Русская «наивная» ботаника и научная ботаника

Часто ли родители, если даже они сами являются школьными учителями, читают школьные учебники своих детей? Если вы откроете учебник биологии для 6-7-х классов, вы узнаете, как описываются в этом учебнике различные виды плодов:

Поскольку плоды очень многообразны, для разных плодов существуют специальные названия. Сочный односемянный плод называют костянкой. Наружный слой околоплодника у него – тонкая кожица, средний – сочная мякоть, внутренний – деревянистый, образует косточку (вишня, слива, персик). Сочный многосемянный плод – ягода. Наружная часть околоплодника состоит из тонкой кожицы (помидор, виноград, смородина). Яблоко – сочный многосемянный плод (яблоня, груша, рябина). В его образовании принимает участие не только завязь, но и другие части цветка. Зерновка – сухой односемянный плод с тонким пленчатым околоплодником, сросшимся или плотно прилегающим к семенной кожуре (рожь, пшеница, кукуруза). Семянка – сухой односемянный плод с кожистым околоплодником, не срастающимся с семенной кожурой (одуванчик, подсолнечник). Орех – сухой односемянный плод с деревянистым околоплодником (орешник, липа). Желудь – сухой односемянный плод, в отличие от ореха околоплодник кожистый. Коробочка – сухой многосемянный плод, открывающийся крышечкой (белена), дырочками (мак) или створками (тюльпан). Боб и стручок – сухие многосемянные плоды. Но у стручка между створками есть перегородка, на которой и располагаются семена (капуста, редька), а у боба такой перегородки нет.К ягодам примыкают тыквины (огурец, дыня, тыква, арбуз) и померанцы (апельсин, лимон); иногда к ним применяют общее наименование ягоды. Что же касается малины и земляники (с «наивной» точки зрения – типичные ягоды), то они с точки зрения ботаники представляют собой сборные плоды. Малина – это сборная костянка, т. е. множество растущих вместе плодов, каждый из которых с точки зрения биологии устроен так же, как плоды сливы или абрикоса. Земляника – это сборная костянка, т. е. множество плодов, устроенных так же, как плоды подсолнечника; то же, что в быту называют ягодой земляники, с точки зрения биологии представляет собой сочное разросшееся цветоложе. Очевидно, что это словоупотребление весьма отличается от словоупотребления, принятого в повседневном общении. В обычном русском языке плоды груши (груши) и плоды рябины (рябину) никто не назовет яблоками: плоды груши, как и плоды яблони (яблоки), являются фруктами, а плоды рябины – ягодами (заметим, что для повседневного русского языка ягоды вовсе не являются разновидностями фруктов). Ягодами также называют «сборные плоды» малины и земляники. Напротив того, помидоры или огурцы и апельсины в повседневной речи не называют ягодами: помидоры и огурцы – это овощи, а апельсины – это фрукты. Главное здесь не то, что значение терминов отличается от значения тех же самых слов в повседневном языке, а то, что стоящие за этим словоупотреблением концептуальные конфигурации совсем по-иному классифицируют явления внеязыковой действительности. Классификация, при которой яблоки, груши и рябина объединяются в один класс, персики, абрикосы и черешня – в другой, а помидоры, крыжовник и смородина – в третий, резко противоречит «наивной» таксономии плодов. В «наивной» таксономии скорее будут объединены яблоки, груши, абрикосы и персики (класс фруктов) и, с другой стороны, рябина, черешня, крыжовник и смородина (класс ягод); что же касается до помидоров, то они будут отнесены к особому классу овощей. Это, кстати, находит отражение в грамматическом поведении обозначений фруктов и ягод: названия ягод используются как собирательные имена, обозначающие совокупность плодов (это не касается родового обозначения ягоды), тогда как названия фруктов в единственном числе обозначают единичный плод, а во множественном числе – совокупность плодов. Впрочем, существенно, что разграничение между фруктами и ягодами в «наивной» классификации основано сразу на нескольких признаках. По-видимому, главным оказывается размер: при необходимости взять в руку некоторый фрукт человек зажимает его между большим пальцем и двумя или более пальцами руки; тогда как ягоду он берет всего