Секрет “Алисы” Пробиться в кумиры легко – труднее им остаться

Впервые “Алису” я услышал в 11 лет. Я начал увлекаться этой группой, переслушал все, что смог достать, и с каждым разом меня эта музыка захватывала все сильнее. Сегодня я, наверное, уже могу объяснить механизм этого необычного воздействия, но тогда я просто ощущал нечто непередаваемо потрясающее.
Что я получал от песен Кинчева в то время? Надо сказать, что очень многое. Через “Алису” я открыл для себя Булгакова, Бодлера, Ницше, А. Толстого, пережил увлечение историей древних славян, начал достаточно неплохо разбираться в западной рок-музыке. Не могу сказать, что я был неистовым фанатом, скорее, вдумчивым поклонником, которого сильнее энергетики и барабанной дроби привлекала смысловая сторона творчества лидера группы Константина Кинчева. Именно “Алиса” тогда стала для меня своего рода дверью в мир русского рока того времени.
В чем заключается феномен Кинчева, каким образом в течение 17 сценических лет он не наскучил поклонникам? Почему на каждом концерте “Алисы” до сих пор аншлаг? На какой психологической основе Кинчев построил столь притягательный для тысяч людей образ? Наконец, кто такой “алисоман” как молодежный тип?
Музыку “Алисы” сложно спутать с какой-либо другой, концерт этой группы – наиболее завораживающее шоу на российской сцене. Изначально вся ставка делалась на одного человека, и все творчество “Алисы” – это театр одного актера. При таком условии, естественно, этот ОДИН должен обладать рядом необычных качеств, которые одновременно будут ярки и индивидуальны, но при этом они должны импонировать большому числу людей. Выполнима ли такая задача в принципе?
Кинчев сразу привлек к себе внимание эпатирующей индивидуальностью, силой, выражающейся как в образе (сценическом и жизненном), так и в поэтической форме. С внешней стороны это превращалось в некое подобие Мефистофеля (“Я – часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо”), своеобразного Героя, который приходит в этот мир извне, чтобы очистить его от скверны. И действительно, ранний Кинчев (диски “Энергия”, “Шестой лесничий”, “БлокАда”) – это однозначно деятельная натура, склонная скорее к совершению поступка, нежели к рефлексии и размышлениям. Посмотрите даже на тексты того периода, в них глагол (действие!) доминирует над всеми остальными частями речи. Таким образом, уже благодаря своему взрывному появлению, своей резкости, категоричности и умению создать образ человека, который знает, куда идти и вести других (“Если ты веришь мне, ты пойдешь со мной”, “Иди ко мне!” и др.), Кинчев прочно занял собственную, ярко выраженную нишу в русской рок-музыке.
Значительную помощь в формировании кинчевского феномена сыграло время. Никто сегодня не будет спорить, что вторая половина 80-х для всех сфер российской жизни была очень зыбкой, непрочной. Никто даже не брался предугадать, что будет через год-два, все находилось в состоянии крайней нестабильности. Но так уж устроена человеческая психология, что долго жить в состоянии неопределенности человек не может. Он обязательно должен во что-нибудь верить, находить точки отсчета и ориентиры. И тут появляется некто, кто говорит: “Я знаю, что делать. Я могу взять на себя ответственность за следующий шаг. Я сильный, доверься мне”. И Кинчев становится кумиром молодежи, начинается формирование неформальной молодежной организации “Армия “Алисы”, состоящей из поклонников группы – алисоманов. Между тем, у других групп “армий” не возникло, и причина этого, полагаю, – в отсутствии столь яркой харизмы лидера, которой обладал Кинчев.
Кто же стал алисоманом? Давайте попробуем смоделировать образ подростка конца 80-х годов, определить его мироощущение (сделать мне это довольно несложно – как раз в 1990 году мне было 15). Итак, подросток этого времени бесконечно одинок. Причина – “подвешенное” состояние взрослых, которые не знают, как “расхлебать” собственные проблемы, и оттого не могут уделить нужное внимание своему ребенку. Были и исключения, но я веду речь о тенденции. Все проявления окружающего мира ясно показывают, что он меняется на глазах, становится более резким, жестоким, что к нему надо приспосабливаться. Как? Это молодому человеку совершенно неясно, а помощи ждать неоткуда. А это уже страшновато. Наконец, еще не став окончательно взрослым, подросток хочет хотя бы “на виду” быть сильным, похожим на других, добиться уважения. Из всех этих проблем есть достаточно явный для подростка выход: стать “одним из…”, попытаться ощутить себя единицей множества, а не одиночкой, влиться в общую массу. Ему необходимо чувствовать плечо не только равного себе, но и поддержку того, кто стоит выше, – поддержку “старшего брата”. Все это молодой человек и находит у “Алисы”: он чувствует через музыку свою значимость, силу, единение.
