Роскошь воспитания

2022‑й в России – Год народного искусства и нематериального культурного наследия народов. Конечно, эта тема прозвучит в каждом школьном классе, детском саду, организации дополнительного образования. Многим педагогам она близка. Хочется рассказать именно о таком человеке – абсолютном победителе Всероссийского конкурса «Воспитатель года»-2014 Юлии ЗАГОРСКОЙ. А еще наш рассказ будет об уникальном учреждении, в котором Юлия Николаевна работает заместителем директора по воспитательной работе и социализации. Это Школа народного искусства императрицы Александры Федоровны.

Современная школа – это возрожденная дореволюционная. Та, историческая, была создана супругой последнего российского царя в 1911 году, в нее тогда собрали 30 девочек и девушек от 14 до 24 лет из разных губерний. С 1915 года учебное заведение занимало здание в стиле петровского барокко (проект архитекторов Иннокентия Безпалова и Николая Лансере) рядом с храмом Спаса на Крови.

В 1917 году Школа народного искусства в центре Петербурга закрылась. А в 1992 году была возрождена. Правда, не в историческом здании.

Учась в юности в консерватории в Петрозаводске, Юлия Николаевна не ведала, каким чудесным образом скоро изменится ее судьба. Когда была выпускницей, соседка по даче Наталья Пономарева пригласила ее преподавать музыку во вновь открытую в Петербурге Школу народного искусства. Наталья Ивановна, уникальный человек, историк и режиссер по образованию, была ее первым директором. Пока Юлия думала над предложением, написала о школе диплом и пришла на работу, уже хорошо зная историю и принципы преподавания… Пять счастливых лет проработала Юлия Николаевна в школе, а потом у нее родился сын и жизнь сменила маршрут, Юлия с семьей переехала в Ленинградскую область и начала работать в детском саду. Стала победителем конкурса «Воспитатель года». Возвращение произошло лишь недавно. Юлия Николаевна – завуч школы и учитель музыки в 1‑х и 4-6‑х классах, «играющий тренер».

– Юлия Николаевна, в современной школе учатся не только девочки? А выпускники куда дальше идут?

– Учатся и девочки, и мальчики. Многие наши выпускники работают с детьми, какую бы профессию ни выбрали – становятся ли педагогами, идут ли работать в театр, выбирают ли служение церкви – есть священно­служители, супруги священников… Многие ребята стали искусствоведами, окончили Санкт-Петербургскую государственную художественно-промышленную академию имени А.Л.Штиглица. Есть летчик, шеф-повар на круизном лайнере… Класс, у которого я была классным руководителем, был певучий. Какой классный руководитель – такие и дети… Три раза ездили в экспедиции в Вологодскую область. Потрясающие места. Столько храмов! Каждый купец, который ехал на пушной промысел, ставил храм. Для детей было важно созерцание этой красоты, глубокое размышление. А одна девочка стала хирургом. Когда школе исполнилось 105 лет, она сказала на вечере встречи: «Почему я стала хирургом? На коклюшках плела кружево! И теперь моя рука точно не дрогнет. Кажется, кружевоплетение не пригодится в жизни. Нет, в любой профессии пригодится».

Из книги Натальи Пономаревой «Идея сердца» об исторической школе: «…обучались крестьянские девушки из 29 губерний России (лучшие мастерицы), послушницы и монахини из разных монастырей. Современники называли Школу «деревней в столице» и «художественным монастырем», так как в Школе овладевали и церковными художествами (иконописью, золотым шитьем, искусством фрески). А.Н.Бенуа назвал Школу «женским университетом фольклора», увидев в ней «огромный улей», в котором с утра до ночи кипит работа».

– Сколько сейчас в школе учеников?

– Сто детей. Немного. К каждому индивидуальный подход. В каждом классе всего 8-10 человек. В 1‑м и 5‑м классах побольше – по 17 человек. А в выпускном всего две одиннадцатиклассницы. Мы частная школа, некоммерческая организация, от государства получаем субсидию. Таким школам надо помогать, ведь плата за образование у нас не может быть большой. У нас идея другая, не финансовая, не дипломатов воспитываем, банкиров или юристов…

– А кого?

– Мне кажется, людей с цельным мировоззрением, тех, кто очень любит свою страну. Изучая народное искусство, они понимают – это мой дом, это моя Россия, и я могу ей послужить. Не просто поработать. Жаль, что слово «служение» теперь по-другому понимают. Когда ты находишь смысл жизни, во что-то вкладываешься, трудишься, ты служишь – себе, своей семье, своей стране. Цель возрожденной школы – чтобы дети научились творить своими руками, чтобы могли потом зарабатывать на свою семью. Не все они станут ремесленниками, искусствоведами, но в них заложен главный стержень – трудолюбие и понимание красоты.

