На чтение: ≈ 17 мин.Наши дни войдут в историю российского образования благодаря вопросу почти шекспировскому: быть или не быть литературе предметом обязательным для изучения в старшей школе? И сторонники новых стандартов, и их противники охрипли в спорах. Каждый полагает себя единственно правым, у каждого свои доводы и аргументы. Дискуссия эта осложняется проблемой еще более глобальной: чему учить? По-прежнему тому, что «Пушкин – наше все», «Катерина – луч света в темном царстве», а литература в целом – это «учебник жизни», или все-таки пришла пора освободить словесность от штампов, готовых оценок и идеологического служения? Но что же тогда останется от предмета? Об этом наш разговор с литературоведом и педагогом, доцентом кафедры теоретической и исторической поэтики Российского государственного гуманитарного университета, автором книги «Технология литературного образования», учителем литературы и научным куратором гуманитарных проектов гимназии №45 и школы читателя гимназии №1582 (Москва) Сергеем Лавлинским.
– Сергей Петрович, вы один из авторов школьной программы литературного образования, в основу которой заложен коммуникативно-деятельностный подход. Чем отличаются ваши предложения от программ традиционных и всем известных?- Идея программы была предложена Натаном Давидовичем Тамарченко, выдающимся теоретиком литературы, моим учителем, коллегой и другом, в самом начале 90-х. Это было время больших надежд, свободы и желания изменить ситуацию, сложившуюся с литературой в школе. Вместе с Людмилой Евгеньевной Стрельцовой, специалистом по детскому чтению и начальной школе, он разработал концепцию, которая должна была преодолеть те тупики, что долгое время существовали в литературном образовании. Впервые в России была предложена научно обоснованная система освоения литературы с 1-го по 11-й класс, выстроенная на продуманном диалоге теории литературы и инновационной педагогики, активно развивающейся в 90-е. Я подключился на этапе разработки технологии учебной деятельности и коммуникации, а также создания методики изучения фантастики и русской литературы XVIII-XX веков в 7-11-х классах. Часть программы, посвященную освоению произведений XX века, мы разрабатывали вместе с Диной Махмудовной Магомедовой, известным историком литературы, знатоком Серебряного века, автором замечательной книги о филологическом анализе лирического стихотворения.В традиционных программах нас не устраивает образовательная стратегия. До сих пор чтение воспринимается многими педагогами не как эстетическое событие, а произведения не как факты искусства, но исключительно в качестве инструментов достижения воспитательных целей. Раньше это были коммунистические идеалы, сегодня – демократические, религиозные или экологические – не важно. Осваивается не столько художественный текст и выраженный им смысл – то, что Лев Толстой называл «лабиринтом сцеплений» – сколько готовые и «единственно верные» интерпретации. Что значит изучить «Преступление и наказание» Достоевского? Подобрать ряд примеров, доказывающих: поведение Раскольникова – это «индивидуалистический бунт» или, как считал один известный критик, «самообман». Нелепости советских учебников можно, конечно, заменить глубокими мыслями выдающихся литературоведов: Лотмана, Лихачева, Гаспарова… Но сути дела это не меняет. Интрига смысла пропадает, читать книгу уже не хочется: зачем, ведь о героях и авторе уже заранее все известно. Альтернативой одномерности такого обучения является другая распространенная сейчас крайность – приучить школьника искать в произведении исключительно себя любимого, то есть самовыражаться за чужой счет, не обращая внимания на автора и оставленные им знаки смысла. Сколько педагогов сейчас жалуется: «Дети не читают». Знаю по опыту: интерес к чтению у школьника возникает не сам по себе, а только тогда, когда учитель создает неформальный читательский контекст.Программа учит работать непосредственно с текстом, определять, что в нем представляется странным, непонятным, анализировать «сложно организованный смысл» (Ю.М.