Путешествия

Зачем учиться спать в снегу?

Огорчились все трое ужасно и решили забыть о походе на материк… до следующей весны. Дети пошли в папу. Старшему Шпаро понадобилось 8 лет, чтобы попасть на Северный полюс. Похоже, стремление совершить то, чего никому до тебя не удавалось, хотя бы и пришлось потратить на это годы усилий, – наследственная черта в роду. А может быть, тут дело в личном примере?

Дети Шпаро, глядя на отца, тоже хотели путешествовать. Конечно, можно ходить в походы только со своими отпрысками и воспитывать их таким образом. А можно брать в поход много детей и воспитывать многих. Расставшись с Институтом стали и сплавов ради клуба “Приключение”, Дмитрий Шпаро не смог расстаться с детьми. Очень скоро при клубе профессиональных путешественников открылась географическая школа.

Теперешний ее директор – младший сын Шпаро Матвей, студент Московского института математики и электроники, сам – бывший ученик школы. И хотя на его счету покорение Казбека, самым запомнившимся Матвей называет свой школьный лыжный поход по Архангельской области. Из-за жуткого мороза – больше сорока градусов – часть ребят вернулась домой, а одна девочка обморозила на ноге палец и потом долго лежала в больнице.

От викинга до Шпаро

Специально для школы разработан 2- годичный курс “История всемирных путешествий”, рассказывающий об известных путешественниках, научных открытиях и самых интересных экспедициях. Первая лекция посвящена викингам и пиратам. Последняя – современным путешествиям Дмитрия Шпаро.

В основном лекции читают два человека – Александр Васильевич Шумилов и Сергей Михайлович Епишкин, члены географического общества. А гостями ребят иногда становятся известные путешественники, они приходят в школу и рассказывают о своих небывалых похождениях.

В одно из февральских занятий аудиторию Дома научно-технического творчества на Донской, где находится школа, перегородила огромная надувная лодка с иероглифами на борту. Это перед очередной попыткой пересечь в одиночку Северный Ледовитый океан заглянул к ребятам японский путешественник Мицюра Оба.

Недостатки перевода Мицюра компенсировал актерским мастерством. Вот он на плоту несется по бурной Амазонке, каждый день молясь во спасение своей жизни. Вот он в белоснежной Арктике встречает белого медведя и, к своему ужасу, обнаруживает, что его распылитель с красным перцем не срабатывает. Вот он живет в эскимосском поселке в Гренландии, умываясь по утрам снегом…

Самые каверзные вопросы Мицюре задавал Дмитрий Шпаро как путешественник – путешественнику. Выяснилось, что в своих прошлогодних несчастьях, когда его с обмороженными руками и ногами доставили обратно, Мицюра виноват сам. Экономя на бензине, он не просушивал обувь и перчатки.

Ребята интересовались рационом, устройством кухни Нансена, весом груза, который Мицюра берет с собой на этот раз. От профессиональных вопросов перешли к личным. На вопрос, сколько ему лет, путешественник ответил: 80, а под конец признался, что никогда не был женат и хочет быть представлен обаятельной русской девушке.

Демократия и лентяи

Для таких-то походов и существует второй журнал. В него по окончании лекции многие спешат записаться. Ходить только на теоретические занятия в школе не приветствуется. Ведь если учебный год однообразен: тренировка – лекция – тренировка, то лето проносится – ах! – и как не бывало. Ребята ходят в Башкирию, на Чукотку, на Таймыр. А чтобы тебя взяли в сложное путешествие, сперва нужно доказать, что ты можешь уживаться с коллективом, делать что-то полезное.

Обсуждением маршрута, продуктами и снаряжением занимаются все вместе. На месте кто-то ставит палатку, кто-то разжигает костер, кто-то приносит дрова. “Главное, чтобы дети не подходили к тебе с вопросом: “Что мне делать?”, а сами находили себе занятие”, – утверждает Матвей. Грозный директор лентяев ой как не любит и считает, что демократия в походе опасна. “Если начинаешь делать послабления людям, они потом этим пользуются, особенно дети. А возражения в походе до добра не доводят, здесь ситуацию могу оценить только я”.

Д.Ш.: “Путешествия учат чувству товарищества. Есть такие дети, которые, приходя к нам в 13-14 лет, уже поглощены сами собой. Эгоистов у нас в школе никто не наказывает, но они сами быстро уходят. Наверное, происходит какое-то естественное отторжение. Остаются дети, которые любят путешествовать”.

Экстравагантные приключения

Где опаснее – дома или в походе?

По признанию Дмитрия Шпаро, прежде чем отпустить Матвея с ребятами в Карелию, он долго мусолил маршрут и уточнял обстоятельства, так как больше всего на свете боится какого-то происшествия в детском походе. Дома в Москве, может быть, опасностей подстерегает даже больше, чем в походе. Просто дело в том, что, если что-то случается в путешествии, остается ощущение вины. А за происшествие в городе, которое более вероятно, ты, разумеется, не отвечаешь. Здесь ты просто живешь, а “туда” организуешь вылазку. Это философия для родителей.

Уверенность и гордость за себя

Д.Ш.: “Каждому ребенку важно осознавать, что он что-то умеет. Но если он умеет что-то такое, чего не умеют другие, это дает ему колоссальную фору в жизни. К примеру, ребенок научился готовить еду на примусе и спать зимой в спальном мешке. Не важно, что дома у него электрическая плита, а потом он, может быть, уедет с родителями в Африку и никогда больше снега не увидит. Это не прагматическая ценность. Это вселяет в него уверенность и законную гордость за себя”.

