На чтение: ≈ 13 мин.Цели урока: создание условий для формирования у учащихся понимания значимости социально-психологических факторов в исторических событиях и явлениях; развитие способностей учеников самостоятельно осмысливать события и явления прошлого на основе исторического подхода и умение творчески применять полученные знания на практике.
Познав себя, никто уже не останется тем, что он есть.(Манн Т.)
Форма проведения урока
Деловая игра – анализ конкретной исторической ситуации (АКИС)
Организация рабочего времени
Домашнее задание + урок.
В качестве опережающего задания по теме урока учащимся предлагается:
выделить основные события начала XX века в России, повлиявшие на ход ее социально-политических, экономических и культурно-нравственных процессов, которые, в свою очередь, легли в основу потрясений 1917 года;
проанализировать мемуарную литературу того времени, через которую можно почувствовать умонастроения граждан империи различных классов и сословий.
Список рекомендуемой литературы:
– вел. кн. Александр Михайлович. «Книга воспоминаний», М. – «Современник», 1991;
– Витте С.Ю. «Воспоминания», Москва – Таллин, 1994;
– Дневники императора Николая II, М. – «Орбита», 1991;
– Курлов П.Г. «Гибель императорской России», М. – «Современник», 1991;
– Милюков П.Н. «Воспоминания», М. – Издательство политической литературы, 1991;
– Мосолов А.А. «При дворе последнего императора», Санкт-Петербург – «Наука», 1992;
– Палеолог М. «Царская Россия накануне революции», М. – «Новости», 1991;
– Сорокин П. «Дальняя дорога», М. – «Терра», 1992;
– Столыпин П.А. «Нам нужна великая Россия», М. – «Молодая гвардия», 1991;
– «Страна гибнет сегодня» (воспоминания о февральской революции 1917 года), М. – «Книга», 1991;
– Суханов Н.Н. «Записки о революции», М. – Издательство политической литературы, 1991;
– кн. Трубецкой С.Е. «Минувшее», М. – «Дэм», 1991.
Опорные термины
Менталитет, патернализм, охлократия.
Ход урока
I. Экономические реформы Витте С.Ю.
В ходе которых будущий премьер пересмотрит свои прежние позиции по:
– рабочему вопросу: «В отличие от Западной Европы в России нет рабочего класса, а, следовательно, нет и «рабочего вопроса», заняв позже патерналистскую позицию в отношении пролетариата (законы 1897, 1903 гг.);
– по аграрному вопросу: «общинное землевладение наиболее способно обеспечить крестьянство от нищеты и бездомности», но уже через несколько лет приходит к мысли полного освобождения крестьян от опеки общины и местных властей, превратив труженика в «персону»;
– по вопросу государственного устройства: «Россия не представляет еще окончательно сложившегося государства, и целостность ее может поддерживаться только сильной самодержавной властью», а в событиях осени 1905 года подчеркнет: «Россия переросла форму существующего строя. Она стремится к строю правовому на основе гражданской свободы».
Конечно, можно отнести эти метания Витте на счет его «хамелеонства» (что и делали его оппоненты), но не является ли это лишь отражением общего смятения чувств и мыслей, охвативших не только высший свет?! Не случайно князь Трубецкой С.Е. в своих воспоминаниях говорит о перемене формулы единства крестьян с господами с «Мы – Ваши, Вы – Наши!» на: «Мужик-зверь! Руку лижет, а норовит укусить!»
II. Вступление Николая II на престол
– в определенной части общества начало царствования воспринято как «дурное» из-за приезда будущей императрицы накануне смерти Александра III и ходынской трагедии 1896 года, произошедшей на коронации императора;
– жену царя Александру Федоровну часть знати не воспринимала («гессенская муха»);
– в будущий 1895 г. Николай II смотрит уже без страха, «потому что для меня худшее случилось, именно то, чего я так боялся всю жизнь!» (имеется в виду не только смерть отца, но и тяжкая работа царя);
– «верховная власть перестала быть источником света и тепла», признавался последний царский министр внутренних дел Протопопов.
III. Война с Японией (1904-1905)
В череде поражений винили не столько русскую армию и флот, сколько царскую бюрократию. Впоследствии часть общества не только привыкла к бесконечным поражениям, но и радовалась им, так как воспринимала их как очередное свидетельство бессилия власти, надеясь на скорейшие реформы.
Таким образом, признает Трубецкой, «не революция подорвала в русском народе его монархический дух: дух этот хирел уже раньше и, тем самым, создал саму возможность революции».
IV. Первая русская революция (1905-1907)
Вместе с учащимися мы вспоминаем оценки событий 9 января 1905 года:
– «мы просили хлеба, а нам дали пули»;
– «рабочие унесли с собой в братскую могилу веру в живой источник правды и справедливости»;
– В.О. Ключевский предсказывает скорое падение правящей династии.
