Семейная жизнь. Или жизнь без семьи

«Вы здесь избалованны. Вы не жили так, как мы жили, – сказала подружкам Таня Кудрявцева. – Вы живете в таких условиях и так себя ведете». Таня попала в детский дом, будучи уже достаточно взрослой, чтобы осознавать свою жизнь, – она была в шестом классе. У нее были прекрасные густые волосы, запущенные настолько, что в них завелись вши. Такую гриву было жалко стричь, и работники детского дома просто вычесали зловредных насекомых. Как-то раз к Тане и ее брату пришел пьяный отец. «Ты к нам больше не ходи и нас не позорь перед другими», – запретили они ему. Сейчас девятнадцатилетняя Таня в одиннадцатом классе и возглавляет совет воспитанников детского дома – выборный орган из семи человек. И жизнь идет своим чередом.

Тамбовское областное государственное образовательное учреждение для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, «Детский дом имени Луначарского» было основано в 1919 году как дошкольный детский дом в небольшом городке Рассказово, что в Тамбовской области. В доме живет 71 ребенок от трех до восемнадцати лет, из которых тринадцать – круглые сироты. Директор Людмила Тришина в этом доме уже 25 лет. «Я пришла работать, еще когда тут было совсем другое здание – барское, к которому было пристроено здание кирпичное. Тогда это был только дошкольный детский дом. Так что когда приходило время отправлять детей-первоклассников в другие детские дома, мы постоянно лили слезы. Ревели все – сотрудники и дети, – рассказывает Людмила Тришина. – И я однажды говорю: «Девчонки, что же мы обливаемся слезами, давайте их не будем отправлять, а оставим в первом классе и будем растить».

В это время в России появились первые детские дома семейного типа в Ульяновске. Ориентируясь на их опыт, коллектив и воссоздал на своей территории первый в Тамбовской области детский дом этого типа. И получилась обыкновенная семья. Только очень большая. Воспитатели – мамы и папы. Поутру дети идут в детские сады, школы и ПТУ. К обеду возвращаются. На кухне приготовили обед. Ребята берут первое, второе, салаты, десерты и идут к себе. «К себе» означает то, что они идут в свои «семьи». Тут пять «семей», часть из которых живет в четырех отдельных коттеджах на территории детдома, часть – в основном здании на отдельных этажах. Каждая семья имеет свой совет, где старшие дети ответственны за младших, помогают им делать уроки, читают им сказки и укладывают спать. У каждой семьи своя небольшая «квартира» с ванной, прачечной, кухней, рабочей залой и спальней.

После обеда вся воспитательная работа – секции, кружки, – как и в обыкновенных семьях, возложена на «родителей», то есть на воспитателей детского дома. В детском доме, по признанию директора, хорошая материальная база и для спорта, и для развития. «Правда, дети у меня давно просят велосипеды, – смеется Людмила Тришина. – Но я побаиваюсь, все-таки велосипеды связаны с травматизмом». Зато есть компьютерный класс, где дети помладше рисуют мультики и получают за них на всесоюзных конкурсах дипломы и награды, те, что постарше, пишут доклады и рефераты, изучают информационные технологии, «гуляют» по Интернету. При этом некоторые талантливые ребята посещают музыкальную школу, кружки непосредственно при школах, школу искусства, Дом детского творчества и тому подобное. То есть дети не ограничены в передвижениях и живут свободно, как дома.

А недавно детский дом приобрел «шевроле-Ниву», потому что надо еженедельно возить одного из воспитанников на гемодиализ, соответственно нужно, чтобы при перевозке его не сильно трясло и было тепло. «У мальчика – инвалида с рождения – очень плохое здоровье, от него отказалась родная мать, – переживает директор. – Мы ездили в Москву, делали операцию. Пришлось отнять одну почку, да и вторая работает очень плохо – пиелонефрит». У ребенка выведена трубка на живот, так как перестали работать мочеточники. На сегодняшний день он ездит на гемодиализ уже три раза в неделю. Найти и пересадить ребенку из детского дома донорскую почку Людмила Тришина даже и не рассчитывает. Сейчас мальчику шестнадцать лет.

