Русский Леонардо да Винчи

Павла Александровича Флоренского (1882-1937) в мировой культуре высоко ценили как оригинального религиозного мыслителя, богослова, глубокого культуролога, тонкого поэта, крупного ученого, талантливого инженера. Но только в начале ХХI века стал ясен во всем величии масштаб этой грандиозной личности. Его называют гением, феноменом, человеком-легендой, энциклопедистом. Значительно и объемно научное наследия Флоренского – более 350 работ. Это огромный интеллектуальный потенциал. Идеи мыслителя изучаются в контексте ноосферы и русского космизма. Его по праву называют предшественником кибернетики. Ученый сам полагал, что его труды будут востребованы не ранее, чем через 50 лет. Классическим стало определение Флоренского как русского Леонардо да Винчи, его также называют Паскалем нашего времени. Но был в его жизни опыт отцовства, воплотившийся в значительном вкладе, внесенном Павлом Александровичем в сокровищницу родительской педагогики.

Становление гения

Павел Флоренский родился 9 (22) января 1882 года в деревне Евлах Елизаветпольской губернии (ныне Азербайджан). Родители дали новорожденному имя в честь святого апостола Павла.

Культурный слой семьи был очень богатым, но сложным. Со стороны отца Александра Ивановича на протяжении нескольких веков в роду Флоренских были священнослужители, но дед и отец Павла отошли от этого служения.

Мать Ольга (Саломэ) Павловна Сапарова (Сапарьян) по отцу происходила из древнего рода армянских князей Мелик-Бегляровых, по матери – из культурной семьи именитого грузинского рода Пааташвили.

В 1899 году талантливый юноша с золотой медалью окончил Вторую тифлисскую классическую гимназию. К ее окончанию Павел уже принял решение, следуя духовным традициям семьи, стать священником, однако по настоянию отца-инженера поступил на физико-математический факультет Московского университета.

В 1904 году Флоренский окончил университет с дипломом первой степени и поступил в Московскую духовную академию, после окончания которой был оставлен для преподавания философских дисциплин.

В 1911 году П.А.Флоренский защитил магистерскую диссертацию «Столп и утверждение истины», за которую был удостоен Макариевской премии. Затем принял священнический сан и был назначен профессором Московской духовной академии по кафедре истории философии, а также преподавал математику в Сергиево-Посадской женской гимназии. Отец Павел был одним из наиболее талантливых и любимых студентами профессоров академии, поскольку всегда стремился к тому, чтобы преподавание отвечало на вопросы, волновавшие церковную общественность.

В этот период он создал несколько значимых религиозно-философских работ: «Очерки философии культа», «Иконостас». В них он попытался обосновать «идеи совершенства и разумности человека при его существующей греховности».

Безусловно, сам о. Павел представлял свою миссию крупного религиозного мыслителя, четко определял присущие ему место и роль в общем развитии русской философии начала ХХ века, осознавал мощь дарования.

Одно из главных личных подвижнических деяний Флоренского – спасение от уничтожения после Октябрьской революции исторических святынь и культурных ценностей Троице-Сергиевой лавры, которую он называл «средоточием всенародной анатомии культуры». Благодаря о. Павлу это общенациональное достояние сохранилось до наших дней. Представленный Флоренским проект предусматривал, что лавра станет единым живым музеем с действующим монастырем как пространство воспроизводства духовной традиции, что и было, к счастью, осуществлено.

Семья как средоточие жизни

Свою собственную семью Павел Александрович создал в 1910 году, женившись на Анне Михайловне Гиацинтовой. Это изначально был духовный союз двух искренних христиан, понимавших особую ценность друг друга и семьи не в социальном, а в экзистенциальном смысле. У них родились пятеро детей – Василий, Кирилл, Ольга, Михаил, Мария-Тинатин. Семья жила в Сергиевом Посаде (впоследствии – в Загорске).

Культ семьи и детей был особенностью мировоззрения Павла Флоренского. Подчеркнем, что супруга Анна Михайловна была удивительным человеком, сумевшим в сложившихся тяжелейших обстоятельствах сохранить теплый семейный дом. Несмотря на то что библиотеку вывезли после обыска, она сберегла не только письма, но и все бесценные рукописи.

