Секрет Ковалева. Чтобы школа была не в тягость, а в радость

​Несколько дней назад учителю физики нижегородского лицея №40 Владимиру Юрьевичу Ковалеву, заслуженному учителю РФ, исполнилось 70 лет. На юбилее помимо родных, друзей и коллег было много выпускников разных лет. В своих поздравлениях они говорили о том, какую важную роль в их жизни сыграл Владимир Юрьевич, как многому научил. В любви и уважении юбиляру признавались все. День рождения стал настоящим праздником – теплым, душевным, веселым. Не было никакого пафоса и официоза – юбиляр бы его не одобрил, чувство юмора никогда и нигде ему не изменяло. И в этом, пожалуй, один из секретов его профессионального и жизненного успеха.

Через два года Владимир Юрьевич отметит 30‑летие педагогической деятельности – все эти годы он проработал в лицее, стал его гордостью. Можно сказать и так: Ковалев – признанный бренд, в Нижегородской области его знают и ценят все, кто связан с точными науками. Выпускник 40‑й физико-математической школы (она стала лицеем лишь в 1990 году) и радиофака университета, он десять лет отработал на должности инженера на кафедре теории колебаний родного факультета. Летом брал отпуска за свой счет и ездил на далекие стройки. Деньги были очень нужны. У Владимира Юрьевича с женой (они были одноклассниками и дружили со школы) росли сыновья Сергей и Алексей, позже появился и третий – Василий. Именно сыновья сыграли главную роль в том, что их папа, инженер-радиофизик, пришел работать в школу. Это произошло довольно поздно по педагогическим меркам: когда Владимир Юрьевич провел свой первый урок в школе, ему было 42 года. До этого, правда, было почти десятилетие работы на кафедре физики в Медицинской академии. Но, по мнению Владимир Юрьевича, никакой вузовский опыт в школе в зачет не берется.- Все нужно начинать с нуля. Учителем человек становится самое меньшее лет через пять. И это не зависит от того, в каком возрасте и откуда он пришел в школу: хоть сразу после университета, хоть с кафедры вуза. В школе совсем другие условия, и подход нужен совершенно особый. У меня, признаюсь, поначалу далеко не все получалось. Были проблемы, в том числе и с дисциплиной. Где-то я шел на ощупь, интуитивно, учился на своих ошибках. Конечно, коллеги что-то подсказывали, но чужой опыт себе не присвоишь. И потом у каждого свой, неповторимый стиль. И каждому нужно его вырабатывать самостоятельно.По признанию Владимира Юрьевича, в первые годы работы ему очень помогали советы сыновей, особенно старшего, который к этому времени уже оканчивал школу, а потом поступил в МФТИ и навещал семью в каникулы. Второй сын тогда учился в средних классах.- Сергей, а потом и Леша давали мне ценные рекомендации, потому что находились как бы по другую сторону баррикад и видели ситуацию с другого ракурса. Методы, которые я успешно использовал дома для объяснения сложного материала, в классе работали не всегда, хотя, конечно, имевшийся опыт пригодился. Собственно, с него-то все и началось. Регулярно объясняя сыну и его друзьям материал, который они недопоняли на уроке физики, я осознал, что быть учителем – мое, что у меня это получается и, главное, что преподавание мне интересно.Ковалев пришел в школу в 1989 году, а уже через два-три года многие НИИ, связанные с оборонной промышленностью, оказались без заказов, а их научные сотрудники соответственно без денег. Именно в тот период в ряде школ оказались специалисты, отлично знающие свой предмет. Немногие из них задержались в школе. Большинству преподавание оказалось не по силам, и при первой же возможности они устроились на более спокойную и лучше оплачиваемую работу по специальности.У Владимира Юрьевича никогда не было желания покинуть школу. Он чувствовал себя на своем месте, общение с учениками давало отдачу, которую не купишь ни за какие деньги. Конечно, когда учительские заработки были совсем уж символическими, приходилось брать две ставки. С подработкой тоже проблем не было, потому что знающие физику преподаватели всегда ценились на вес золота. Сегодня кадровая проблема стоит еще острее, поэтому Владимир Юрьевич мечтает подготовить себе смену. Его внук Иван, так же как все Ковалевы, выпускник 40‑го лицея, оканчивает радиофак и не прочь продолжить семейное дело. Дед надеется, что совсем скоро Иван возьмет несколько часов в лицее: «Из Вани может получиться хороший учитель».