Седьмой лепесток цветика-семицветика. Когда все, кто вокруг, свои

Сергей Шаргунов продолжает писать свои яркие мемуары, но это отнюдь не самолюбование. Показать себя не самоцель, главное здесь – прочертить преемственность, сложение судеб не волей слепого фатума, а как следствие особой симфонии рода. Шаргунов выстраивает то, что в свое время почвенники, например Федор Абрамов, понимали под образом – символом «дома».

«Дико устроена память» – этой строчкой начинается книга, в которой автор пытается распутать этот ребус и в то же время выстроить архитектуру своего дома, которая развернута во времени.Он собирает ее методично от произведения к произведению, после того как четко артикулировал свой фирменный лозунг: «Ура!» Выстраивает из младенческих воспоминаний, фрагментов, вспышек, оборванных кадров, пробирается вперед, исследует свою генеалогию, вспоминает стариков, умерших родственников, своих сверстников, посещает «горячие точки». Все, что есть, – память, именно она есть смысл жизни, в ней заключена тайна личного существования.«Ранними мемуарами» автор называл и свою «Книгу без фотографий». О ней он говорил, что «эта книга – о свойствах памяти». Там Шаргунов будто еще собирал, оформлял дагерротипические изображения, был в напряженном поиске, бежал по жизни. В новой шаргуновской книге перед нами портретная галерея, все изображения которой уже связаны определенным сюжетом. Его можно определить местоимением «свои». Здесь и предки, родители автора, и он сам – уже зрелый состоявшийся человек, будто определенный узор, выведенный плетением предшествующих судеб. Здесь же и его любимый писатель Валентин Катаев, который также самым серьезным образом, и не всегда очевидным, повлиял на этот узор. «Свои» – это и москвич Илья, погибший на Донбассе, и герой рассказа «Полоса», спасший пассажирский авиалайнер.«В моем владении много людей – живых и мертвых, много драматичных сцен и никчемных сценок», – пишет автор во вступлении. Он садится за незримый ткацкий станок и упорядочивает кажущийся хаос.В той же «Книге без фотографий» была поставлена цель – «разгадать план, задание своей жизни». В своем новом сборнике Шаргунов разгадывает не только ребус памяти, но и это свое задание. Возможно, оно состоит в собирании «своих», своего пространства, которое было расколото и рассеяно глобальными геополитическими бурями.Для понимания книги может отлично подойти образ цветика-семицветика из знаменитой катаевской сказки. Кстати, и посвящена она была родственнику автора. В финале после всех чудес, оказавшихся нелепыми и ненужными, явилось настоящее чудо: исцеление мальчика, ноги которого понесли так, что и не догонишь. Стиль жизни Шаргунова также бег и осмысление чуда, обретение его настоящего, в том числе через помощь самым обездоленным, что он и демонстрирует в своей политической деятельности.Об этом настоящем чуде – седьмом лепестке семицветика – и рассказ «Полоса». В нем повествуется о современном подвижнике, о чуде. Рассказ имеет реальную основу – чудесное спасение в 2010году авиалайнера в Коми. Сергей Сотников дюжину лет следил за взлетно-посадочной полосой, после того как аэропорт закрыли. Именно эта полоса стала спасительной для потерпевшего аварию самолета. Это реальное чудо было на самом деле столь весомо и знаково для нашего времени, потерявшего веру и надежду на чудо, что эту историю также рассказал в своей повести с аналогичным названием писатель Роман Сенчин.В своей книге Сергей Шаргунов ищет переклички собственной линии судьбы с предками, ощущает ее предобусловленность. Род – это то, что не растрачивается, а складывается в некий дом. Автор-герой пытается проникнуть за внешнюю оболочку реальности, постигнуть истинный реализм, причинно-следственную связь вещей, узор мироздания.Шаргунов утверждает идею целокупности, что «все связано взаимно…». В этом главная философия сборника, заключающаяся в поиске мистических связей и переплетений судеб, общих нитей, из которых складываются замысловатые узоры. Так происходит плетение судеб и звучит эхо рода, производящее особую музыку. Так синтезируется понятие «свой».Эти нити Шаргунов сознательно материализует, например, в образе ложки, которая становится медиатором поколений (рассказ «Правда и ложка»). Огромная и значительная история заключена в простом. Ее «алхимический сплав» – узелок судеб, который автор пытается дешифровать. Та же мифическая ложка «соединяла меня через одно пожатие с предками…». Его предок Борис Герасимов с луком и стрелами из веток в 1914году «отправился спасать Россию». Схожим образом и Сергей Шаргунов был у Белого дома в октябре 1993‑го.Рассказ «Правда и ложка» посвящен жене автора Анастасии Толстой, ведь здесь также идет поиск перекрестий их судеб. Через многие годы шаргуновское юношеское задорное с вызовом «ура!» обретает совершенно новую тональность и преображается в возглас, которым встречают новобрачных. Через этот брак автор породнился с линией Толстых, есть здесь и намек на Анастасию Цветаеву, подарившую ему образок Сергия Радонежского…Промыслительный смысл во всем, чтобы его осознать, необходимо вглядеться в реальность особым, умным, зрением. Говоря о «сложении судеб» родителей, Сергей восклицает: «Невероятное пересечение в одной точке!» Такое же пересечение отмечает и у себя с супругой.«Свои» – очень личная книга, но в то же время может иметь особый терапевтический эффект и для общества, которое также погружается в историю, пытаясь отыскать там нити своей судьбы, разгадать ребусы памяти и через это разглядеть контуры будущего. Просто надо помнить, что все взаимосвязано, а среди наших предков есть как белые, так и красные. Это все родня, свои.Книга разнопланова, многоцветна, как тот самый цветик-семицветик. Есть здесь и «Последнее лето СССР», и следствие распада: «Русские на руинах» – сибирский завод-акрополь, где совершают свой подвиг люди с надеждой, что это состояние пребывания в руинах будет преодолено. И четкое формулирование понятия «свой» – рассказ, место действия которого – конфликт на Донбассе. Фигурирует в сборнике и похмельный депутат, который без документов оказался маленьким человеком, делающим шаг к своему освобождению. Появляется и 82‑летний Валентин Петрович Катаев, все еще преисполненный любви.А началось все со связки баранок, вернее, с ложки…Сергей Шаргунов. Свои. М. : АСТ, Редакция Елены Шубиной, 2018.