Безусловно, на протяжении длительного времени у о. Павла сложилась оригинальная система воззрений на процесс семейного воспитания, обусловленная его собственным опытом. Наиболее значимые сокровища семейного воспитания представлены в циклах «Духовное завещание детям» (1917-1923) и носящем условное название, данное публикаторами, «Из соловецких писем» (1933-1937). Поскольку Павел Александрович не создал собственно педагогических трудов, именно эта ипостась его творческого наследия создает потенциальную возможность толковать его взгляды на семейное воспитание.

Представим последовательно духовно-нравственный потенциал родительской педагогики, заключенный в этих произведениях.

«Духовное завещание детям»

«Духовное завещание детям» (1917-1923) – пронзительный документ, многое раскрывающий в личности его автора. Ему предшествует подзаголовок «Моим детям: Анне, Василию и Кириллу, и Олечке – на случай моей смерти». В эпиграфе среди детей названа жена Анна. Младшие дети, Михаил и Мария-Тинатин, еще тогда не родились.

О том, какое судьбоносное значение Павел Александрович придавал «Духовному завещанию детям», красноречиво свидетельствует история его создания. Первоначальный текст был составлен 11 апреля 1917 года, а потом о. Павел семь раз возвращался к нему, дорабатывая и дополняя, вплоть до марта 1923 года.

Создание «Духовного завещания детям» объясняется тем, что о. Павел в послеоктябрьский период вступил во все более нарастающее смертельное противостояние с разграблением большевиками церковных святынь. И действительно мог быть в любой момент расстрелян. На Флоренского постоянно поступали доносы, в которых его обвиняли в создании монархического кружка.

Подчеркнем, что хотя формально «Завещание…» во время его создания адресовано маленьким детям (самому старшему было 11 лет, остальные еще младше, а двое еще не родились), для понимания его смысла конкретный возраст детей не имеет значения. Понятно, что это послание обращено в будущее и должно было сформировать для детей те духовно-нравственные основы, на которых род Флоренских уже без отца будет дальше строить свою жизнь. Предчувствуя, что его дети рано осиротеют, Павел Александрович старался как можно яснее и доступнее выразить свои заветные мысли, связанные с семейным воспитанием.

И все же конкретный возраст детей, безусловно, сказывался в направленности содержания и стиля «Завещания…» – оно написано очень понятно и ясно, на доступном маленьким детям языке, носит рельефно выраженный духовно-нравственный характер и обращено к фундаментальным проблемам бытия.

«Обо мне не печальтесь и не скорбите»

Приведем наиболее значимые для современной семейной педагогики мудрые размышления Павла Александровича.

Прежде всего обратим внимание на его особый родительский оптимизм, на светлое стремление отца, которого могли уничтожить в любой миг, на краю гибели успеть заложить в детях прочный духовный фундамент. Вот удивительные строки: «Обо мне не печальтесь и не скорбите по возможности. Если вы будете радостны и бодры, то мне этим доставите успокоение. Я всегда буду с вами душою, а если Господь позволит – буду часто приходить к вам и смотреть на вас. Но вы уповайте на Господа и на Его Пречистую Матерь и не печальтесь».

Другая нравственно-духовная ипостась семейного воспитания, особенно присущая Павлу Александровичу, – это мощное и органичное восприятие всего рода Флоренских, его целей, ценностей и заповедей. И связанная с этим неиссякаемая потребность успеть ввести в этот славный род своих детей, связать их с другими членами рода, а важнее – с его истоками и корнями. До глубины души трогает его обращение: «Милые мои детки, не забывайте рода своего, прошлого своего, изучайте своих дедов и прадедов. Старайтесь записывать все, что можете, о прошлом рода, семьи, дома, обстановки, вещей, книг. Старайтесь собирать портреты, автографы, письма, сочинения печатные и рукописные всех тех, кто имел отношение к семье, к роду, знакомых, родных, друзей. Пусть вся история рода будет закреплена в вашем доме и пусть все около вас будет написано воспоминаниями, так, чтобы ничего не было мертвого, вещного, неодухотворенного. Дома, библиотеки, вещей не продавайте без самой крайней нужды. Главное же – мне хотелось бы, чтобы дом оставался в нашем роде, чтобы под крылом Преподобного Сергия вы, ваши дети и внуки ваши долго-долго имели крепость и твердую опору».

Выделяет о. Павел также и особую миссию своего рода – духовную, философскую, познавательную и научную. Он наставлял детей: «Старайтесь вдуматься в эти задачи нашего рода и, не уклоняясь от прямого следования им, по возможности твердо держаться присущей нам деятельности». Этот завет стал смыслом жизненного пути его потомков.

