Сельские школы умрут?

Привычная трескучая журналистская фраза «Для миллионов школьников прозвучал сегодня последний звонок» давно отошла в прошлое. Уже в 2010 году речь не шла ни о каких миллионах. И даже миллион набирается с трудом: по разным оценкам третий год из школы выходит от 830 тысяч выпускников до 870 тысяч. «Кроме того, что население сокращается, произошли очень существенные изменения в системе расселения, – говорит директор Центра прикладных экономических исследований и разработок Института развития образования Высшей школы экономики, кандидат экономических наук Татьяна Абанкина. – Эти изменения носят самый неблагоприятный характер».

ДЕМОГРАФИЧЕСКИЙ ВЫЗОВ МАЛОКОМПЛЕКТНОЙ ШКОЛЕ

Эксперты проанализировали результаты переписей населения с 1926 по 2004 годы и выявили угрожающую тенденцию. Если в 1970 году результаты показывали рост численности населения во всех типах населенных пунктов (деревнях, селах, городах и так далее), то начиная с девяностых годов идет не просто убыль этого самого населения. Сокращается даже само количество городов и поселков городского типа, – их физически становится меньше.

Согласно данным, приведенным в докладе Татьяны Абанкиной, происходит поляризация и в сельском населении: «Доля сел с населением 10-ти и менее человек сейчас составляет почти пятьдесят тысяч населенных пунктов.  Растет количество сел крупных и крупнейших – более пяти тысяч человек». То есть население сохраняется в мелких и мельчайших селах и крупных селах. А середина, состоящая из средних сел проседает и сокращается, – часть из них мигрирует в категорию мельчайших. Но фактически система расселения в этом смысле становится похожа на марлю: она теряет опорный каркас из средних сел, немного растет количество крупных сел и огромное количество мелких сел. Согласно статистике, в России более трех четвертей населенных пунктов с населением до 200 человек (в среднем это 63 человека). При этом доля миграции из сел в села ничтожна. Фактически дороги в сельской местности строятся для того, чтобы из нее уехали.

Но конституционное право на получение образования пока никто не отменял. Даже детям из мельчайших сел полезно бы выучить таблицу умножения и правила написания «жи-ши». И тут возникает ряд проблем. В частности – финансирование: происходит распыление средств, недофинансирование и, безусловно, возрастание доли малокомплектных школ. «Образовательная система пытается с этим активно бороться, но как-то компенсировать сокращение демографического спада не удается, в лучшем случае удается лишь стоять на месте, когда бежишь изо всех сил», – уверена Татьяна Абанкина.

При этом школа вполне может стать центром населенного пункта, культурным центром. Дело в том, что сегодня учреждения, несущие в себе социальные функции «раскиданы» по разным ведомствам — Минкульт РФ, Минрегион РФ, Минобрнауки РФ и еще многие министерства отвечают за дома культуры, библиотеки, спортивные учреждения. При том, что школа, по сути, может стать, например, и домом культуры, и библиотекой. «Приезжаем мы как-то с немцами в село, а они говорят: «Какие вы русские богатые», – рассказал ректор Московской высшей школы социальных и экономических наук, кандидат педагогических наук Анатолий Каспржак. – Я их спрашиваю, почему? А они: «У вас почта в одном здании, фельдшерский пункт – в другом, библиотека – в третьем,  клуб – в четвертом, а школа – в пятом. Вы очень богатые люди!». Если это противоречие снять и говорить о каких-то иных принципах финансирования, то хотя бы на этом поле получится выиграть. Таким образом, единицей проектирования, с учетом некоторых изменений в законодательство, должна стать не школа, а муниципальная образовательная сеть.

ТУТ И ШКОЛА, ТУТ И КЛУБ

Впрочем, внести такие изменения в закон – крайне сложно, и главное сопротивление будет даже не в Госдуме или Правительстве России, а в головах людей, которые привыкли жить в «ведомственной логике». «Директор клуба перестанет быть директором, он станет частью сети, – объясняет Анатолий Каспржак. – А сеть появляется тогда, когда у каждого ее узла есть одновременно избыток и недостаток ресурса». Если брать сельскую школу, то избыток ее ресурса – это помещение, а недостаток – дети (и очень часто кадры). При этом он напомнил, что, согласно международным исследованиям, самые высокие результаты школа дает, если численность ее учеников – более, чем тысяча человек.

Однако Анатолий Каспржак уверен, что единой образовательной политики в отношении субъектов федерации у нас просто быть не может. В больших городах население растет и речь идет уже о второй-третьей смене, в отдельных селах, напротив, радуются, если в первый класс удается записать хотя бы шесть человек.

На практике, к сожалению, термин «школа как социокультурный комплекс» не действует. Происходит подмена: с тем, что школа – центр села и сохранить ее нужно согласны все, но одновременно передавать ей умирающие клубы и библиотеки никто не спешит. То есть идеологическая теория никак не отражается на практике.

«Давайте снимем со школы ответственность за развитие села, – предложил заместитель Министра образования и науки России Максим Дулинов. – Этого нет! На практике этого никогда не бывает». Он рассказал, что при разговоре с директорами школ «когда их много», то все уверяют: «Если умрет школа, то умрет село». Когда же их начинаешь расспрашивать по одному, то точка зрения резко меняется на противоположную. Он уверен, что дети, живущие на селе у бабашек и дедушек, не имеют нормального общения. И то, что футбольный матч формата «школа на школу» невозможен – это еще не так страшно, как то, что невозможно организовать даже школьный хор. «При проектировании сети на селе в первую очередь необходимо опираться на экономическое развитие территории», – уверен Максим Дулинов. Держаться зубами за каждую школу на селе не имеет смысла, потому, что это приводит к деградации детей и учителей. Фактическое объединение нескольких учреждений, обслуживающих село, под одной крышей – библиотека, клуб, школа, – это, по его мнению, дает деньги поселению и удобство родителям.

Елена Муравьева

Фото Марии Голубевой