Революция – национальная французская традиция. Студентам удалось «раскрутить» правительство на 150 миллионов евро

Волнения во Франции, инициаторами которых стали профсоюзы и студенты, начались 7 марта и не прекращались почти два месяца. Закон «О первом найме на работу», принятый парламентом Франции, вывел потомков Марата на баррикады. Сорбонну пришлось брать штурмом. На подступах к зданию университета – символа студенческой свободы – были возведены баррикады, на головы стражей порядка летели стулья и огнетушители. Полиция отвечала дубинками и слезоточивым газом.

– Нас продают в рабство работодателям! – кипели от возмущения студенты. Правительство покусилось на святая святых французской социальной системы – бессрочный трудовой контракт (CDI). Уволить подписавшего такой контракт практически невозможно, а его наличие дает работнику неоценимые преимущества и при аренде жилья, и при получении банковского кредита, и при оформлении медицинской страховки, и даже в случае потери работы – компании придется заплатить кругленькую сумму уволенному «по сокращению штата». Неудивительно, что работодатели не горят желанием связываться с CDI: по статистике, с каждым годом процент заключенных бессрочных контрактов падает. Такое положение дел не помогает решать проблемы занятости в стране, где на бирже труда зарегистрирован каждый десятый. Среди молодежи безработица достигает 20 процентов.

Закон «О первом найме» предоставлял работодателю право увольнять молодого работника не старше 26 лет в течение первых двух лет без объяснения причин. Правда, это касалось лишь мелких компаний, штат которых не превышает 20 человек. К тому же государство все-таки предполагало страховать молодых специалистов. Например, отработав два месяца, работник мог получить право на дополнительное обучение, а после четырех месяцев даже в случае увольнения его квартиру должны были оплачивать два месяца. Но все это – капля в море по сравнению с преимуществами ныне существующей формы бессрочных контрактов. Социалисты утверждали, что закон «О первом найме» фактически исключает людей до 26 лет из легитимной системы трудовых отношений, ущемляет их права. Франция стала готовиться к всеобщей забастовке. Ряды забастовщиков пополнились школьниками и учениками лицеев.

– За законопроект проголосовали, и он будет действовать, – жестко заявил глава французского правительства Доминик де Вильпен, не испугавшись предстоящей даты: 18 марта исполнилось 135 лет с начала Парижской коммуны. Его обещание, что законопроект будет дополнен «новыми гарантиями» для работников, не возымело действия. Профсоюзные и студенческие лидеры в качестве предварительного условия для прекращения акций протеста потребовали отозвать закон «О первом найме», противоречащий 158-й конвенции Международной организации труда.

Студенческие волнения из Парижа перекинулись в провинцию. Произошло то, чего больше всего опасались власти: к школярам присоединилась молодежь из «трудных кварталов». Та самая, которая бунтовала осенью прошлого года. Манифестации приняли ярко выраженный насильственный характер. Особенно бурными они были в Париже и Марселе. Парни с шарфами на лицах, вооруженные битами, переворачивали и жгли машины, громили автобусные остановки и телефонные будки, били стекла в кафе и магазинах. Вслед за руководством социалистов в парижских митингах приняли участие делегаты съезда Компартии Франции, приехавшие со всех концов страны. «Движение молодых социалистов» обратилось с призывом к представителям местных властей создать единый фронт «гражданского сопротивления». 28 марта теперь отмечено во французском календаре как «черный вторник» – общенациональный день протеста: в ответ на призыв профсоюзов забастовали работники транспорта, образовательной сферы, средств массовой информации, госслужащие, связисты, энергетики и актеры.