На базе детского дома с 2007 года создана служба по устройству детей в семьи, работающая со всеми формами устройства детей в семьи – от усыновления до патроната. «Мы занимаемся обучением людей, которые не остались равнодушными к судьбам детей, – рассказывает начальник службы по устройству детей в семью Елена БАРАНОВА. – После социально-психологической подготовки кандидатов для приема детей в семью начинается этап сбора документов, подбора ребенка, психологической подготовки ребенка». Иногда бывает, что семьи, прошедшие этап обучения, передумывают брать ребенка, не готовы. Однако если воспитанник все-таки покидает стены детскогго дома, то психологи его не бросают, а продолжают сопровождать новую семью какое-то время. Проблемы при этом, конечно, все равно иногда возникают. В первое время они связаны с адаптацией, то есть поведенческие проблемы – и в школе, и в общении со сверстниками. «За два года мы в общей сложности на все формы устройства отдали из учреждения восемнадцать детей, а сопровождаем еще больше семей – порядка 24, так как работаем на весь Рассказовский район, – говорит Елена Баранова. – При этом возвратов пока нет и, надеюсь, не будет». По словам начальника службы по устройству детей в семью, в основном желающие есть на одного ребенка, и при этом хотят помладше. Общество просто не готово пока к принятию детей подросткового возраста, да и сами подростки уже с опаской рассуждают об уходе из детдома.

«Все семьи хотят взять маленьких детей, – вторит ей директор детдома Любовь Тришина. – Таких детей практически нет, а если и есть, то их несколько – трое, пятеро, минимум двое, как правило, братья и сестры. А российская семья обыкновенно на такое количество детей не рассчитывает». В частности, в этом детском доме сейчас живут трое замечательных ребят, которые стоят в Федеральном банке детей-сирот и детей, оставленных без попечения родителей. Но мало кто возьмет сразу троих.

Когда ребенок не востребован российскими гражданами и находится в Федеральном банке детей-сирот, то на него обращают внимание зарубежные усыновители. Например, итальянцы, с которыми детский дом имени Луначарского поддерживает теплые отношения с 1993 года. Дети уже знают семьи, образ жизни, язык, многие называют принимающих «мама» и «папа». «Мы участвуем в судах на усыновление, и судья всегда затребует справку из банка, что по поводу этого ребенка никто не обращался, – рассказывает директор детского дома. – И стоят дети на учете в этом банке не месяц и не год. Вот наш воспитанник Сережа Фролкин. Летом прошлого года он уехал в Италию на усыновление. При этом он почти достиг совершеннолетия. Что же, если российская семья его не приняла, то ему и туда нельзя?» Областные суды обыкновенно изучают дела детей от корки до корки. По словам Людмилы Тришиной, существует множество прецедентов, когда в пользу иностранных усыновителей решались дела не с первого раза, а с третьего и даже пятого.

Суды всегда опрашивают предварительно всех родственников. Иногда результаты таких опросов, мягко говоря, вызывают удивление. По опыту Людмилы Тришиной часто у детдомовца есть родственники – бабушки-дедушки и братья-сесты, – которые за семь лет, что ребенок находился в детском доме, не удосужились не только навестить чадо, но даже поинтересоваться его судьбой. Суд у них спрашивает: «Как вы относитесь к усыновлению вашего родственника?», на что они отвечают: «Возьмем ребенка себе». «У нас был такой случай в практике усыновления, – рассказывает Любовь Тришина. – Родственники на суде решили забрать ребенка, а у них открытая форма туберкулеза. Они даже потом подавали апелляцию в Верховный суд, который им в результате отказал. Судья же понимает, что это судьба ребенка».

Конечно, проблемы существуют и в этом детском доме. Часто рвет сердце от расставания с детьми, которые покидают детский дом. Как-то работники детдома провожали с гармошками, песнями и слезами своего выпускника в армию. Один парень, уже будучи совершеннолетним, продал каким-то непонятным людям свой дом – пришлось принимать его обратно и решать его проблему. По сути, детский дом сопровождает своих детей столько, сколько им требуется для того, чтобы стать взрослыми: на балансе есть даже квартира в Тамбове, где живут выпускники – студенты вузов. «Я не хочу сказать, что у нас все замечательно, да мне никто и не поверит, – говорит Людмила Тришина. – У нас есть проблемы и жизненные нюансы, но они решаемые, так же, как и в повседневной домашней семейной жизни. Сегодня поругались – завтра помирились. Иначе действует принцип: если все хорошо, значит, все плохо».

Рассказово, Тамбовская область