Самые вкусные «сирники»

Недавно в Нальчике я поджидал свой автобус. И ко мне подошел лысоватый мужчина примерно моего возраста с подростком.

– Скажи (на Кавказе принято обращаться ко всем на «ты»), это тебя по телевизору показывали? С козой!

– Ну показывали. И что?

– Значит, ты и есть тот Прокопыч. Я еще спорил со своими друзьями, родственниками. Помнишь, вместе в училище на трактористов учились? Ты мне еще помогал, я тогда плохо по-русски говорил…

– Постой, постой. Миша! У тебя же чуб такой был!

Мы обнялись.

– Вон у внука мой чуб вырастает, – показал на крепкого мальчугана собеседник.

– А я до сих пор помню твои сирники, – сказал Миша, – «как ты нас кормил (надо бы сказать «сырники», но, видно, я его так и недоучил говорить без акцента).

(На самом деле моего собеседника звали Мухаммед, но это кабардинское имя мы в училище заменили русским.)

…В далеком 1960 году после окончания десятилетки я даже и не пытался поступать в институт из-за бедности. Выбрал училище механизации сельского хозяйства. Впрочем, в те времена быть трактористом было почетно. Даже лозунг такой, помню, был: «Механизатор – главная фигура на селе!».

Перед самой производственной практикой директор вызвал меня и еще пятерых ребят в свой кабинет.

– Вас, самых лучших курсантов училища, направляем в совхоз «Терек». Вам дадут трактора, обеспечат горючим, питанием. Не подведите училище!

Отвезли нас в маленькое горное село. Одна улица. Дали старенькие гусеничные трактора. Работайте…

Еду нам готовила местная пожилая женщина. Она получила на нас муку, крупу, рис, вермишель, макароны и картошку. Но мы были привычными ко всему, не зря нас дразнили «лапшоедами».

Работали старательно. Но поначалу было страшно. Едешь в гору крутую, двигатель еле-еле тянет плуг пятикорпусный, из радиатора вода выливается, а если пашешь поперек склона, то того и гляди можешь опрокинуться. Пахали даже ночью при тусклом свете фар.

Однажды наша кухарка заявила, что должна уехать в город на 2-3 дня, заболела ее родственница: «Готовьте сами. Уже большие».

Надо сказать, что училищ механизации на Кавказе в то время было очень мало. Поэтому к нам ребята приезжали на учебу из самых разных мест. Так что наша бригада практикантов-пахарей была прямо интернациональной. Старшим был Сулико Бекашвили из Южной Осетии, он после армии поступил в училище. Исполнился ему 21 год. Ну а остальные – «салажата». Потемкину Саше из Ставропольского края, Пете Кукушкину из Чечено-Ингушетии не было еще и 16 лет, моему закадычному другу Кольке Михаэлису, немцу по национальности, Мише-Мухаммеду из Кабардино-Балкарии и мне было по семнадцать лет.

…Кашеварить поручили почему-то мне.

– У тебя же десять классов, ты все знаешь, вот и готовь, Прокопыч, – сказал Сулико. (У остальных ребят было по 7-8 классов.)

Я на кличку свою не обижался, хорошая, солидная. Не то что у Кольки, его звали Штруль.

Кухаркой быть не очень хотелось. Но куда деваться.

…Вставал я в четыре утра, затапливал печку, приносил из бочки воду, варил суп, кашу и чай. А чай у меня получался слаще, чем у кухарки, и каша вкуснее.

Ребята хвалили, а Сулико сделал вывод: «Вот что значит образование 10 классов! Не то что у нас…»

Я готовил еду. За дрова отвечал Сулико, Колька мыл алюминиевые миски, кружки, ложки. Мы управлялись везде. Но главной была работа. Пашу я и во весь голос пою: «Ой, вы кони, вы кони стальные».

Прошло три дня, а кухарка все не приезжала. И я задумался, все-таки пища у нас однообразная, что бы такое сготовить? Вспомнил, как мать моя пекла сырники. Вот вкусно было! Конечно, нужен творог, но где его взять? Вот Саша Потемкин как-то проговорился, что умеет доить коров.

– Иди, Саша, – говорю, – подои коров, будет у нас молоко.

– Нет, я лучше попрошу. Или на солярку поменяю…

Принес полное ведро. Молоко я сквасил на теплой печке, процедил через марлю, сделал творог. Добавил муку, вбил несколько яичек, маслом постным приправил, подсолил, подсахарил. Видели бы вы, как уплетали сырники мои друзья-пахари.

– Хороши твои сирники, Прокопыч! – нахваливал меня Миша.

Такие «сирники» я готовил несколько раз. (Кухарка наша приехала только через десять дней.)

– Думала, вы тут с голоду умрете, а вы вроде даже еще поправились, – сказала она.

…Наконец-то мы отпахались. Вернулись в училище, показали сводки, которые выписал учетчик.

Директор издал приказ о вынесении нам всем благодарности.

Вот такие мы были «дети шестидесятых». Кое с кем я встречаюсь до сих пор. Колька после училища работал в колхозе трактористом, служил в авиации, писал мне, фото высылал. У него пятеро детей. Уехал в Германию. Адреса его не знаю.

Сколько лет прошло, а до сих пор помню счастливые, перепачканные мазутом лица друзей, уплетавших «сирники» при свете керосиновой лампы и потрескивающих в жаркой печке дров!

Александр ПРОКОПОВ, Моздок, Северная Осетия