Впрочем, выяснилось, вторник был еще не самым черным днем Франции. На решение конституционного совета о том, что закон «О первом найме» не противоречит конституции страны, молодежь ответила новыми выступлениями. В Париже студенты прорвали жандармское оцепление вокруг Лионского вокзала на берегу Сены. Страна объявила «День действия». Остановились поезда, перестали выходить газеты, поскольку почти три миллиона французов занялись отстаиванием своих прав. Глава правительства де Вильпен пригласил в свою резиденцию, Матиньонский дворец, руководителей пяти ведущих профсоюзов страны и главных ассоциаций учащихся – Национального союза студентов, Студенческой конфедерации, Национального союза лицеистов, Независимой демократической федерации лицеистов. Надеялся обсудить возможные изменения в тексте закона, пообещал даже увеличить финансовую помощь молодым людям, ищущим по получении высшего образования первую работу. Но бунтовщики отказались от приглашения, предъявив правительству ультиматум – или отозвать закон до католической Пасхи, 17 апреля, или они станут бороться дальше.

Второго апреля закон был опубликован в официальном издании, но действие его было остановлено по решению президента Франции. Жак Ширак распорядился внести поправки в спорные положения, пообещав предварительно обсудить их с представителями профсоюзов. Однако организаторы протестов, воодушевленные размахом, не сдались и потребовали полной капитуляции правительства в этом вопросе. Волна массовых акций не стихала. Лишь когда 10 апреля президент Франции объявил, что закон «О первом найме» будет заменен другим, митингующие призвали к окончанию забастовок и снятию блокады университетов.

В новом законопроекте речь идет о том, чтобы оказывать государственную поддержку работодателям, которые заключают бессрочный трудовой контракт с молодыми людьми в возрасте от 16 до 25 лет, имеющими низкую квалификацию, либо проживающими в пригородных зонах, либо являющимися выпускниками средних школ, не поступившими в вуз. Предполагается, что господдержка будет оказываться в течение двух первых лет действия контракта, причем в течение первого года ее размер составит 400 евро, а в течение второго – 200 евро в месяц. Субсидии на осуществление норм нового закона оцениваются в 150 миллионов евро.

Нельзя сказать, что борьба французских студентов не задела российских. По словам Олега Денисова, заместителя председателя Комитета Госдумы по образованию и науке, председателя правления Ассоциации профсоюзных организаций студентов, проблема трудоустройства по специальности после окончания вуза, проблема первого рабочего места в России с каждым годом усугубляется. Денисов сообщил, что ассоциация разработала и уже в течение трех лет предлагает профильным комитетам Госдумы, министерствам и агентствам по образованию программу по развитию системы трудоустройства выпускников вузов. Но до сих пор ни одна государственная организация к непосредственной реализации этой программы не готова, проект поддерживают «только на словах».

Студенты Москвы и Петербурга провели митинги в поддержку французских товарищей. Правда, организовывали их не профсоюзы и студенты, а политические организации – «Родина», анархисты, и «Рабочая демократия». Не остались в стороне коммунисты, объявив о Всероссийской акции протеста 8 апреля 2006 года. Судя по опросу Фонда «Общественное мнение», проведенному в обеих столицах, 57 процентов россиян следили за развитием конфликта. Причем 70 процентов заняли сторону протестующих, и только 8 процентов, среди которых в основном интеллигенция, говорили о правоте правительства. Некоторые – 4 процента – даже сожалели, что подобной борьбы за свои права не наблюдается у нас.

В Сибири тоже было неспокойно, хотя и по другим поводам. Волновался в основном студенческий Томск. В конце марта – начале апреля студенты с подачи Сибирской конфедерации труда провели два митинга «Ответственность общества за настоящее и будущее страны». Большей частью шумели, конечно, о новом Жилищном кодексе, о реформе ЖКХ, но досталось и политике правительства в области образования. Российского, разумеется, правительства. Но о французском недобрым словом вспоминали все выступающие, отчаянно завидуя сплоченности зарубежных студентов.

В демократичном Новосибирске по городу были расклеены листовки, подписанные неким Союзом профсоюзной молодежи Новосибирской области, о котором никто никогда раньше не слышал. Эта неведомая молодежь выражала поддержку студенчеству Франции, призывая его вести свою борьбу все же в рамках закона.

