На чтение: ≈ 14 мин.Мои открытия. (Сентябрь-октябрь 2010 года, отрывки из личных записей, сделанных мною в конце последней педагогической практики в университете.)
***Я родилась в педагогической семье. Нет, не так. Я воспитывалась в педагогической семье. Так как мама, будучи учителем физики, математики и информатики, заместителем директора по УВР, классным руководителем, в основном была занята чужими детьми, чаще меня воспитывал дедушка. Бабушка моим воспитанием заняться не могла, ибо тоже была педагогом. А папа в это время работал охранником в детском оздоровительном лагере. Только не подумайте, что родители совершенно мною не занимались, просто основная часть забот была перенесена на плечи деда, тоже, кстати, педагога, только по призванию.Хотя бы раз в месяц в нашем доме ночевали посторонние для меня дети. Не могла же мама позволить своим ученикам наблюдать скандалы родителей. Тогда я раз и навсегда поняла, что чужих детей не бывает. Может быть, именно потому, что мама оберегала их от истерик взрослых, они не разочаровались в жизни. Но уберечь своего ребенка от взрослых маме не удалось.Второй класс. Я, девочка-отличница, получаю «два» за невыученное стихотворение. Не отрицаю, есть за что. Вылетело из головы, впервые в жизни. Для ребенка учителя непозволительно не быть отличницей. Но одно мне не понятно, почему приложением к этой двойке стало четырехчасовое стояние в углу, запрет идти в столовую на обед, да еще и несколько неудовлетворительных оценок, выставленных без причины, по другим предметам?! После смерти дедушки это было вторым разочарованием в моей жизни. Лет через 10 мою первую учительницу (понятие столь трепетное для учеников) уволят за пьянство. Но детские переживания навсегда останутся самыми тяжелыми.Окончив школу, поступив на несколько разных факультетов в разные вузы страны, я все же выбираю филологический факультет Оренбургского педагогического университета. Я хочу стать учителем, чтобы либо оправдать своих учителей, либо остаться при своем мнении. Я хочу понять, кто виноват, если педагогический процесс дает сбой, – учитель или ученик? Анализируя уроки коллег-практикантов, я часто слышала: «Ах, какой ужасный класс!», «Я не виновата, это ученики сами не прочитали рассказ!», «Да это же жуткие дети! Все учителя так говорят!». Но на самом деле проблема была вовсе не в детях. Проблема в том, что многие оказались профессионально непригодны. Придя на филологический факультет, они забыли, что мы студенты педагогического вуза.***Когда нашу профессионально-дилетантскую группу распределили, я была довольна тем, что мне достался химико-биологический класс. Дети, приехавшие с разных концов Оренбуржья ради того, чтобы подготовиться к поступлению в медицинские вузы. Юные, но уже не по-детски целеустремленные. Мои дети. Мой 11-й «Д».Все решает первая встреча. Возможность произвести первое впечатление дается лишь раз. Но в этой ситуации мы были в некоторой степени на равных. Они не знали, кто есть я. Но и мне никто не мог сказать, кто есть они. Позднее они признались, что в день знакомства всерьез меня не восприняли, мол, молодая, неопытная: «Практикантка, значит, просто будем отдыхать». Детям было понятно, что я «не из тех практиканток, которые сразу ведут себя так, будто в школе 30 лет проработали…»Я уходила из школы с той мыслью, что завтра снова увижусь с ними. Находясь дома, я обдумывала, чем мы займемся на следующем уроке литературы или русского языка, куда лучше пойти на экскурсию, какую тему взять для внеклассного занятия… Мне хотелось, чтобы они получили как можно больше материала именно на уроке. Я знала, что они приходят в школу раньше остальных учеников, а уходят позже. Тем не менее на уроках они дали мне гораздо больше, чем я требовала от них, даже с учетом программы. А тот вклад, который они внесли в мою жизнь, никогда нельзя будет оценить. «Дети… Наша боль, наша радость, наша надежда… Позовите своего сына, дочь, посмотрите им в глаза. На вас смотрят столетия» (М.Щетинин).На меня смотрели столетия, заключенные в двадцать два прекрасных образа. Каждый из них был для меня ценностью. Я не могла отделить ни одного.***8 октября 2010 годаЕсли когда-нибудь мою биографию в школе будут рассказывать на оценку, то одним из значительных моментов будут эти полтора месяца.Полтора месяца я живу детьми. Изо дня в день, из часа в час, из минуты в минуту. Я восхищаюсь ими. Это мои дети. Я с ужасом жду приближения 14 октября. Сказав прощальные слова, толкнув, так сказать, речь, я выйду из кабинета №***. Выйду навсегда. Хорошо, что это не последний урок, потом они пойдут на биологию. Или химию. Так будет проще.Жестоко. Но я хочу, чтобы эта боль была общей.Мне кажется, я провожаю кого-то близкого на поезд, а обратного билета нет. Я уже сейчас физически чувствую, что значит, когда слова словно ком в горле.Да, должно пройти какое-то время, и тогда, возможно, станет легче. Время лечит. Но я не хочу лечиться, я хочу этим болеть.***14 октября 2010 годаБывают моменты, когда нельзя сдерживаться. Тогда эмоции начинают литься слезами. Я никогда не плачу при чужих людях. Я плакала дома от восторга, что я с ними. Сегодня при них я уже не смогла сдержаться. Я не жалею об этом, я с самого начала не хотела быть для них закрытой.