Лотман). Выяснять, почему автор строит текст именно так, а не иначе. Технология и методика, нами предложенные, не игнорируют позицию автора, а главное – не пренебрегают потенциальными способностями читателя самостоятельно ее понимать. Кстати, один из первых вариантов программы так и назывался – «Путь читателя к автору».Опираясь на литературоведческие идеи Бахтина и психологические положения Выготского, авторы программы определили логику преемственности в обучении и на уровне подбора материала, и на уровне освоения способов работы с ним, и в сфере читательских предпочтений, определяемых психологическими особенностями читателя определенного возраста. Система литературного образования выстраивается на соотнесенности изучаемых текстов и читательских интересов школьника, связях классификации материала и историко-типологических сходств и различий произведений, на соответствии между последовательностью изучаемых произведений и логикой осваиваемых теоретических понятий. Каждое новое произведение рассматривается с учетом уже освоенных способов чтения. Созданные авторами учебники являются, по сути, задачниками – подобной системы вопросов, ориентированной на активизацию мысли и речи читателя, в традиционной методике вы просто не найдете. А как без нее можно развивать культуру читателя?- А в каких единицах определяется культура читателя?- В отличие от дорогих сердцу многих педагогов «духовности» и «нравственности», развитие которых – цель традиционной программы, культуру читательского восприятия действительно можно определять и диагностировать.Культурный читатель отчетливо понимает, что в произведении есть три грани. Во-первых, это мир героев. Во-вторых, речевой материал с его особой композиционной структурой. Третья грань – ценностная позиция самого автора, с которым читатель и вступает в диалог. В программе намечен постепенный путь освоения этих трех граней. В какой мере читатель овладел способами чтения и анализа, выясняется в результате обсуждения многочисленных продуктов учебной деятельности – творческих, исследовательских, проектных.- А как же эту культуру развивать?- Последовательно осваивать язык художественной литературы во всем его многообразии – вот путь. В программе он предлагается. Так, например, внутренний мир произведения постигается через рассмотрение художественного пространства и времени, событий, сюжета, системы персонажей… Организация художественного текста – через композиционно-речевые формы, систему точек зрения…Литературное образование никогда не предоставляло возможности ученику мыслить теоретически. Его растили на готовых формулах. Сюжет – это последовательность событий: такое определение дает традиционный учебник. Но любой думающий шестиклассник спросит: почему мы не употребляем это понятие по отношению к повседневной жизни? Может, оттого что это последовательность, организованная особым образом? Тогда вопрос: каким? Начинаем разбираться и выясняем: это целенаправленная последовательность, выстроенная автором, чтобы достичь особой художественной цели.Осваивать язык литературы нужно систематически, поступательно. Почему в математическом образовании преемственность всегда была, там все принципы и понятия связаны, а в литературном ее не было никогда, да и сейчас редко встречается? Неужели вас никогда не удивляло, что, не рассмотрев на уроках литературы ни одного романа, школьники изучают в 9-м классе «Евгения Онегина»? У них нет ни опыта, ни читательских «инструментов» восприятия романа. В то время как сам Пушкин предполагал, что его читатель прекрасно знаком с существующей романной традицией. А «Преступление и наказание»? Какой смысл браться за его чтение, если ни одного произведения, относящегося к социально-криминальному и детективному жанру, школьники не изучали?- Какие произведения из тех, что раньше никогда не изучались в школе, вы включили в свою программу?