Ректоры – против!

Выступление министра обороны России Сергея Иванова всколыхнуло страну. И хотя министр пока конкретно ничего не сказал об отмене отсрочек от призыва для студентов, российские вузы бьют тревогу. Ведь совершенно ясно: самое большое количество отсрочек связано с обучением в вузах. Особенно остро эта проблема коснется высших учебных заведений технического профиля, где большинство студентов – представители сильного пола. Сегодняшний выпуск о том, как относятся к этой идее ректоры российских вузов.

Комментарий «УГ»Проблему сокращения числа отсрочек от призыва в последнее время не раз поднимали представители обеих палат парламента, военного ведомства и Минэкономразвития РФ. Причем предлагается не просто призывать студентов, но и с 2008 года сократить срок службы: по первому варианту – до года, по второму – до 6-9 месяцев. И тем не менее большинство ректоров, зная все эти предложения, считают утрату непрерывного образования большой бедой. И вряд ли ее смогут компенсировать даже те льготы по поступлению в вузы, которые сейчас предлагает Минобороны. Кроме того, очень важно, на наш взгляд, изменение самой армии. Будь она такой, как, скажем, в европейских странах, возможно, тогда бы у нас, как и в Израиле, молодые юноши и девушки рвались служить. А пока что матери не могут быть уверены даже в том, что их сыновья, «отслужив как надо», вернутся домой живыми. И, конечно, особым должен быть подход к вузам культуры и искусства, к тем самым «балалаечникам», о которых так снисходительно отозвался министр обороны Сергей Иванов.

Виталий ХИМЕНКО, первый проректор Санкт-Петербургского государственного университета аэрокосмического приборостроения:

– Не ошибусь, если скажу, что мое мнение созвучно мнению большинства вузовских представителей: отмена отсрочки от призыва в армию сломает всю систему образования. Вернее, значительно исказит ее. На мой взгляд, нужно прежде всего по-новому формировать саму армию, делать ее более профессиональной. Если оставлять ее прежней и призывать всех подряд, то что, собственно, меняется? К тому же неясно, будет ли человек, отслуживший в армии, продолжать образование? Захочет ли он это делать? Сегодня отсрочку от призыва в армию получают те, кто обучается на очном отделении и кто после окончания института поступает в аспирантуру и занимается научной деятельностью. Причем отсрочку эту даем не мы, а военкомат. Если человек отправляется служить сразу после школьной скамьи, то о непрерывности образования можно забыть. Армия, как мне кажется, должна сегодня акцентировать внимание на реформах в собственном стане, дабы менялось в обществе отрицательное отношение к ней.

Людмила ШИПИЦЫНА, ректор Санкт-Петербургского института социальной педагогики и психологии Международного университета семьи и ребенка им. Р. Валленберга:

– Я категорически против подобного нововведения, поскольку считаю, что дети сразу после школьной скамьи не могут идти в армию. Они абсолютно не подготовлены к службе. И потом, если ребята сразу после школы отправятся в армию, то что они вспомнят из школьного курса, придя потом на вступительные экзамены?

Если отсрочку отменят, то мальчики из педагогики уйдут. А ведь мы обучаем их работе с самым сложным контингентом детей: беспризорники, наркоманы, дети с умственной отсталостью, дети, пострадавшие от террористических действий. Это будет не только наша потеря, но и потеря для педагогики в целом.

Геннадий ГЕРИНГ, ректор Омского государственного (классического) университета, профессор, доктор физико-математических наук:

– Преподаватели, ученые всегда считали, что перерыв в получении образования не лучшим образом сказывается на его качестве. Подобный эксперимент уже был в СССР, когда в 80-х годах студентов вузов забирали в армию со второго-третьего курсов. Возвращались не все, и это, может быть, даже неплохо. Парни становились старше, получали жизненный опыт, переосмысливали свой выбор. Хотя, к сожалению, выбор этот иногда делала сама жизнь. Хорошо еще, если ребята меняли «мирную» профессию на военную карьеру, было и такое. Многие просто обзаводились семьями – значит, нужен был заработок, учеба отходила на дальний план. Но тем, кто возвращался, было очень трудно. Это, кстати, тоже отпугивало. «Солдаты» долго адаптировались. Им ведь нужно было не только за короткий срок дойти до ранее достигнутого уровня, но и подняться выше, чтобы догнать товарищей и учиться дальше. Не уверен, что столь резкие перепады судьбы положительно влияют на молодежь. В 80-х, когда проходил эксперимент с отменой отсрочки, я был деканом физического факультета. Убежден, что утрата непрерывности обучения – большая беда. Физический факультет требует хорошего математического базиса. Это как в спорте – нужно постоянно тренироваться. После долгого перерыва материал уже не воспринимается. Человек, мозг которого два года отдыхает, вряд ли покажет высокие результаты.

Вместо того чтобы идти вперед, мы возвращаемся к старому эксперименту, который уже дал отрицательные результаты. Безусловно, граждане должны отдавать долг Родине, но без ущерба для образования – то есть для будущего, причем и своего, и Родины. Мы можем просто потерять светлые головы. Можно, конечно, предусмотреть льготы для демобилизованных, как это было в 80-х годах. Но стартовые условия при этом получаются очень разными и не очень справедливыми. Но даже несмотря на льготы, смогут ли ребята, вернувшись из армии, восполнить пробелы?

Николай МАРТЫНОВ, проректор по учебной работе Санкт-Петербургской государственной консерватории им. Н.А. Римского-Корсакова:

– Профессиональное образование музыканта – это 15-18 лет ежедневного адского труда, и один год в армии может перечеркнуть все: во всяком случае на большой музыкальной карьере такой «солдат» абсолютно точно может поставить крест, так как квалификацию он, конечно же, потеряет. Ситуацию не спасает даже то, что обычно наших ребят отправляют в ансамбль песни и пляски. Я не понимаю, почему министр обороны накинулся именно на, как он выразился, «балалаечников» – он что, надеется, за наш счет сильно укрепить обороноспособность России? И сегодня я бы порекомендовал нам всем подумать даже не столько о будущем отечественной музыки, которая может потерять десятки, если не сотни талантливых пианистов и скрипачей, а о том, что станет с нашей армией, состоящей из этих самых пианистов и скрипачей.