорошо знать предмет, которым занимаешься, а предмет очень большой, начиная от рождения ребенка и заканчивая смертью человека. Я уже не говорю о том, что надо хорошо знать то, что находится между этими двумя крайними точками, – ЖКХ, культуру, промышленность, экономику, финансы. Важно быть не только хорошо профессионально подготовленным, нужно еще оставаться уверенным в этом бушующем океане, он, к сожалению, никогда не бывает спокойным, я за четырнадцать лет работы губернатором и четыре года работы мэром ни разу не видел, чтобы был штиль. Нужно всегда, при любых обстоятельствах оставаться человеком. Нужно быть восприимчивым к новому, к открытиям. Нужно быть человеком, который продолжает любить и мечтать. Я говорю тем, кто со мной долго работает, кто выдерживает этот безумно напряженный график работы: «У меня один критерий, по которому я вас в последнее время сужу, – вы должны уметь мечтать, вы должны читать фантастику, вы должны понимать, что то, что вы читаете, будет уже завтра. И вы должны быть готовы к этому».
– Сергей Иванович! Так уж повелось, что подчиненные всегда хотят показать своему руководителю товар лицом. Поэтому иногда приукрашивают ситуацию, сглаживают острые углы, красят траву или в дождь кладут асфальт… Вы как до сути добираетесь?
– Каждый чиновник, и в этом ничего плохого нет, хочет показать свою работу только с хорошей стороны. Но я прекрасно понимаю, что мир не одноцветен, он нарисован разными красками, чем больше красок я увижу, тем точнее пойму, что происходит на самом деле. Поэтому при подготовке к любому мероприятию мои советники стараются показать мне ситуацию с разных ракурсов. Чем больше точек обзора, тем лучше. Я очень хорошо осведомлен о реальном состоянии дел. Может быть, только совсем молодые чиновники не понимают, что меня на мякине не проведешь. У меня каждый день такое количество звонков и эсэмэсок, что я свой телефон три раза в сутки заряжаю. Я получил свой нынешний номер телефона, когда был мэром, и с тех пор я его не менял. Каких только сообщений мне не шлют! Вот сегодня утром пришло: «Здравствуйте, уважаемый Сергей Иванович! Обращается к вам Фарида Шакировна, я уже не знаю, куда обращаться, перед подъездом стоит огромное дерево, которое никто не может срубить, а у меня многодетная дочь, она ходит гулять с детьми, и дерево может рухнуть в любой момент. Помогите, Христа ради».
– Откуда у нее ваш телефон?
– Я часто собираю, например, молодых учителей, обсуждаю с ними что-то, а потом в шутку им говорю: «Запишите мой номер телефона, но никому не говорите». Встречаемся с сельскими врачами или фельдшерами – то же самое. Недавно дал свой номер школьникам, с которыми встречался в рамках проекта Лиги школьного предпринимательства. Вот так за восемнадцать лет: запишите и запишите… Я не думаю, что в Ульяновской области есть еще люди, которые не знают этот телефон. Звонков очень много, с одной стороны, это отвлекает, а с другой – позволяет иметь очень четкое представление о том, что происходит в области. И третье, что мне позволяет всегда быть в курсе дела: сети, сети и еще раз сети. Я достаточно активный пользователь, внимательно читаю, смотрю, слушаю…
– Вы сколько спите?
– Пять часов. Вчера спал три, с воскресенья на понедельник (с 18 на 19 марта. – П.П.) – час. Как правило, я ухожу на работу в семь утра, возвращаюсь домой между одиннадцатью и двенадцатью ночи, потом работаю с документами и ложусь где-то в час-полвторого.
– Как вы восстанавливаетесь?
– (Смеется.) Помните шутку: «Вы устаете?» – «Я не напрягаюсь». Мне работа доставляет огромное удовольствие, поэтому я не устаю. Мне сильно помогает то, что и жена, и младшие дочери, которые пока живут с нами, меня понимают. Вот это их понимание меня и заряжает. Для меня самый счастливый момент – утро, когда девчонки, проснувшись без четверти семь, бегут ко мне целоваться. Недавно старшая говорит: «Папа, никуда дело не годится, у нас много в классе болеет, может, карантин надо устроить?» Пользуясь тем, что накануне меня предупредили, что в связи со вспышкой простудных заболеваний придется кое-где занятия приостановить, я ей пообещал: «Будет тебе карантин!» Младшая бросила кашу и сказала: «Почему в нашем государстве несправедливость?» Спрашиваю: «В чем случилась несправедливость?» – «Нормально, она будет дома сидеть, а я должна идти в детский сад, у нас тоже болеют».
– Сергей Иванович, вам нравится современная молодежь?
– Нравится. Они прагматичные и в то же время откровенные. Это первое. Второе: мне представляется, что абсолютное большинство молодых людей преданы стране. С одной стороны, мы их ругаем, что они, может быть, не такие знайки, как нам бы хотелось. Плохо знакомы с советским периодом жизни, не знают видных советских военачальников, не помнят даты битв с немецко-фашистскими захватчиками. Но с другой стороны, они нас обгоняют в знании новых технологий, о которых мы с вами и не слышали. И третье, что мне в них нравится: они доверяют взрослым. Они родные, близкие. Вокруг меня сейчас много молодых, для кого я наставник. Мне это приносит удовольствие, и, чего скрывать, я горжусь этим. Порой я ловлю себя на мысли о том, что чувствую, будто стал им родителем.
– С какими угрозами нам придется столкнуться в ближайшем будущем?
– Если мы не защитим наш исторический код, существующий на генном уровне, нам с вами трудно придется. Вода камень точит, наши «партнеры» продолжают извращать историю, через фейковые новости вносят смуту в сердца и умы нашей молодежи. Не хочу о высокопарных вещах говорить, скажу о семье и семейных отношениях. Я болезненно воспринимаю критику традиционных отношений между мужчиной и женщиной, мне кажется, нас захлестнула волна пропаганды слишком свободных отношений между полами. Я уверен, что отношение мужчины к женщине, отношение мужчины к своим детям, воспитание детей в уважительном ключе не только к себе, но и к своим родителям – тот краеугольный камень, на котором должна держаться наша жизнь. Семья – та красная нить, что связывает нас всех воедино.