двумя пальцами (большим и указательным). Когда человек ест фрукт, он откусывает от него (или отрезает куски специальным ножом); когда человек ест ягоды, он кладет в рот каждую ягоду целиком. Кроме того, в «наивном» сознании живо представление, что фрукты растут на деревьях, а ягоды – на кустах или травянистых растениях. Тот факт, что, например, такие фрукты, как бананы, являются плодами растений, относящихся к многолетним травам, никак не противоречит рассматриваемой закономерности, поскольку энциклопедическое сведение о том, что банан – это род многолетних трав, не является частью «наивной» картины мира рядового носителя русского языка. Само существование данной закономерности влияет на языковое сознание, и это приводит, например, к тому, что носители языка готовы, вопреки норме, называть рябину кустом. Еще одно отличие ягод от фруктов заключается в том, что ягодами могут называться плоды как культурных, так и дикорастущих растений (ср. выражение лесные ягоды), тогда как фруктами многие носители языка готовы называть только плоды культурных, садовых растений (поэтому само сочетание лесные фрукты звучало бы несколько странно). А, скажем, дикие яблоки не попадают ни в один из рассматриваемых классов – ягодами они заведомо не являются, а фруктами их называть странно. Поэтому ягоды могут подразделяться на съедобные и ядовитые (ср., например, волчьи ягоды), а фрукты сами по себе ядовитыми не бывают (хотя они могут быть отравленными). Сама многомерность разграничения между ягодами и фруктами, а также тот факт, что основной различительный признак – размер – допускает градацию, приводит к тому, что, например, вишня получает в повседневном языке не вполне четкую квалификацию. Хотя большинство носителей языка причисляют вишню к ягодам, но тот факт, что она растет на дереве и по размерам существенно превосходит такие ягоды, как смородина или рябина, приближаясь к мелким фруктам, приводит к тому, что и отнесение ее к фруктам не исключено (грамматическое поведение слова вишня отражает двойственность ее квалификации). К овощам (кстати, это слово существует только в «бытовом» употреблении) относятся не только плоды (в биологическом смысле), но и самые разные съедобные части растений – корни, клубни, луковицы, стебли, листья, причем только культивируемых растений (поэтому не бывает диких овощей или ядовитых овощей); при этом речь идет о так называемых огородных растениях (как правило, травянистых). В отличие от фруктов и ягод, которые обычно используются в пищу в качестве десерта, овощи не предназначены для такого употребления. Для большинства наименований конкретных растений, культивируемых человеком, в обиходном языке имеет место та же самая регулярная многозначность: одно и то же слово обозначает и само растение, и используемую человеком часть этого растения, и это касается не только овощей, но и фруктов/фруктовых деревьев и ягод/ягодных культур. Существующие толковые словари обычно отражают эту многозначность. Большинство толковых словарей в качестве первого значения указывают значение ‘растение’, а в качестве второго значения – ‘часть этого растения’. Такой порядок расположения значений связан с ориентацией на «научное» словоупотребление, в котором соответствующие слова обозначают именно растения, а используемые части обозначаются посредством перифраз: плоды абрикоса, корни моркови. Для обиходного языка целесообразнее было бы избрать иной порядок: именно значение ‘вид фрукта’, ‘вид овоща’ является для таких слов исходным (именно с ним мы знакомимся в первую очередь), тогда как производным можно считать значение ‘растение, используемое для получения этого фрукта/овоща’. По-видимому, преподавателям биологии необходимо объяснять школьникам особенности употребления «ботанических слов» в разных подъязыках – обычном, бытовом русском языке и научном языке. В противном случае из всего курса ботаники взрослые помнят лишь то, что научная картина мира противоречит «нормальной», поскольку «арбуз – это такая ягода!». ​Елена ШМЕЛЕВА, к. ф. н., старший научный сотрудник Института русского языка РАН; Алексей ШМЕЛЕВ, д. ф. н., заведующий отделом культуры русской речи Института русского языка РАН