Ракета. Этюды из детства

Сегодня 23 февраля. Пятидесятилетие Советской Армии и Флота. Этот год, как и предыдущий, полон полувековыми юбилеями нашей страны. Раньше на празднества устраивались фейерверки. На улицах искрились и кипели яркие, огненные картины, которые создавали чумазые пиротехники, прятавшиеся в сырых подвалах. Утром после фейерверков улицы были грязны и хмуры, как крестьяне с похмелья. Я не застала фейерверков. При мне каждый праздник расцветает букетами салютов. Это красиво, даже если ракеты запускаются в небо из маленьких ракетниц на закрытии пионерского лагеря. Ракеты взмывают в небо и гаснут где-то в мокрой ночной траве.

Раньше я была уверена, что ракеты остаются висеть среди звезд, а не превращаются в грязные огарки, срываясь с неба. А звезды тонут в море, и поэтому в августе оно загадочно светится холодным светом других миров. И вот в городе устраивается салют. Но вечером я ломала голову в своей комнате над примерами по алгебре и не слышала залпов. Вдруг на тетрадь лег призрачный зеленоватый свет. Я подняла голову и увидела звезду, висящую посреди темной улицы. Только секунд через двадцать я поняла, что это к нам залетела ракета. К ней был привязан парашют, он запутался в цепких ветках старой акации, и ракета повисла, ослепительно сияя. Хмурые стены домов, мокрые стволы деревьев и лужи талой воды осветились этим сказочным зеленым светом. Потом она погасла и рассыпалась красными угольками по темному снегу. После нее перед глазами долго еще стоял ослепительный искрящийся кружок, в то время как улица мгновениями освещалась новыми ракетами, отражавшимися в окнах домов. Казалось, что в окна вставлены разноцветные прозрачные фантики от конфет, которые я иногда прятала между страницами книг, чтобы вытаскивать иногда их и смотреть, как они радужно переливаются. Пока ракеты висели над городом, у невидимых в темноте деревьев вырастали длинные дрожащие тени, быстро бежавшие по снегу, как цепкие черные пальцы нервного пианиста.

Вскоре все кончилось, и дома устало отошли в ночь, и только освещенные окна и бледные фонари остались видны на темной улице. Я отошла от окна. На пианино лежала на боку синяя стеклянная рыба, в гладкой поверхности журнального столика отражался ровный свет торшера. Я не знаю, почему я написала про ракету, а теперь пишу про рыбу. Просто перед глазами стоит яркий, очень зеленый комок ракеты, свалившейся звездой на нашу улицу. Говорят, что писать надо с определенной мыслью, вокруг которой, как вокруг ствола дерева, будут виться ветви с прекрасными цветами образов, пейзажей, сравнений. Что ж, я могу сказать мысль этого маленького этюда: когда звезды или ракеты висят высоко в небе, они забываются, как только потухнут, а когда ракета висит совсем рядом, так близко, что даже слышно ее шипение, она долго продолжает гореть перед глазами, по-прежнему ярко освещая в мыслях улицу. А дальше думайте сами.

Ольга МАРИНИЧЕВА, 16 лет

Запорожье, 1968 год