На чтение: ≈ 5 мин.В раннем детстве Денис часто болел. Его, неуклюжего, неповоротливого, звали Рахитиком. Вначале он обижался и страдал, потом эта обида, нарастая в нем как снежный ком, превратилась в ненависть. …За кражу, совершенную в пьяном виде, мать посадили, а его определили в детский дом. И там парнишке неожиданно повезло.
Понаблюдав, как беспомощен новенький на уроках, учитель физкультуры на перемене подозвал его:
– Давай-ка, дружок, займемся тобой. Негоже будущему мужчине быть таким.
– У меня так не получится: я ничего не умею, – вздохнул обреченно Денис.
– И я не умел! – воскликнул учитель, – а потом научился. И ты научишься! Приходи сегодня в шесть вечера на тренировку.
И началось! Тренировка за тренировкой – и уже к концу учебного года Дениса было не узнать: вытянулся, окреп. А в следующем учебном году он даже стал принимать участие в соревнованиях и не раз оказывался в числе победителей. Но злоба, затаившаяся в душе прежнего «рахитика», не рассосалась. Напротив, она росла.
Когда на волю выпустили его мать и она забрала сына из детского дома, он вернулся в ту же школу, но это был уже не жалкий заморыш. И смотрел он на всех сверху вниз, и презирал слабых, и беспощадно мстил своим обидчикам. Однажды для интереса попробовал отнять деньги у пацанов – получилось. Потом еще и еще. Ему нравилось одному бродить по улицам, чувствуя свою силу, никого не боясь.
– Рахитик! – вдруг больно ударило его. И он даже не понял вначале: услышал он это или внутри у него закричала старая боль. Но крик повторился, и Денис, отчетливо услышав его, нырнул в переулок. Знакомая картина открылась перед ним: карапуз лет шести-семи прижимался к калитке, а ватага пацанов улюлюкала, свистела, наслаждаясь видом затравленного «зверька».
Кровь прилила к вискам Дениса. На миг ему даже показалось, что это не веснушчатого мальчишку, а его самого дразнят.
– А ну марш отсюда! – грозно рявкнул он и ринулся на обидчиков. Тех словно ветром сдуло: кинулись врассыпную. Денис догнал их, остановил.
– Если хоть раз вы его обидите, – он поднес свой кулак прямо к лицу самого высокого и, как ему показалось, лидера толпы, – будете иметь дело со мной. Поняли?
– Ага, – с трусливой поспешностью ответил долговязый.
А защитник вернулся к обиженному. Едва приблизившись к нему, вдруг услышал за спиной легкие торопливые шаги.
– Спасибо! Большое вам спасибо за Витальку, что не дали его в обиду.
Тихий, нежный голосок смутил юного «рыцаря». Денис опешил. Он? Добрый?
– Да никакой я не добрый! – пробурчал он. Но худенькая девчонка со светлыми волосами, аккуратно собранными на затылке в пучок, смотрела на него с таким откровенным восторгом, что Денису стало не по себе.
– Да не добрый я! – упрямо повторил он не в силах справиться со своим сердцем. И непонятно ему было, от чего оно так заколотилось. Ему вдруг стало хорошо-хорошо.
«Делать людям хорошее – хорошеть самому» – почему-то вспомнились слова, которые по заданию учительницы русского языка они писали в тетрадях. Надо же, никогда их не вспоминал, а тут вдруг сами вынырнули откуда-то.
Тут из дома на крыльцо вышла седая старушка:
– Что, опять Витальку обижали?
– Больше не будут!
Бабушка подошла поближе, ласково дотронулась до плеча.
– Пойдем-ка к нам в гости, у нас пироги сегодня с малиной! И молочка, слава богу, купили. Пойдем, пойдем.
Возвращался Денис домой, когда уже стемнело. Нигде не было ему так хорошо, как среди этих людей, о существовании которых он еще утром даже не догадывался. Шел он, не торопясь, вспоминал уютный дом с иконами в углу, доброе лицо старушки, ее руки, гладившие по голове. Так нежно и ласково еще никто не прикасался к нему.
– Не сон ли это был? – в который раз шевельнулась тревога в душе. – Так хорошо было, прямо как в сказке. Будто солнце выглянуло и осветило душу.
«И брызги от этого солнца упали Маринке на нос!» – вдруг рассмеялся он, вспомнив вздернутый носик, усеянный мелкими веснушками. И он знал, что придет, обязательно придет к ним.
Барнаул
Выбор читателей
Комментарии