Приведем еще несколько значимых для современного семейного воспитания духовных заповедей о. Павла своим детям, думается, они не нуждаются в комментариях:

«Смотрите на свое собственное дело, старайтесь сделать его возможно лучше, и делайте все, что делаете, не для других, а для себя самих, для своей души, стараясь из всего извлечь себе пользу, назидание, питание души, чтобы ни одна минута вашей жизни не утекала мимо вас без значения и содержания».

«Детки мои милые, не дозволяйте себе мыслить небрежно. Мысль – Божий дар и требует ухода за собой. Быть отчетливым и отчетным в своей мысли – это залог духовной свободы и радости мысли».

«Надо быть добрым и жить в работе, принимая удары как неотъемлемую принадлежность жизни, а не как неожиданную случайность. Все подлинное требует усилия, работы и несет ответственность. Жизненная задача в том, чтобы прожить достойно и не быть пустым местом и балластом своей страны».

«Привыкайте, приучайте себя все, что бы ни делали вы, делать отчетливо, с изяществом, расчлененно; не смазывайте своей деятельности, не делайте ничего безвкусного, кое-как. Помните, в «кое-как» можно потерять всю жизнь, и напротив, в отчетливом, ритмическом делании даже вещей и дел не первой важности можно открыть для себя многое, что послужит вам впоследствии самым глубоким источником нового творчества».

«Вы, мои хорошие, будьте всегда в жизни добры к людям и внимательны. Не надо раздавать, разбрасывать имущество, ласку, совет; не надо благотворительности. Но старайтесь чутко прислушиваться и уметь вовремя прийти с действительной помощью к тем, кого вам Бог пошлет как нуждающихся в помощи. Будьте добры и щедродательны».

«Не ищите власти, богатства, влияния. Нам не свойственно все это; в малой же доле оно само придет – в мере нужной. А иначе станет вам скучно и тягостно жить».

«Мои милые, грех, который особенно тяжело было бы мне видеть в вас, – это зависть. Не завидуйте, мои дорогие, никому, это измельчает дух и опошляет его. И еще – не осуждайте, не судите старших себя, не пересуживайте, старайтесь покрывать грех и не замечать его».

«Давно хочется мне записать: почаще смотрите на звезды. Когда будет на душе плохо, смотрите на звезды или на лазурь днем. Когда грустно, когда вас обидят, когда что-то не будет удаваться, когда придет на вас душевная буря – выйдите на воздух и останьтесь наедине с небом. Тогда душа успокоится».

…Духовное влияние личности о. Павла и при жизни, и в бессмертии на детей всегда было определяющим. Как впоследствии вспоминали внуки, он сумел воспитать своих детей в уважении в самом широком смысле этого понятия – они научились любить родителей, друг друга, семью и самих себя как личностей.

В капкане

После закрытия Троице-Сергиевой лавры в 1920 году П.А.Флоренский занимался плодотворной научно-исследовательской деятельностью и вместе со старшим сыном жил в Москве. Работа поглощала его время и силы, и он не мог так, как раньше, много заниматься детьми.

Летом 1928 года Павел Александрович был выслан в Нижний Новгород, где работал в радиолаборатории. В том же году благодаря усилиям общественного деятеля Екатерины Павловны Пешковой его вернули из ссылки в Москву и предоставили возможность эмигрировать с семьей в Прагу. Однако Павел Александрович отказался от эмиграции. Как ранее не уплыл к чужим берегам на «философском пароходе».

26 февраля 1933 года последовал арест П.А.Флоренского, а 26 июля он был осужден на 10 лет заключения. Павла Александровича репрессировали по сфальсифицированному делу «националистической фашистской организации», якобы именовавшей себя «Партия возрождения России». В эту «партию» органы включили людей, даже не знакомых друг с другом. Однако факт существования организации (по хорошо понятным нам причинам) признали все подследственные. Действительной же причиной ареста было неснятие о. Павлом с себя сана.

Павел Александрович был выслан по этапу в восточно-сибирский лагерь «Свободный», куда прибыл 1 декабря 1933 года. Ученого определили работать в научно-исследовательском отделе управления БАМЛАГа.

Со времени ареста за П.А.Фло­рен­ского ходатайствовали крупные ученые, и среди них академик В.И.Вернадский. С просьбой освободить Флоренского и предоставить ему возможность уехать с семьей за границу, где он мог бы продолжить научную работу, к советскому правительству обращался президент Чехии Т.Масарик.

