На чтение: ≈ 14 мин.И вы думаете, что после всех этих холодных, рассудочных разысканий, абсолютно формализованных, еще можно отнестись к тексту, в котором боль и подвиг, смерть и жизнь, с живым непосредственным чувством?.. По-моему, такой формальный подход к рассказанному писателем определит и отношение к этому рассказу, из которого нужно добыть баллы, и только баллы.
И ПЯТОЕ. Огромное количество заданий (нет, нет, не все) просто находится за пределами культуры, разума, простого человеческого смысла. Хотя и то, о чем я уже рассказал, тоже находится за пределами смысла и человеческой культуры. И тем не менее.Вот простой пример. На последней предэкзаменационной репетиции был предложен перевод текста Германа Гессе. Кстати, почему на экзамене по русскому языку предлагается перевод с немецкого? А речь в нем идет о радости тихой, умиротворенной старости. Самый лучший текст для семнадцатилетних. Но вот в чем дело. Сдающие экзамен должны привести два примера из литературных произведений или один из литературы, другой из жизни. Найдут ли они пример умиротворенной, гармоничной старости вокруг себя, я не знаю. Но где взять литературный пример? Открываю «Энциклопедию литературных героев»: отец Горио, старый князь Болконский, Федор Павлович Карамазов, родители Базарова, Фирс, старик Хоттабыч, ну, старая графиня из «Пиковой дамы». Ничего не получается. Бедные школьники! Но ведь от этой лабуды может зависеть их поступление в институт и поступление на бюджет.А вот выписки лишь из одного официального пособия с грифом ФИПИ для подготовки к экзамену. Всюду формулировки взяты из этих самых информаций о тексте. Когда будете читать, каждый раз подумайте о трех вещах. Насколько близки эти проблемы современному школьнику? Насколько его жизненный опыт может стать опорой в его рассуждениях? Какие литературные произведения он мог бы использовать, аргументируя в сочинительной части ЕГЭ по русскому языку? Итак, держитесь крепко.Проблема драматической судьбы передовой личности.Проблема определения понятия «мудрость».Проблема зарождения и развития писательского таланта.Проблема романтики труда ученого.Проблема влияния фамилии на отношение к человеку.Проблема влияния популярных артистов на подростков.Проблема воспитания истинных мастеров исполнительского искусства.Проблема человеческой ограниченности.Проблема случайности и закономерности в жизни человека.Проблема возникновения в человеке потребности дарить цветы.Проблема воздействия шума на человека.Ну как? На мой взгляд, все это уроки клинического словоблудия, которые могут привести только к одному, ведь давно известно, что запор мысли вызывает понос слов. Но ученики тут не виноваты. Их подставили. А может быть, лишили возможности учиться дальше, потому что они недобрали баллов на бюджет, а возможно, и вообще на поступление. О том, что сочинение такого рода пособий, а их полным-полно, – это хорошая кормушка, я уже не говорю. И все сходит.Существует ли антидот (противоядие) от такой методики? Конечно, существует. Он в лучших традициях русской дореволюционной и советской методики. Вот передо мною 3‑е издание (М., 1916) книги А.Д.Алферова «Родной язык в средней школе (опыт методики)».Алферов пишет в ней сто лет назад и про нас тоже, он говорит, что школа может породить ученика, который «научается говорить гладко о чем угодно, не вдумываясь в вопрос, а просто прилично и шаблонно нанизывая фразы одна на другую». Анализируя далее лучший опыт постановки сочинений в Германии, Франции, Америке, России, Алферов размышляет о том, какой может быть русская школа сочинений. «Разделяя с германской школой примеры разумной выдержки, не забывая вместе с тем о французской ясности и особой точности в последовательности изложения, соблюдая экономию сил подобно американской, она вместе с тем уже по-своему обратится к ребенку и юноше в его человеческом целом и без тяжелых немецких классификаций, без выдвижения на первое место отчеканенного литературного стиля, как во Франции, без излишнего утилитаризма Америки; она обратится к подрастающему человеку во всем объеме его естественных, все усложняющихся духовных запросов».Вот та плодоносящая русская традиция, которую мы и призваны унаследовать. Именно в русле этой традиции, прежде всего на работах выдающегося советского методиста Марии Александровны Рыбниковой, и сформировался сам я как учитель, и как методист, и как человек пишущий.Но нужно использовать и то плодотворное, что есть в зарубежном опыте. В первом номере журнала «Вопросы образования» за 2014 год я с большим интересом прочел статью А.И.Левинзон «Креативное письмо: модель англоязычных стран в российской школе».Автор, анализируя базовые принципы обучения письму в Великобритании, Канаде и США, предлагает изменить принятую в России модель развития речи школьников. Мы остановимся сейчас только на трех позициях.