Родные берега. Жду и надеюсь..

Много лет назад в гостинице небольшого казахского городка Майкаин познакомилась я с женщиной, прошедшей в годы войны ад фашистского концлагеря. Вряд ли я бы узнала об этом факте из биографии Лидии Николаевны (так звали мою знакомую), если бы не заметила на ее руке наколотый номер.

Моя соседка оказалась человеком не очень общительным, но все же из ее обрывистых фраз я поняла, что постоянного места жительства у нее практически нет, что колесит она по всей стране. Мне это показалось странным, но расспрашивать Лидию Николаевну было неудобно. Прошла еще неделя нашего совместного гостиничного жития, и однажды ночью, когда нам обеим не спалось, Лидия Николаевна вдруг без всяких предисловий, как бы продолжая разговор, начала свой рассказ.

«Я по всей стране не из любви к путешествиям езжу, – сказала она, – я ищу своих дочек, пропавших во время войны. До войны мы с мужем жили в Таганроге, там у нас и родились девочки-близняшки – Анечка и Катечка. В июне сорок первого поехали мы с дочками на Украину погостить, а тут война. Муж через неделю ушел на фронт, а я с детьми попыталась к матери под Ленинград добраться. Да куда там, наш поезд разбомбили под Киевом, а тех, кто в живых остался, взяли в плен. Помню, построили всех в две шеренги, детей у матерей из рук повырывали, побросали в грузовики и увезли куда-то.

Я и выжила только благодаря им. Когда бывало совсем невмоготу, повторяла: «Выживу, выживу, все равно найду их». И как только вернулась на Родину, стала искать своих девочек.

Для начала Лидия Николаевна поехала в те места, где разбомбили фашисты поезд, и в одном из соседних сел рассказали ей люди, что в сорок первом двое бездетных супругов, их односельчане, выменяли у фашистов на продукты двух девочек-близняшек, а потом всей семьей уехали – кажется, на Кировоградчину. Лидия Николаевна – туда, сколько сел изъездила, сколько людей расспросила. Да, жила здесь такая семья, сказали ей однажды, но года два назад переехала. Кажется, в Свердловск. После Свердловска была Камчатка, а потом – Казахстан… И все безрезультатно. На поиски уходили годы. А она не сдавалась.

– Но ведь столько лет прошло. Те две девочки могли быть и не вашими, – сказала я, желая хоть как-то утешить ее. – Да и как теперь вы узнали бы их?

Она резко прервала меня:

– Это они, только они. Я точно знаю. А узнать… я бы их сразу узнала.

Через несколько дней Лидия Николаевна уехала. В Вологду. Слышала она от людей, что там в одной семье живут две приемные девочки-близняшки. А вдруг это они, Анечка и Катечка? Память нет-нет, да и возвращает меня к случайной знакомой из далекой юности. И всей душой, всем сердцем – в который раз! – желаю ей, если она еще жива, найти своих детей.

В республике создана служба «Ищу тебя». Цель – поиск близких людей, разлученных не только войной, но и другими житейскими обстоятельствами. Служба «Ищу тебя» – «молода дытына», но в ее адрес уже поступило более тысячи заявок, большинство которых из России. Даже беглый анализ заявок дает очень четкое представление о нравственной планке нынешнего общества. Кто же и кого сегодня ищет чаще всего? Пожалуй, на первом месте неуловимые отцы – подобных заявок не счесть. Очень много писем от матерей, разыскивающих своих детей, – такая вот «улица» с двусторонним движением, оба направления которой – это чьи-то бессонные ночи, бесконечное ожидание, несбывшиеся надежды, разъедающие душу и нередко укорачивающие жизнь.

Особенно, если речь идет о матерях. Вот стопка заявок, и каждая начинается со слов: «Ищу сына». Дальше непременная приписка: «Слышала, что он жив. Мне от него ничего не надо, пусть только весточку о себе подаст». Уже «отработанные» заявки (значит, человек найден) позволяют нарисовать своего рода обобщенный портрет разыскиваемого. Он, разыскиваемый, сравнительно молод, крепко стоит на собственных ногах, женат, есть дети – одним словом, по всем статьям «характеризуется положительно». Как, например, Валентин и Юрий Ч., два брата, два ненаглядных сыночка Екатерины Семеновны Ч., приславшей письмо из России. Отслужив в свое время в Тирасполе воинскую службу, оба брата там и остались, женились, растут у них дети, есть работа, и живут Валентин и Юрий рядом и молчат много-много лет, не интересуясь, жива ли мать. Теперь, найденные, оправдываются: некогда было писать, надо все время трудиться для блага собственных детей…

Кишинев