На чтение: ≈ 14 мин.Вначале я собиралась предложить вам новые технологии и приемы, способные повлиять на качество педагогического образования. Однако при всей несомненной важности технологий существуют все же вопросы, первичные по отношению к ним. Древняя китайская философема о том, что периодически нужно сверять имена, дошла до нашего времени, не потеряв своей актуальности. Полагаю, что такую сверку в условиях происходящих сегодня системных трансформаций целесообразно провести в отношении понятия «педагогика».
Педагогика – буквально «детоводительство», а повести ребенка педагог может в самых разных направлениях. Предопределенности пути не существует. Поэтому нам совершенно необходимо определиться с педагогическими ценностно-целевыми ориентирами.
Важнейший вопрос: какова целевая антропологическая модель, какого человека мы формируем? Приходится констатировать, что этот важнейший для педагогики вопрос оказывается нивелирован, подменен множеством других важных, но не фундаментальных вопросов. Вспоминаю Сенеку: «Не знаю нужного, потому что изучал много ненужного». Думаю, что вопрос о целевом образе человека должен стать предметом широкого обсуждения педагогического сообщества, должен быть вынесен на форумы всероссийского уровня.
Насколько вообще актуальна сегодня постановка вопроса о человеке? Часто от него отмахиваются, подразумевая, что человек есть нечто само собой разумеющееся. В действительности никакой определенности на этот счет нет и не было раньше. По большому счету каждая национальная педагогическая традиция давала собственное понимание сущности человека, а отсюда выдвигала и собственный идентичный пакет задач воспитания. Свое особое понимание, что есть человек, было и в отечественной педагогике.
О том, что вопрос о человеке методологически важен, свидетельствует, в частности, анализ набора дисциплин гуманитарного и обществоведческого образования за рубежом. При первом же анализе университетской дисциплинарной сетки обнаруживается широкая вариация различного рода антропологических дисциплин – культурная антропология, социальная антропология, историческая антропология, религиозная антропология, визуальная антропология, антропологическая лингвистика и т. д. Без всех этих антропологических составляющих интегральной науки о человеке педагогика не может быть функциональной.
Стремительно происходящие изменения в мире оказывают сильнейшее влияние на человека, его ценностные предпочтения, менталитет, отношения с внешней средой. Цифровая революция, глобализация, сетевые сообщества – все это объективно задает модель нового человека. А между тем педагогическая теория и педагогическая практика исходят из модели человека, как она сформировалась в ХIХ столетии, во времена Гумбольдта и Песталоцци. Возможно, что именно в этом состоит причина усугубляющихся сбоев в обучении и воспитании.
Тема определения природы человека и построения производной от этого определения педагогики уже находится в широком дискурсе. В 2015 году группа известных психологов и педагогов, среди которых был и член редакционного совета «Учительской газеты» Александр Григорьевич Асмолов, опубликовала Манифест гуманистической педагогики, который ясно обозначил, что педагогическая теория находится сейчас на пороге прорыва в этой сфере.
Сейчас необходима уже не только педагогическая (в ее классическом понимании) теория, но и опирающаяся на фундамент педагогики модель подготовки кадров нового типа. Именно поэтому нужно придать новый импульс фундаментальным педагогическим разработкам.
Актуальность определения методологических основ реализации вузом программы подготовки по направлению «Педагогическое образование» обусловлена и общим кризисом в подготовке педагогических кадров. Этот кризис выражается через несоответствие подготовки новых генераций учителей требованиям учительской работы. Причина состоит не только и даже не столько в недостатке педагогической практики, отсутствии должного опыта работы в школе у выпускников (притом что эта проблема, безусловно, существует), сколько в отсутствии единой педагогической теории. Практика только тогда имеет смысл, когда имеется багаж теоретических знаний, которые и применяются в практической плоскости. При отсутствии теории практика оказывается начетничеством, воспроизводством устоявшихся в школе шаблонов («делай, как другие учителя»).
Среди экономистов в последнее время пользуется популярностью теория развития через смену технологических укладов. Сообразно с ней Россия, за исключением отдельных анклавов, функционирует на уровне четвертого технологического уклада, тогда как лидеры в разработке новых технологий вступили в фазу шестого уклада, а на повестке стоит вопрос перехода к седьмому укладу. Чтобы сохранить конкурентоспособность, отстающим в технологической гонке странам, в том числе и России, не следует осваивать пятый и шестой уклады, а нужно попытаться сразу сделать опережающий рывок в будущее и запрыгнуть на ступеньку седьмого технологического уклада.