А вот омичи «французской революции» не заметили вовсе. Валентин Кузнецов, известный в городе правозащитник, с сожалением констатировал, что омским работникам правопорядка можно не опасаться митингов и демонстраций со стороны студентов. Это показал опрос, проведенный агентством журналистских исследований «7 отдел». Выяснилось, что большинство молодых людей даже не имеют представления о событиях во Франции. Те же, кто оказался в курсе событий, заявляли, что нашу молодежь не смогут поднять на митинг даже самые жестокие законы. Наибольшее равнодушие проявили студенты Омского государственного педагогического университета. По их словам, надо заниматься учебой вместо «качания прав». Самыми прогрессивными показали себя студенты Омского государственного (классического) университета, ректор которого – Геннадий Геринг – как раз выходец из «неспокойного» Томска. Из 40 опрошенных студентов 29 согласились с методами французской молодежи, но 11 участвовать в подобных бунтах все-таки отказались – «а то выгонят из вуза».

Мнение

Сергей ШИРОБОКОВ, кандидат педагогических наук, начальник Управления международного сотрудничества ОмГПУ, директор межвузовского Центра международного сотрудничества и академической мобильности, доцент кафедры педагогики ОмГПУ, председатель Координационного совета по международному сотрудничеству при Совете ректоров вузов Омска: Что помогает выйти из тупика?

Университет Сорбонна в Париже является принимающим вузом для многих студентов, которые приезжают во Францию на учебу по программам академической мобильности из-за рубежа. Он имеет хорошую репутацию. Благодаря Болонскому процессу каждый европейский университет задумывается о повышении своей привлекательности для студентов и обеспечении конкурентоспособности выпускников – будущих специалистов, которые пользуются повышенным спросом у общества и имеют высокую степень адаптивности и выживания в ситуации изменения профессиональной пригодности. Конкурентоспособность, а следовательно, и новое качественное состояние специалиста многие европейские страны относят к числу стратегических ценностей. Наряду с ориентацией на собственные силы и предприимчивостью они способствуют преодолению индивидуального психологического барьера, подавленности, пессимизма, неопределенности в жизненной перспективе и помогают в конечном счете выйти из тупиковой ситуации, похожей на ситуацию, сложившуюся во Франции вокруг «Контракта первого найма».

Жюль ГРА, выпускник Сорбонны: Я бы не пошел на баррикады

Обстоятельства, вызвавшие волнения, неоднозначны. На поверхности – недовольство экономическими реформами правительства, внутри – политические игры. В самом деле, почти четверть французской молодежи – безработные. Социальные гарантии в конце концов стали тормозом экономического развития. Работать во Франции нетрудно, а вот открыть свое предприятие почти невозможно. Потому я и приехал работать в Россию. У вас давят налоги, у нас – огромная зарплата, которую надо платить служащим. При этом молодежь избалована, забастовать может когда угодно. Иногда – просто так, от скуки. Ей хочется всего и сразу. Уволить кого бы то ни было, даже юного наркомана, почти невозможно – очень дорого обойдется. Мне кажется, де Вильпен предлагал хороший закон. Предприниматели перестали бы бояться брать на работу молодежь – не на самые лучшие места, но на фабрики, заводы, в мелкие фирмы – все лучше, чем безработица. Студентов настроили профсоюзы, за которыми, наверняка, стояли противники де Вильпена – он же собирался баллотироваться в президенты. А студенты, как говорит моя переводчица, поскольку я еще «не всех выражений знаю», с жиру бесятся. Сорбонна, кстати, тоже изменилась. Поступить в нее теперь может почти каждый, и за ее выпускниками больше не бегают работодатели, как за высококлассными специалистами.

Наверное, у каждого народа свои традиции – у нас принято делать революции. Но чтобы изменить жизнь, и эти традиции тоже, надо работать. Я бы не пошел на баррикады.