В текстах Кинчева обращение к единомышленнику всегда звучит как “ты”, постепенно превращающееся в “мы”, а местоимение “вы” употребляется исключительно в значении неприятия или враждебности. Например: “Я пришел помочь ТЕБЕ встать!” (“Мое поколение”), “МЫ вместе!” (одноименная песня), но при этом: “ВАША свобода – хаос” (“Звезда свиней”).
Кроме алисоманов, в то время появляется огромное количество различных молодежных движений. Главной отличительной особенностью этих группировок было следование некоему смоделированному комплексу поведенческих установок и резкое неприятие “чужого”. Любитель “Кино” не мог не влезть в драку с алисоманом, металлисты ходили “мочить” выходящих с концерта “Depeche Mode”. И в этой более чем непростой ситуации стремление быть “одним из…” становится не только делом собственного вкуса или музыкальных предпочтений, а жизненной необходимостью.
Примерно такова в общих чертах причина феноменального кинчевского успеха. Но если бы этим все и ограничивалось, Кинчев остался бы в истории русской музыки лишь как шоумен и молодежный неформальный лидер. У “Алисы” же было еще и другое – ХОРОШИЕ ТЕКСТЫ. Русский рок в первую очередь делал ставку на слово, а потом уже на музыку. С самого первого альбома “Энергия” у “Алисы” практически не было провальных текстов, не было комических курьезов или бессодержательных фраз. До уровня настоящей поэзии они явно не дотягивали (да это и не предполагалось), но свою функцию – смысловое наполнение сильных, харизматических, воодушевляющих музыкальных композиций – выполняли на все сто. Именно поэтому “Алиса” и не превратилась в группу-однодневку.
Однако быть идеологом “моего поколения”, дающего жизненную определенность в конкретный момент, ведущего сквозь тьму к свету, можно до какого-то определенного момента. Жизнь меняется, меняются в ней люди, меняется их взгляд на мир, человеческие ценности и ориентация, и если петь “одну песню”, то это неминуемо приведет в тупик, имя которому – забвение и потеря популярности.
Подобная перспектива разверзлась и перед Кинчевым. Необходимо было суметь погнаться “за двумя зайцами” и обязательно поймать обоих: резко сменить тематическую направленность, но при этом удержать популярность среди тех, кто “шел за тобой” прежним. Нелегкая задача. Но “Алиса” справилась. Как?
Давайте посмотрим на ситуацию по схеме “что было – что стало”. Было: “… мы – педерасты, наркоманы, нацисты, шпана…”. Стало: “Мы – православные!”. Было: “Нас величали черной чумой, нечистой силой честили нас”. Стало: “Небо славян”! Оставляем личностность, силу, волю, магически завораживающую харизму, но из асоциальных, “деклассированных элементов” мы становимся исповедниками (а главное – проповедниками) национальной идеи. Акцент меняется, форма и содержание могут оставаться прежними, надо только перевести временной пласт во вневременной!
Думаю, что помимо всего прочего сыграл свою роль еще и возраст Кинчева. Человеку, перешагнувшему 40-летний рубеж, и странно, да и просто физически тяжело играть “юнца”. А уж скакать шутом по сцене и вообще несолидно. Поэтому изменение образа становится уже не отречением от “идеалов молодости”, а возрастным соответствием. И вследствие всех этих трансформаций сегодняшний Кинчев собирает огромные стадионы и залы. Дорогие билеты – не сильное препятствие для жаждущих попасть на концерт. Планируется новый альбом “Антихрист”, который ждут, затаив дыхание, фанаты.
В феврале я побывал на концерте “Алисы”. Шел, зная, что получу удовольствие. И не ошибся: традиционно качественный звук, продуманный по своему воздействию свет, каждое движение Кинчева четкое и отработанное. И при этом на сцене реально виден живой, искренний человек, что по нынешним временам само по себе дорогого стоит.
Юрий ЭЭЛЬМАА,
учитель литературы
Санкт-Петербург