Главный недостаток тех материалов, которые мы используем как отправное начало для написания сочинений учениками, состоит в том, что они бесконфликтны. Между тем именно присутствие конфликта должно определять выбор таких текстов. «В основе фрагмента лежит противоречие, не разрешенное в рамках текста и, следовательно, вызывающее у юного читателя желание ответить». «Провокационные обращения к ученику служат очень эффективным призывом к письменному диалогу, в ходе которого школьник мотивирован развить такие необходимые навыки, как умение аргументировать или выражать свою мысль» (Как это не похоже на наше стремление всех, всех соглашаться и только соглашаться с текстом, предложенным на экзамене, при этом спрашивая, согласен или не согласен выпускник с автором этого текста!).Очень важно и следующее: наши сочинения часто лежат «вне плоскости актуального эмоционального опыта ребенка». А в английских учебниках в качестве модельных текстов приводятся такие, которые «близки подростковому эмоциональному опыту чувств».И наконец, становление собственного голоса… Своеобразие стиля должно являться следствием оригинальности мысли, развивать которую – задача не только уроков письма, но любого хорошего школьного урока». О том, что большинство наших сочинений безлики и трафаретны, хорошо известно.Но вернемся к родным осинам, то бишь экзаменационным сочинениям. Предлагаю три текста: школьника, учителя, репетитора.Вот ответ одного из учеников, который рассказал о том, как их класс готовился к итоговому сочинению. Цитирую «Учительскую газету»: «У нас две недели назад в школе был пробник по сочинению. Учителя решили провести его внутри школы, чтобы посмотреть, на что мы способны. Моя одноклассница не согласилась с формулировкой темы сочинения и написала, что у нее другая позиция, она не совпадает с идеей, высказанной в заголовке. Этой девочке учителя поставили незачет только из-за этого, ошибок у нее не было. Так что на настоящем сочинении нам всем пришлось написать, что мы согласны с заявленной темой, даже если это не так».А вот рассказ московской учительницы («Новая газета»): «Сообщили нам, учителям, что надо сдавать ЕГЭ, еще в прошлом учебном году, причем сказано было, что если не сдадим, к преподаванию могут не допустить. В связи с этим некоторые пожилые педагоги, давно работавшие в старших классах, были готовы к увольнению. Запись на осень мы пропустили, но репрессий не последовало. В марте новый виток – надо срочно записываться. Коллеги выбрали каникулы, я же сама первой пошла сдавать русский… Текст мне попался про войну, то, чего я так боялась и не хотела. Я не хочу про важные в жизни вещи писать по критериям. И вот тут началась борьба: преломить себя и написать по-человечески. Я пыталась за что-то зацепиться, за что-то личное; в итоге – 0 баллов по первому критерию и по следующим трем. К какому выводу пришла: главное – спокойствие. Бояться абсолютно нечего. Если есть знания, причем они должны быть не обязательно глубокими, текст написать очень просто. Умение отключить эмоции, умение отвлечься от собственного понимания того, каким должен быть хороший текст. Видно, надо натаскивать детей на егэшное сочинение, чего никогда раньше не делала. Надо выработать четкую стратегию этого самого примитивного анализа текста и следовать ей во время экзамена. Так легче».И, наконец, репетитор. Сайт «Мел». Заглавие «Что больше всего бесит в ЕГЭ по русскому языку. Репетитор по русскому – о шаблонном сочинении, бессмысленном и беспощадном». «Главное задание, которое могло бы дать свободу самовыражения, похоже не на сочинение, а на какой-нибудь бухгалтерский отчет. Главенство пресловутой «авторской позиции» в анализируемом тексте над позицией своей. Недаром большинство учителей из лучших побуждений рекомендуют соглашаться с автором: оспорить его точку зрения себе дороже. Как помочь подросткам, для которых все это реальность? «Да, дорогие дети, вас не обманывает внутреннее ощущение; это тупой экзамен. И это сочинение, и все эти шаблоны, и банки аргументов противны и смешны не только вам. Но это испытание для обретения свободы для поступления, для перехода на новый уровень, как в игре. Вам нужно написать эту работу – только одну – по предлагаемым чужим лекалам, а дальше навсегда забыть эти лекала, писать о том, что думаете, и только так, как этого хотите».В интервью «Учительской газете» ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов говорил о том, что нас всех ждет впереди: «Робот будет решать для тебя задачи. Учитель не сможет через 5‑10 лет определить, ребенок решил эту задачу или робот. Сочинение умрет тогда по этой же причине». Но почему же нужно ждать 5‑10 лет? Разве производство сочинений еще не роботизировано?Не будем обвинять того ученика, чьи откровенные высказывания я процитировал. Кто знает, может быть, если бы он не протянул свои ножки по одежке, то и не поступил бы на бюджет, а то и вообще не поступил бы в институт. А на платное отделение у него средств нет. Но взрослые люди должны не обманывать себя и уж тем более не обманывать учеников. Вы-то вот продолжаете играть во все эти игры. А им внушаете: «Давайте, давайте, жмите на все эти шаблоны, залезайте в эти все банки аргументов. Только один раз, только в последний раз. А потом свобода. Будете писать только то, что думаете».
Выбор читателей
Комментарии