Однако Павел Александрович отказался от освобождения и остался в лагере, чтобы разделить судьбу товарищей по несчастью. Конечно, зная трагичный итог, можно долго и умно рассуждать о правомерности такого решения, но, безусловно, главное – его нравственный выбор состоял в том, чтобы жить одной судьбой с Родиной неразрывно и до конца. Независимо от беспощадных жизненных перспектив, которые он, конечно, ясно себе представлял.

1 сентября 1934 года П.А.Фло­рен­ский был отправлен в Соловецкий лагерь особого назначения, работал на заводе йодной промышленности, где запатентовал более десяти научных открытий.

Подчеркнем, Павел Александрович везде мужественно сносил тяготы своего положения, и, несмотря на невыносимые условия заключения, продолжал плодотворные научные изыскания в самых разных сферах. И не только. Поразительно, но мыслитель даже написал в тюрьме футурологический труд «Предполагаемое государственное устройство в будущем», напоминающий «Город Солнца» Кампанеллы.

Родительские письма издалека

Переписка Павла Александровича с семьей из заключения подобна ткани, основу которой составляют семь нитей-адресатов: мать, жена и пятеро детей. Находясь в заключении, менее чем за три года о. Павел написал родным сто пять писем по пять – десять страниц машинописного текста. Каждому из детей он всегда посвящал один лист с двух сторон. Общий объем писем более 1000 машинописных страниц.

Конечно, это беспрецедентный во всемирной истории образования и по масштабу, и по значимости эпистолярный просветительский и педагогический проект дистантного семейного воспитания.

Издатели писем П.А.Флоренского – игумен Андроник (А.С.Трубачев), П.В.Флоренский и М.С.Трубачева – емко и метафорично подчеркнули их «родительский» смысл: «Что мог передать в письмах своим выросшим детям о. Павел, находясь на Дальнем Востоке и на Соловках? Свою любовь, тепло живого слова. Свой жизненный опыт, чтобы помочь утвердить в них выработанное им ранее мировоззрение. И письма становятся тем единственным ручейком любви, что связывает отца с детьми, способом, которым он может передать себя им и запечатлеть себя в них».

Соответственно жизненным пертурбациям переписка Павла Александровича с родными делится на дальневосточный (1933-1934) и соловецкий периоды (1934-1937). Конечно, циклы писем различаются совсем не по географическому основанию. Это два кардинально разных периода жизни П.А.Флоренского в заключении и по мироощущению, и по направленности осуществления своей родительской миссии.

Для «дальневосточного цикла» характерна атмосфера увлеченности Павла Александровича научной деятельностью, в письмах остро чувствуется, как он писал, «снежно-морозный бодрый дух» сдержанного оптимизма. Более того, в Сковородино в июле – августе 1934 года приехала жена Анна Михайловна с тремя младшими детьми – Олей, Мишей и Марией-Тинатин. Состоялась их последняя встреча, по сути, прощание. Добавим, что у Павла Александровича сохранялась, пусть и призрачная, надежда на приезд к нему старших детей и их включение в совместную исследовательскую деятельность.

Воплощение себя в детях

Тональность писем из Соловков кардинально иная, чем та, что характеризовала его прежнее душевное состояние. В мироощущении о. Павла преобладают мрачные мотивы, жизнь стала как бы небытием.

Поэтому, по точной характеристике издателей писем, «на Соловках средоточием всех переживаний Павла Александровича становится семья, а точнее, триединство личности, семьи и рода. Отрезанность от семьи резко обострила это чувство, и, чтобы выстоять, сохранить себя, Флоренский целиком ушел в своих детей, через них соединяясь с Вечностью. Надежда на земную встречу с детьми отходит».

В данной связи на Соловках центральной для о. Павла становится тема «воплощения себя в детях после смерти и тем самым преодоления Времени». Главной родительской миссией становится «успеть по своему духовному образу и подобию запечатлеться в детях и внуках». Выделим особую точку на его крестном пути – 7 июня 1936 года, рождение первого из двенадцати внуков, названного его именем, что явилось реальным продолжением рода Флоренских.

«Своих детей я воспринимаю изнутри»

В письме жене в декабре 1936 года Павел Александрович четко сформулировал свою отцовскую позицию: «Детей, если бы и хотел, не могу воспринимать извне. Своих детей я воспринимаю настолько изнутри, каждого как качественно отличного от другого, что не могу считать и не могу сказать, много ли их или мало. Каждый из детей незаменим и единствен, и потому их не много и не мало, им нет счету».