Всего же у Владимира Юрьевича пятеро внуков и две внучки. Все семеро подают надежды, а некоторые уже и оправдывают. Например, внучка Катя – профессор биохимии в Йельском университете. Восьмиклассник Виктор успешно совмещает учебу в лицее (а требования в 40‑м далеко не всем детям по силам) с серьезными занятиями греблей. Впрочем, о каждом из внуков Владимир Юрьевич может рассказать немало хорошего.В воспитание каждого Владимир Юрьевич внес свой вклад. Конечно, много значит личный пример деда, но одним примером Ковалев не ограничивался. Даже в США ездил несколько раз, а для этого самостоятельно овладел английским на уровне свободного общения. В школе язык учил, разумеется, но кто же со школьной четверкой может говорить по-английски? А он может. И не только с двуязычной внучкой, но и с англоязычными друзьями старшего сына. А иначе как понять младое поколение?Немногие из представителей сильной половины уделяют детям и внукам внимания не меньше, чем профессиональной реализации. Для Ковалева всегда были одинаково важны обе сферы. Отцовство и учительство в нем не конкурируют, а счастливо дополняют друг друга. Поэтому и отношения с детьми и внуками можно назвать идеальными: дружескими и доверительными. Не зря же друзья сыновей всегда были и остаются желанными гостями Ковалевых – даже те из них, кто не был его учеником, считают Владимира Юрьевича своим Учителем.Сам походник, человек активный, любознательный, многое умеющий делать своими руками, он и мальчиков этому научил, привил уважение не только к умственным занятиям, но и к физическому труду, увлек велосипедными и байдарочными походами. Пойти в поход с Ковалевыми считалось особой удачей, многие лицеисты мечтали об этом. Сейчас основной костяк компании взрослый, но подрастают дети детей, и кто-то из них становится любителем активного отдыха. Привлекает не только романтика, связанная с преодолением трудностей, но и общение, и песни у костра (у Владимира Юрьевича редкий по красоте и силе баритон), и изучение звездного неба в ясные ночи.С отрочества Ковалев мечтал стать астрономом, будучи школьником, много читал о загадках Вселенной, поступив на радиофак, продолжал увлекаться астрономией. Ему есть чем поделиться с юношами и девушками, да и они самые благодарные слушатели. Благодарные в самом прямом смысле: на юбилей сыновья подарили отцу настоящий телескоп, чтобы он мог смотреть на небо хорошо вооруженным взглядом.Любимых занятий, свежих идей и долгосрочных задумок у замечательного педагога масса, но на пенсию, чтобы их реализовать, он не торопится: «Еще успею. Пока я нужен лицею, поработаю».Не могу не спросить, не было ли у Владимира Юрьевича кризиса, признаков синдрома эмоционального выгорания, на который сегодня многие жалуются. Ковалев отвечает сразу же и без колебаний: «Никогда!» А потом делится секретом:- Этот пресловутый синдром бывает, когда у человека все замыкается на работе. Когда он отдает школе всего себя, забывая о своих былых увлечениях, о друзьях, книгах, иногда даже родным и близким отводит второстепенную роль. Отдав ученикам все, он ждет от них такой же отдачи. Но эффект получает обратный: лишив себя всего, что напрямую не касается работы, такой педагог теряет свою индивидуальность, он сам снижает свою ценность в глазах детей и становится им попросту неинтересен. Когда жизнь учителя богата и наполнена разными событиями, он привлекателен и интересен. В таком педагоге дети во все времена испытывают потребность.Такой вот простой секрет Ковалева. Жаль только, что не все могут им воспользоваться. Потому что, на мой взгляд, для успеха еще и харизма нужна, и желание делиться с детьми всем, что сам умеешь и знаешь.