Наталья БУНЯКИНА

Хужирт на шелковой траве

Хужирт на шелковой траве

Далекая Монголия, помнишь ли ты свою гостью? В моем сердце ты навсегда запечатлена. Монголия…

Первым нас, меня и родителей, принял аймачный центр, то есть областной город Боян-Хонгор, расположенный чуть севернее пустыни Гоби. Несколько каменных домов и разбросанных по большой территории юрт. Мелкая речка, притянувшая к себе рощицу, холмистые равнины, прекрасные пастбища для скота.

Помню, как-то у дома в темноте нас испугала гора, которой час назад не было, она оказалась верблюдом, обитателем здешних мест. Хозяин разрешил мне посидеть на своем любимце. Зато однажды мы так же в темноте у дома натолкнулись на лошадь, и она так лягнула моего папу, что он отлетел к соседнему дому. Монгольские лошади славятся своим маленьким ростом и злобным норовом.

Здесь было много необычного. Например, праздник “Надом” с торжественным танцем орла и соревнованиями борцов. Запомнились огромные птицы-грифы и дикие злые собаки невероятных размеров. Но, конечно, самым приятным в моем путешествии было знакомство с людьми. Языка мы не знали, обьяснялись жестами и улыбками, иногда помогала мама: она работала в маленькой школе, преподавала музыку. Дети ее очень любили, она разучила с ними несколько русских песен. Монгольские дети очень музыкальны и артистичны.

В этих местах не запираются на замки ни дома, ни юрты, и даже если хозяев нет дома, гостю готово угощение. Привычка коренного населения ходить в гости поначалу пугала. Открываешь дверь на стук, компания монголов чинно проходит мимо тебя в комнату, уютно устраивается на полу, разговаривает между собой, поплевывает вокруг и, очевидно, ожидает хотя бы по пиале чая.

Ярче всего мне запомнился Хужирт – настоящая страна сказок. Это было зимой. Мой отец был там в командировке, и как-то на выходные мы с мамой поехали к нему. Подьезжая к этому селению, мы были поражены открывшейся картиной: вокруг снег, а посредине заснеженной пустыни оазис с мягкой шелковистой травой, зелеными деревьями, голубой речкой и бьющими из нее фонтанчиками. И ничего не могла суровая зима поделать с защищенным хрустальной оградой летним мирком.

Правда, оказалось все намного прозаичнее: в Хужирте насчитывается более 90 горячих источников, притом температура некоторых близка к кипению воды. А хрустальный забор образовался из подтаявших снега и льда.

Еще один сказочный город встретился нам, когда мы ехали на машинах в Улан-Батор. Издалека он привлек внимание выгнутыми, изящными строениями, недоступными фантазии человека обелисками, статуями, аллеями. “Город” из скалистых горных пород, песка, созданный постоянным ветром – дыханием пустыни Гоби, – который придал местности такие причудливые формы. Был чудесный солнечный день, и мы с замиранием сердца бродили по необычным улицам.

Вообще природа северной Монголии гораздо богаче и разнообразнее, чем в Боян-Хонгоре.

Остальное время мы жили в Улан-Баторе. Это красивый столичный город с большими проспектами и домами. Очарование ему придают сооружения тибетской архитектуры, построенные без единого гвоздя, храм-музей и ханский дворец – резиденция Богда-Хана, яркие красочные постройки, разрисованные драконами, множеством картинок из эпоса, легенд ламаистской веры, масками из кораллов. Ярусообразные крыши, как зеленые шляпы с изогнутыми полями, украшены скульптурами зверей, змей и культовыми знаками. В историческом музее мне запомнился скелет динозавра, который, как и многие другие гигантские ящеры, был обнаружен в недрах бескрайних просторов Монголии.

В центре Улан-Батора расположен чудесный детский парк “Дружба” с озером, островом, мостиком в виде огромной рыбы, крепостью, в которую попасть можно, забравшись по лестнице в голову дракона, а из красного рта по языку-горке скатиться вниз. Карусели, качели, всевозможные аттракционы… В парке собираются все дети, живущие временно или постоянно в столице Монголии. Здесь можно встретить болгар, венгров, русских, чехов и других. Однажды, гуляя в парке, я познакомилась с девочкой, которая настойчиво приглашала меня к себе в Лондон. Теперь, вспоминая этот парк, я думаю: если дети всех стран будут больше общаться друг с другом при помощи таких парков Дружбы, то тогда отпадет проблема войн и вооружения и расцветет на земле цветок мира и сотрудничества.

Еще одно яркое впечатление – это перелет из Улан-Батора в Иркутск. Был солнечный день, и в иллюминаторе проплывали бескрайние холмистые просторы, зеленые и бурые равнины, белые куполообразные юрты, прилипшие к холмам. Они приводили нас – меня и болгарского мальчика Тошку – в восторг: мы хлопали в ладоши и кричали: “Вот еще один цирк!”.

По мере приближения к Байкалу растительность менялась. Теперь уже в иллюминаторе был сплошной зеленый ковер, расшитый местами желтыми и красными цветами. Саянские горы собрали облачность, и Байкал открылся, как пропасть, ущелье, как будто земля раскололась в этом месте. Горизонт по цвету слился с его водой, и через эту пропасть мы летели. Мы благополучно преодолели эту трещину земли и приземлились в Иркутске.

Зоя ЛАРИНА,

ученица 9-го класса Иркутска