Уникальная семейная переписка Флоренских – долгосрочный проект, разворачивающийся во времени и пространстве на протяжении более чем трех лет, в которых отец обсуждает насущные темы бытия, волнующие и детей, и его. В письмах о. Павел подводил итоги своих размышлений о семейном воспитании и собственного родительского опыта.

Безусловно, Павел Александрович наряду со всеми своими другими щедрыми талантами был глубоким возрастным и педагогическим психологом, укорененным в теплом мире детства. Его отличал уникальный дар вести переписку с каждым из детей так, чтобы тому любое письмо было искренне интересно и полезно и он сам стремился писать в ответ, а не делал это по обязанности, только из-за долга перед отцом.

Тональность писем Флоренского наполнена трепетной отцовской нежностью и сопричастностью, на протяжении всех лет из заключения искренне и неустанно он интересовался проблемами, трудностями и успехами детей, вникая во всякую мелочь, давал практические советы, делился своими жизненными наблюдениями.

Главной направленностью этого саморазвивающегося эпистолярного действия явилось то, что о. Павел как настоящий пастырь неустанно и действенно наставлял детей и общался с ними каждый раз в динамичной зоне их ближайшего развития.

Более того, Павел Александрович вдумчиво намечал индивидуальную траекторию развития каждого из детей на всю долгую жизненную перспективу, отчетливо понимая, что его собственная жизненная нить может оборваться в любой миг.

Когда перечитываешь письма, то возникает мистическое чувство: дети годами росли вне отца, но появляется ощущение, что мыслителю неведомыми нам эзотерическими способами удавалось изменить это личностно-временное пространство. Тяжело переживая разлуку, Павел Александрович, находясь на Соловках, вместе с тем вопреки обстоятельствам продолжал жить домом и жить в семье, с детьми. Конечно, это уникальный опыт создания такого семейного средоточия.

«Я верю в своих детей, и разные шероховатости пройдут»

Разумеется, нельзя передать смысл и содержание писем Павла Александровича детям без их личностной персонализации отношения отца к каждому из них. Дети Флоренских не могут восприниматься как застывшее во времени безликое целое.

Но прежде, чем представить эти индивидуальные различия, проявлявшиеся в отцовских отношениях, выделим общее в их судьбе. Безусловно, у всех детей в семье Флоренских есть общие тяжелые социальные обстоятельства, в которых им приходилось существовать. Они были детьми репрессированного за тяжелые государственные преступления отца-священника. Конечно, это беспощадно определяло для всех них ущемленное и очень опасное положение в контексте тоталитарной общественно-политической ситуации в СССР во второй половине 1930‑х годов.

Понятно, что в данной связи у них были крайне осложнены и ограниченны перспективы получения высшего образования и будущей успешной профессиональной деятельности. Перечитывая письма, отчетливо понимаешь, что все они (кто больше, кто меньше) были по-своему несчастливы и одиноки. Да и материальное положение семьи было, конечно, очень скромным.

Все это проявлялось в оценке профессиональных и жизненных перспектив детей самим Павлом Александровичем. Он им всем глубоко сострадал, понимая, что ничего глобально в их судьбе изменить не способен.

Если выделить его личностное отношение персонально к каждому из детей, то можно привести несколько характерных штрихов.

Павел Александрович жалел старшего сына Василия, поскольку «ничего у него значимого в жизни не получится»: «Вот Васюшка, бедный, дожил до 24 лет, а не видел спокойной жизни и радости».

Особо он сострадал судьбе младшей дочери Марии-Тинатин, которую в письмах по-домашнему называл Тией. Самая младшая, девушка объективно оказалась в наиболее сложной ситуации в период взросления. Вот трогательные и мудрые строки Павла Александровича, адресованные жене и детям, преисполненные родительской нежности: «He раздражайтесь на Тию. Ведь бедная девочка всю свою маленькую жизнь прожила в тревоге и под гнетом тяжелых впечатлений, да еще болела. Если у нее сейчас неровности характера проявляются слишком сильно, то это вполне понятно, да, кроме того, это, вероятно, просто какой-нибудь перелом внутреннего роста. Но это пройдет, и Тика скоро изменится к лучшему».

По отношению к двум детям – Кириллу и Михаилу (в письмах Мике) – в основном проявляется отцовское беспокойство, что они недостаточно целеустремленно и фундаментально овладевают знаниями.

Безусловно, любимицей отца была Ольга, «дорогой Олень», как он ее называл. Именно ей адресованы самые сокровенные строки, преисполненные отцовской любви и надежды. Именно с Ольгой он связывал продолжение себя.