Я не считаю, что, заплакав, проявила слабость. Я видела их лица и слезы, стекающие по щекам. В тот день мы стали еще ближе.Я не думала, что расставание с ними станет для меня такой трагедией. Мне казалось, что какой-то кусок меня был оставлен в кабинете №***.(Кабинет №***. Палата № 6. Читая, наверно, можно поставить мне диагноз – острая детская недостаточность в связи с окончанием практики с ярко выраженной педагогической абстиненцией. Но ведь профессионалы всегда «сдвинуты» на своей деятельности.)Главным своим достижением я считаю вовсе не оценку «отлично» за практику, главным достижением считаю детское признание. Для меня было важнее то, что после проведения последнего урока они подходили ко мне, чтобы обнять и сказать, что я им тоже нужна, что и для них это расставание будет трудным.«Время человека зависит от его пространства. А пространство от его времени… Время, не воспринятое сердцем, – пропадает» (Михаэль Энде).Я могу с уверенностью сказать, что мое время не пропало. Каждая минута, проведенная с ними, оставила неизгладимый след в жизни. А что дальше?..«Сердце отдаю детям…» – с этих слов начался мой трактат. Этими словами хочется и закончить.Я еще не вернулась окончательно к той жизни, в которой жила без них. Да и не вернусь, наверное. Я хочу, чтобы через 10 месяцев, 1 сентября 2011 года, я так же, как и тогда, вошла в кабинет, чтобы заполнить свою жизнь детьми, чтобы называть их своими детьми, чтобы отдать им свое сердце.Сердце отдаю детям.Мои ошибки(Сентябрь 2012 года, начало трудовой деятельности в стенах одной из оренбургских школ.)***Все, что было написано, было написано мною два года назад. После окончания педагогической практики, когда я еще была на 5-м курсе. Но практика заканчивалась. А слезы – нет. Желание работать учителем, отказавшись от личной жизни, росло. Юношеский максимализм? Возможно. Но легче от этого не было.Не успев получить диплом, я иду работать в сферу торговли. Куда еще податься вчерашнему выпускнику вуза? Уже немолодые учителя не очень-то хотят уступать свое место в школе.Быстро повысив квалификацию, становлюсь управляющим. Недовольные менеджеры, проработавшие в организации дольше и не получившие никаких привилегий, смотрят на меня враждебно: с чего это вдруг ими командует особа, которая младше их на несколько лет?Но разве могли они понять, насколько в тягость была эта работа? Даже за приличные по меркам города деньги. Ведь я же учитель!Отработав срок договора, я благополучно иду работать в детский сад: в середине учебного года в школу не возьмут.И вот наступает август. Горячая пора трудоустройства выпускников. Снова предпринимаю попытку попасть в школу.Обойдя полгорода в поисках вакансии учителя русского языка и литературы, понимаю, что учителя Оренбургу не нужны. Да что Оренбургу? России не нужны! Нужны официанты, грузчики, уборщицы, продавцы-консультанты, секретарши… но не учителя.Старые педагоги крепко сидят на своем месте и, громко жалуясь на эту неблагодарную профессию, не хотят уступить дорогу молодым. В одной из школ мне все-таки удалось получить целых 8 часов в неделю. В 7-м классе. Вторая смена. Никому не нужные дети… Первый месяц даже открытых уроков не было: а зачем? Ведь надо же ждать вечера. А все важные лица школы в это время уже пили дома чай или кофе.Если сначала я могла не спать ночами, готовясь к урокам, думая, что еще сделать, чтобы детям было легче усвоить материал, то теперь каждый раз, приходя в школу, я боролась с собой. Уйти или остаться? Уйти – признать свое поражение. Остаться – принять их идеологию. Идеологию коллектива, в который нельзя внести что-то свое, новое. Лет через 20 мне, может быть, и разрешили бы сказать свое веское слово. Но лет через 20, возможно, и я не дам сказать это слово другим молодым, которые с таким же энтузиазмом придут в школу после окончания педагогического вуза.Первый раз пришло желание уволиться после криков учительницы начальных классов, доносившихся из кабинета напротив. Из этих криков я поняла, что ребенок не успел сдать деньги на питание, за что и был подвергнут прилюдному позору. В свое время такая же учительница и натолкнула меня на мысль, что я хочу быть учителем.Мои победы(Сентябрь 2014 года, Москва.)В июле 2013 года я уехала искать свое счастье и свою школу в столицу. Приходя на собеседования, встречала скептически настроенных директоров и завучей: «Опыт работы всего год?» Уже устав ездить из одного конца города в другой, я стала просто обзванивать школы, в которых еще не была. Поразила директор школы № 731. На ее вопрос, есть ли опыт работы в школе, я стала быстро отвечать, что есть, кроме того, я была лучшим практикантом в университете… Но Елена Викторовна меня прервала: «Даже не знаю, хорошо ли, что у вас есть опыт… Ну приезжайте, поговорим».Через полтора часа я уже сидела в ее кабинете. А через месяц в моей трудовой книжке появилась запись о принятии на должность учителя русского языка и литературы. Я ужасно тоскую по своим оренбургским детям. Они по-прежнему мои, по-прежнему пишут мне и обращаются по имени и отчеству. И не столь важно, в каком городе ты будешь вести уроки, если ты на своем месте.Наталия ВАЛИЕВА, учитель русского языка и литературы школы №731
Выбор читателей
Комментарии