С появлением законодательной Государственной Думы и легализацией политических партий незримо в Россию проникает «конституционный дух», не случайно царь запишет в дневнике: « Господи, помоги нам, спаси и умири Россию!».
В то же время террор со стороны радикальных сил стал неотъемлемой частью повседневной жизни общества, доказательством чему могут служить признания самих революционеров о существовании «эпидемии боевизма», «терроризм стал в прямом смысле спортом, в котором игроки видели в своих жертвах лишь движущиеся мишени». Популярность политических убийств стала настолько велика, что, как вспоминает Б. Савинков, отцу убийцы министра Плеве, ехавшему в поезде, сердечно пожимали руки, и офицеры пили за его здоровье.
Так наше общество, особенно и не осознающее ценность человеческой жизни, «прививалось» к будущему террору.
V. Деятельность Столыпина П.А.
Председатель Совета министров и его деятельность до сих пор вызывает разноречивые отклики. Мы с учащимися анализируем социально-психологический аспект его преобразований, подмечая политический крен аграрной реформы в пользу «крепких и сильных», тем самым оставляя за бортом малоземельных и безземельных крестьян, что является отступлением самодержца от его обязанностей – защиты убогого и слабого. Но «Пока не будут удовлетворены безземельные, до тех пор не будет у нас в России спокойствия», – заявил депутат Думы от Киевской губернии крестьянин Сидоренко.
С этой точки зрения показательно и убийство Петра Аркадьевича, в котором отразилась нетерпимость и левых, и правых, окружавших «последнего рыцаря самодержавия». По мнению Солженицына А.И., руку убийцы Богрова направляло общественное мнение, пожалуй, самая страшная сила, создающая сами условия для успеха политического терроризма.
VI. I мировая война (1914-1918)
«Психоз разрушения» предвоенных лет, о котором пишет великий князь Александр Михайлович, достигает своей кульминационной точки в войну, которая своей жестокостью и нетерпимостью привела к формированию «военной» психологии не только в армии, но и в тылу. Причину роста количества пленных в русской армии, дезертирства и «заболеваемости» военный историк Головин Н.Н. видит «всецело в области психико-социальных», когда размываются не только цели войны, но и некогда взаимосвязанные единые понятия: «царь – Россия». И уже царские министры в ходе «министерской забастовки»(08.1915) в ответ на решение Николая II возглавить армию дали понять императору, что они служат не только ему, но и Отечеству, с чем позже в событиях февральской революции 1917 года солидаризируются практически все высшие военачальники.
Нельзя обойти вниманием и фигуру Распутина. Корни влияния «сибирского старца» лежали не только в личных особенностях императрицы и любящего ее мужа, но и в порочности великосветского общества, которое и ненавидело, и пресмыкалось одновременно перед всесильным «отцом Григорием», а самое главное – в изжитости самого монархического строя, допускающего наличие, влияние и бесконтрольность подобных фаворитов. Таким образом, можно согласиться с идеей Бердяева Н.А. о средоточии в Распутине «страшной тьмы русской жизни», компрометирующей и монархию, и церковь.
VII. События Февральской революции 1917 года
Они окончательно дезориентировали русское общество с психологической точки зрения:
– в первые дни революции царит охлократия («Полнота власти находилась в сущности в руках толпы», – признает министр Временного правительства Пешехонов А.В.);
– перманентные кризисы новоявленной власти подрывали доверие к ней и заставляли порой скептически относиться к ее шагам («Никакого самостоятельного значения и веса вы не имеете», – указывает член исполкома Петроградского совета Стеклов Ю.Н.);
– сами члены Временного правительства не верили в свои силы наладить жизнь в стране, так, министр Гучков А.И. вскоре приходит к убеждению, что работа правительства безнадежна и бесполезна и что нужно «уходить».
Вариант вывода
В конце урока учащиеся приходят к самостоятельному выводу (приводится один из вариантов):
С начала XX века менталитет русского народа претерпел значительные изменения:
– среди определенной части общества была подорвана вера в «доброго царя-батюшку»;
– конституционные идеи наравне с уравнительными и анархическими устремлениями также исказили традиционное мироощущение русских людей, что в целом образовало психологический фундамент под события октября 1917 года. Перефразируя Булгакова М.А., можно сказать, что сначала произошла революция в головах, которая позже вылилась на улицы.
Представляется, что данный урок не носит законченный характер и должен иметь продолжение (например, рассматривая дальнейшие изменения русского менталитета в годы Гражданской войны).
Сергей БУКИНИЧ, учитель истории гимназии №116, Санкт-Петербурга
Выбор читателей
Комментарии