Семейная научная лаборатория

Обращаясь к содержанию писем, подчеркнем, что их отделяет очень большой хронологический период от времени создания «Духовного завещания детям» (1917-1923). Между ними прошло от 14 до 20 лет.

В период «Соловецких писем» 1936-1937 годов дети Павла Александровича – это уже вполне взрослые люди, у Василия двое своих детей.

Поэтому доминировавшая в «Духовном завещании детям» установка на базовое духовно-нравственное воспитание детей и младших подростков в письмах из заключения меняется на осмысление Павлом Александровичем комплекса сложных проблем старшего подросткового и юношеского возрастов. И, соответственно, главной встает задача оказания максимально возможной помощи детям в их взрослении, образовании и предстоящем обретении профессии.

Здесь главное для отца – это формирование правильного интеллектуального мира детей. Центральное место в переписке занимает научный и образовательный дискурс, обусловленный возрастом и профессиональными интересами детей. С каждым из детей в соответствии с их изменяющимся возрастом и динамичными предпрофессиональными интересами о. Павел находил центральную тему переписки – то, что действительно в данное время искренне и сильно интересовало взрослеющую личность.

Поскольку образовательные и научные интересы всех детей Флоренских складывались в сфере естественных наук, то в данном контексте развивались и их будущие профессиональные интересы. С этим и связаны конкретное содержание писем, многолетняя и представляющая для детей непреходящий интерес адресная переписка.

В этом ракурсе отметим, что основное содержание семейной переписки – это введение детей как будущих ученых в науку. Павлом Александровичем в письмах дается фундаментальный комплекс наставлений, как молодым людям надо целенаправленно и профессионально осуществлять свои первые научные исследования.

Отцом – крупным ученым подробно раскрывается специальная научная методология, но большое место уделяется и общей научной подготовке. Причем о. Павел стремился привить детям вкус и внимание к деталям, дать им образцы научной деятельности не только в тексте писем, но и в рисунках. По сути, это был семейный методологический семинар, осуществляемый в эпистолярном жанре.

Но научная подготовка детей не ограничивалась перепиской. Стратегической целью Павла Александровича явилось создание дома в Загорске, семейной научной лаборатории, где бы старшие дети помогали младшим в овладении методологией науки и осуществлении первых пробных исследований. И самое удивительное, что ему удалось это осуществить!

Уйти, чтобы остаться навсегда

…Когда читаешь последовательно письмо за письмом, то охватывает очень сложное душевное состояние. Ведь в отличие от Павла Александровича мы знаем, что письмо от 19 июня 1937 года будет последним. И навсегда оборвется эта уникальная переписка. А он, конечно, этого не знал. А может, и знал?..

25 ноября 1937 года особой тройкой НКВД Ленинградской области о. Павел был приговорен к высшей мере наказания и 8 декабря расстрелян. Погребен русский Леонардо в общей могиле Левашовской пустоши (или, по другим сведениям, в расстрельном могильнике Лодейнопольского лагеря). Окончательно мученик за веру был реабилитирован 5 марта 1959 года.

Узнав в Париже о гибели друга, выдающийся философ о. Сергий Булгаков с болью подчеркнул главное в судьбе Флоренского: «Жизнь ему как бы предлагала выбор между Соловками и Парижем, но он избрал Родину, хотя то были Соловки, он восхотел до конца разделить судьбу со своим народом. И сам он, и судьба его есть слава и величие России, хотя вместе с тем и величайшее ее преступление».

…Павел Александрович Флоренский навсегда принадлежит истории России. Его судьба и творчество помимо пристального исторического, философского, педагогического, искусствоведческого и богословского интереса привлекают внимание как поприще человека, оставшегося верным своему духовному выбору. Выстраданный им вклад в родительскую педагогику уникален и непреходящ.

Значимо, что память о Павле Александровиче сохраняется. В 1998 году был открыт музей его имени в Москве. В 2011 году создан Фонд науки и православной культуры священника Павла Флоренского. А в 2017 году был открыт Культурный центр Павла Флоренского в Сергиевом Посаде.

Михаил БОГУСЛАВСКИЙ, главный научный сотрудник лаборатории теоретической педагогики и философии образования Института стратегии развития образования РАО, доктор педагогических наук, профессор, член-корреспондент РАО, почетный работник науки и высоких технологий РФ, лауреат знака «Золотое перо «Учительской газеты»