Из книги Натальи Пономаревой: «В нашей школе дети имеют возможность ощутить на практике, что такое традиционная вышивка, ткачество, золотое шитье, народный костюм, плотницкое дело. (…) Конечно, городская школа, в которой изучается народное искусство, не может ставить своей целью воспитание мастеров. Мастера могут быть воспитаны только в традиции, на своей родной почве, где умение передается от поколения к поколению, через личное сотрудничество с опытным мастером, который знает традицию, впитал ее с молоком матери. Мы заметили, что само обращение ребенка из городской среды к народному искусству и традициям создает у него представление о том, какого народа он сын, какая кровь течет в его жилах».

– Юлия, а каким ремеслам учатся ребята?

– За 30 лет работы Школы народного искусства в ней возрождалось множество ремесел. Дети с учителями ездили в экспедиции по всей России, на Украину, в Белоруссию, в страны Балтии, изучали, привозили образцы. Сейчас учатся вышивке, ткачеству, плетению на коклюшках, колокольному звону, иконописи.

Главное, чем мы сейчас озадачены, – как обучение ремеслам включить в учебный план, а мастеров – в штатное расписание. Ведь мы называемся Школой народного искусства, но пока ребята занимаются этими искусствами в рамках уроков технологии и дополнительного образования, с 5‑го по 11‑й класс. Первый год – росписью, второй – кружевоплетением, третий – вышивкой, четвертый – ткачеством, сначала ткут пояса, затем половики, переходят на браное ткачество. Годичный цикл – чтобы ребенок выбрал ремесло. А уже в 10-11‑х классах происходит специализация. Выпускники делают проект, защищают его и оставляют в музее. Причем делают свои работы на основе исторических образцов.

Из книги Натальи Пономаревой: Фрагмент письма в Минобразования (1999 год) Дмитрия Сергеевича Лихачева, который поддерживал Школу, как и многие другие ученые, деятели культуры: «Сейчас много говорят про возрождение России, а ведь дело возрождения некогда знаменитой Школы Народного Искусства имеет важное значение для культурных традиций Санкт-Петербурга и в целом для национальной идеи России. Модель исторической Школы Народного Искусства, объединяющей в себе школу, музей и церковь, несет в себе единство светского образования и православного воспитания. Возрожденная Школа Народного Искусства является живой моделью исторической Школы в контексте современности».

– А если пришел ребенок, точнее, родители привели, и выясняется, что нет у него склонности к ручному труду? Так бывает?

– Бывает. Всегда этот вопрос стоял в течение 30 лет. На первых порах был строгий отбор – собеседование, тестирование, беседа с родителями, было также важно понять, насколько семья воцерковлена. Православная вера – часть народной культуры. Но сейчас детей в школу приводят не только воцерковленные родители. Главным образом те, кто хочет, чтобы ребенок получил хорошее воспитание, чтобы не было буллинга. У нас много коррекционных деток. Ценно, что все учителя настроены вести добрые разговоры с детьми, всегда готовы выслушать ребенка. У нас особый путь и особая миссия. Мы школа, которую было бы правильно назвать социально направленным проектом. Ребенку важна красота вокруг, у него есть возможность изучать искусство – это роскошь в наше время. Но с этого начинается лечение души. Разные семьи, разное образование у родителей, воспитание. И дети все разные. Но каждого ты принимаешь и в каждом стараешься открыть его особый талант. Может быть, кто-то станет великим художником-реставратором…

– А девушка-выпускница сможет сшить одежду детям, украсить свой дом…

– Да! Для девушки это университет жизни. Вот даже отношение к школьной форме, которая у нас особая – длинные платья, красивые фартуки. Приходят девочки, соглашаются носить. Смотришь – а у этой девочки уже юбочка выше колен… Ты начинаешь объяснять, почему такая форма, как она у нас возникла. Начинаешь рассказывать, каков образ девочки, девушки. Это чистота, скромность, душевность. Они, конечно, потом сами выберут, как жить, что носить, но окунаясь в школьную обстановку, они что-то в себя вбирают.

– Юлия Николаевна, а как вы с помощью музыки приобщаете детей к народным традициям?

– Дети знают, что все происходит по народному календарю. Можем спеть тропарь, кондак к церковному празднику. Если народные праздники, вспоминаем обряды – на Рождество, Масленицу, Красную горку. Слушая оперу «Снегурочка» Римского-Корсакова, обращаем внимание на обрядовую часть. Слушая «Евгения Онегина» Чайковского, выделяем народные хоры, обработанные и использованные композитором. К 11‑му классу, если ребенок живет в традиции, он вырастает как личность.

Оксана РОДИОНОВА

P.S. Вот такая необычная школа, современная и историческая. А в вашем городе, селе есть учебное заведение, связанное с народным искусством? Расскажите о нем. Кому как не педагогам хранить народную культуру?!