- В пятом – седьмом классах мы рассматриваем «язык» пространства, времени и сюжета, читаем «географическую», историческую и фантастическую авантюрную литературу. Сначала это приключенческая литературная сказка «Снежная королева», «Хоббит», «Путешествие Нильса с дикими гусями»… Далее «географический» роман приключений – «Затерянный мир» Конан Дойля, «Остров сокровищ» Стивенсона, «Робинзон Крузо» Дефо, «Таинственный остров» Жюля Верна и т. п. С одной стороны, увлекательно, интригующе, хочется прочесть, соотнести с имеющимися экранизациями. С другой – такое чтение дает представление о художественном пространстве. Понятие времени осваиваем через повести о доисторических людях, «Принца и нищего», классический исторический роман Вальтера Скотта… Потом, разумеется, переходим к русской исторической повести и роману – «Князю Серебряному», «Тарасу Бульбе», «Капитанской дочке». Материал можно сокращать, можно разворачивать. В каждом конкретном случае в средней школе выстраивается и особая логика изучения лирики.В 7-м классе, когда время и пространство освоены, вводятся понятия фантастики и гротеска. Вначале рассматриваются образцы авантюрной фантастики XX века, затем ее историческая предтеча, гротескно-фантастическая литература: Гофман, Э. По, Гоголь, Достоевский, Салтыков-Щедрин, Булгаков…Восьмой и девятый класс – время освоения жанров и их особенностей. От драмы, лирики и поэмы – к рассказу, повести и роману. С вычленением общности и различий. От Фонвизина до Островского, от Ломоносова до Ахматовой, лучшие поэмы XIX века… При этом используется не формально-хронологический подход, но предметообразующий. Поэтому к старшей школе к диалогу о связях искусства и жизни в литературе XIX-XXI веков читатели подходят не просто информированными, но с осознанным пониманием, из чего и зачем «делается» произведение, без чего оно невозможно, на что надо обращать внимание в первую очередь. Ни одна традиционная методика, кстати, не учит читателей задавать вопросы. В предлагаемой нами системе без вопросов читателей обучение невозможно.- Ваша программа перевоспитывает в первую очередь учителя…- Реализация программы с самого начала предполагала ориентацию на самостоятельный анализ произведения и учебный диалог. Деятельность педагога становится по-настоящему интересной, хоть и непривычной поначалу, ведь он вынужден исполнять сразу несколько ролей: читателя, литературоведа, проектировщика, организатора читательской аудитории… К этому многие не готовы.Нас часто упрекают в том, что программа якобы слишком сложна, что это уже не школьный, а вузовский профессиональный уровень. На эти упреки всегда отвечаю: в нашем подходе нет одного – формальности и скуки. Она будит интерес, интригует и педагога, и его учеников. В них раскрывается потенциал, о котором, они, возможно, и не догадывались. Педагоги, принявшие программу, с удивлением обнаруживают, что если как литературоведы и историки литературы они знают больше детей, то смысл произведения зачастую постигают вместе с учениками. Практика показывает, что в ходе диалога школьники могут обращать внимание учителя на такие стороны текста, о которых он прежде никогда не задумывался. Но ведь учитель должен когда-нибудь сам стать читателем, а не ретранслятором распространенных мнений о литературе.- Сергей Петрович, у вас много единомышленников?- По нашей программе целенаправленно работают филологи знаменитой московской сорок пятой гимназии, где кафедрой литературы заведует Инна Иосифовна Торботряс. Я сам несколько лет преподавал там в профильных классах, теперь веду занятия в группе международного бакалавриата. Семь лет назад мы стали проводить молодежные научные конференции. Благодаря программе участники конференций стали относиться к произведению как к самоценному эстетическому феномену, с энтузиазмом читать и исследовать, спорить и формулировать вопросы.Интересный опыт работы по программе есть в московской гимназии №1582, где занятия в 5-8-х классах ведет моя ученица, молодой талантливый педагог и литературовед Евгения Давыдова. Программа используется в московских гимназиях №№1321 («Ковчег»), 2010. Несколько московских частных школ работали по нашей программе. Работают по программе и в других городах – Екатеринбурге, Кемерове, Красноярске, Севастополе… Радует, что наш подход интересует молодежь, не знакомую с традиционными методиками, живую, любознательную, ищущую.Читайте программу по литературе для 5-11-х классов под редакцией Н.Д.Тамарченко на сайте «УГ»
Выбор читателей
Комментарии