Эта методология отчасти работает и в применении к педагогике. Теория поколений фиксирует приход новых поколенческих генераций – вначале поколения «миллениум», а затем и поколения Z. Между тем система образования, за исключением отдельных площадок, выстроена даже не под поколение Х, а под генерацию, определяемую в социологии как «молчаливое поколение». Отставание в четыре поколения. Думаю, что не стоит удивляться тому, что школа перестала быть в этих условиях главным фактором влияния на подростков. Перестраивать сейчас работу будущих школьных учителей под работу с поколениями Y и Z, по-видимому, уже поздно. К моменту выпуска следующей плеяды учителей произойдет, со всей вероятностью, очередная поколенческая инверсия. Следовательно, эффективной в условиях трансформаций может быть только опережающая педагогика. Необходимо заглянуть в будущее и попытаться определить образ поколения пост-Z. Задача такого рода нетривиальна, но только таким образом еще можно попытаться ликвидировать разрыв между стремительно развивающейся технологической средой и стагнирующей педагогической теорией.
Еще одна позиция, сохраняемая в педагогическом образовании от периодов становления массового образования, – это представление об универсальности учителя. И учитель математики, и учитель физкультуры, и учитель истории – все они сообразно с существующей моделью педагогического образования являются прежде всего учителями, и принадлежность к единому педагогическому направлению доминирует над профилями. Вопрос: отвечает ли это современным запросам качественной предметной подготовки школьников? Очевидно, что не только знания по физкультурной деятельности, математике и истории различны, но различна и методология их преподавания в школе. Они ориентированы на разные потенциалы школьника, решают разные воспитательные задачи. Выходом из создавшегося противоречия является сопряжение соответствующих педагогических профилей с классическими направлениями подготовки и усиление диверсифицирующего подхода.
Естественно, что при выстраивании новой методологии педагогического образования нельзя проигнорировать и прогнозируемые перспективы цифрового развития. Концепция цифровизации принята сегодня на официальном уровне в качестве глобального футурологического прогноза. Выпадение в этом отношении из тренда означало бы и фактическое выпадение из модернизируемого образовательного пространства. Вместе с тем концепция цифрового будущего не означает и игнорирования проблем для педагогики, связанных с перспективами цифровизации.
Применительно к обучающей функции образования это проблема структурирования принципиально возросшего потока информации, систематизация эклектичного информационного контента.
Применительно к воспитательной функции – проблема сохранения системы воспитания при переходе к модели онлайн-обучения.
Применительно к развивающей функции – проблема клиповизации мышления, формирования интернет-зависимости у подростков.
Но проблемы для того и идентифицируются, чтобы быть решенными. И возможно, именно на педагогических площадках наиболее уместна постановка вопроса о соотнесении объективного технологического развития с ответом на риски и угрозы, продуцируемые цифровизацией.
Цифровизацию следует рассматривать не в узком значении использования цифровых технологий, а в качестве драйвера инноваций в образовательной сфере. Принципиально важно нахождение форм ее соединения со всеми другими составляющими педагогической теории не только без нанесения им ущерба, а, напротив, более действенного и оперативного использования их потенциалов (эффект усилителя).
Антропологические основы педагогики, ценности в образовательном процессе… Может возникнуть недоумение: какое все это имеет отношение к насущным экономическим потребностям? Самое прямое. В экономическом преломлении вопрос о новой модели педагогики – это вопрос о максимизации использования человеческих потенциалов в перспективе развития. Пока имеющиеся потенциалы человека задействованы, по оценкам экспертов, не более чем на 5%. Вот, собственно, и ресурс развития – внедрение новой, отвечающей вызовам и возможностям времени педагогической модели.
В настоящее время педагогическое образование подошло к рубежу фундаментальных изменений, соотносящихся с вызовами и проблемами нового тысячелетия. Развертываются дискуссии о базовых основах образования, его антропологическом измерении. Вырабатывается новая, актуальная повестка педагогической теории.
Выбор читателей
Комментарии