Проверка-сердючка. Правообладатели отчитались о своих правах

Крупные IT-компании в очередной раз реализовали на практике нехитрое утверждение «если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе». Это произошло на встрече с представителями народных масс на конференции «Лицензионное программное обеспечение: законодательство Российской Федерации в сфере правовой охраны программ для ЭВМ». Мероприятие, организованное компанией Softline, собрало юристов, компьютерщиков и рядовых пользователей. Создалось впечатление, что гости конференции со стороны широкой общественности пришли в основном для того, чтобы посмотреть правообладателям в глаза.

Согласно статье 140 УК РФ поводами для возбуждения уголовного дела служат заявление о преступлении, явка с повинной, сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, поступившее из иных источников. Проверки организаций на «палёный» софт проводят УБЭП/ОБЭП и управление К, а также соответствующие их региональные подразделения. Правами на проведение проверок также обладает милиция, в частности, отдел по борьбе с правонарушениями в сфере потребительского рынка и исполнению административного законодательства, отдел по борьбе с налоговыми преступлениями и даже транспортная милиция. Хорошая новость для руководства режимных объектов: их тоже может проверить на нарушение авторских прав соответствующий отдел милиции по обеспечению правопорядка на закрытых территориях и режимных объектах. В редких случаях к проверкам подключается прокуратура или ФСБ.

Представитель Ассоциации производителей программного обеспечения BSA в России Анна Петрова отметила, что использование нелицензионных программ на сумму более 250 тысяч рублей – тяжкое преступление, за которое предусмотрено наказание до шести лет лишения свободы. В силу того что BSA следит за соблюдением интересов таких крупных фирм, как Adobe, Autodesk (крупнейший в мире разработчик систем автоматизированного 2D и 3D проектирования для рынков машиностроения, архитектуры и строительства, графики и анимации) или Siemens, то тяжких преступлений в их практике большинство. Надо сказать, что законом карается не установка нелицензионной программы, а ее использование, которым по тому же закону считается в том числе и хранение программы в памяти компьютера. «Если на ПК записан дистрибутив программы, хотя вы в ней реально и не работаете, с точки зрения правоохранительных органов, эта запись будет рассматриваться как использование программного продукта», – отметила Анна Петрова.

Основанием для проведения оперативно-розыскных мероприятий являются либо наличие уже возбужденного уголовного дела, либо информация или сведения о том, что возможно совершается правонарушение. «Подобные сведения в милицию могут приходить из совершенно разных источников, – уточняет Петрова. – Во-первых, это может быть заявление от правообладателя, во-вторых, информация, полученная в рамках проведения других мероприятий, например, если милиция пришла по заявлению о невыплате зарплат». Кроме того, соответствующие органы могут провести проверку и по собственной инициативе в рамках борьбы за соблюдение авторских прав и вступления в ВТО. При этом, по словам Петровой, правообладатели обращаются в органы, только исчерпав все другие способы воздействия, а также если о нарушении их прав им доподлинно известно.

Надо сказать, по данным BSA, в большинстве случаев, когда компетентные органы приходили в организацию проверить софт на подлинность по заявлению правообладателей, руководство компании было уверено в том, что это акция устрашения, заказанная конкурентами. «Им даже не приходило в голову, что проверка происходит из-за того, что они нарушают авторские права на программное обеспечение», – отмечает Анна Петрова. За три года, согласно статистике, количество вынесенных с подачи BSA обвинительных приговоров возросло с пяти в 2005-м до 85 в 2007-м. А вот в 2008 году обвинили уже 71 нарушителя авторских прав, да и уголовных дел было возбуждено уже не 264, как в 2007-м, а 154.

По словам руководителя направления противодействия пиратству по странам EE&MEA компании Adobe Systems Екатерины Громовой, надо учитывать, что если в компанию приходит проверка, которой предоставляются все документы и лицензии в одной папке, то, учитывая объемы пиратства в РФ, органам проще пойти в другую компанию, стопроцентно использующую пиратский софт, чем в этих документах скрупулезно разбираться. «Один из наших клиентов проходил специальное обучение у нас и у наших партнеров, подготовился к проверкам в двух филиалах, которые в результате закончилась ничем, – рассказала Громова. – Компания просто передавала в органы пакет документов, и инспектора, их пролистав, говорили, мол, надо же, у вас даже шрифты лицензированы, ну извините! И уходили».

Кроме того, она уточнила, что к проверкам стоит целенаправленно готовить своих юристов и обязательно внедрять в организациях четкие правила и установки на использование программного обеспечения. «Я понимаю, что не каждый может знать, что установлено у него на компьютере, но факт того, что он был осведомлен и подписал некий документ, заставит его более внимательно относиться к любым пожеланиям что-то скачать из Интернета. Это все-таки дисциплинирует людей», – подытожила Екатерина Громова.

Надо сказать, что, к их чести, крупные компании-производители программного обеспечения делают все, чтобы не только «прищучить» нерадивого пользователя, но и помочь ему освоиться в мире авторского права без привлечения компетентных органов. Так, компания Adobe в 2008 году разработала и представила рынку несколько программ, направленных на предоставление возможностей гибкого лицензирования. Например, схема приобретения софта с рассрочкой платежа для корпоративных клиентов. В тот же год было запущено и проведено несколько программ, направленных на лицензирование существующего софта. В частности, прошла акция «Российским СМИ – лицензионное ПО», проводимая совместно с Союзом журналистов России. В ее рамках средствам массовой информации предлагалось приобрести лицензионное ПО с 40-процентной скидкой. Осенью была запущена акция для рекламных агентств. В рамках акции рекламным агентствам предлагалось приобрести фирменный софт с 20-процентной скидкой.

По иному пути пошла компания Autodesk, открывшая представительство в России лишь в 2004 году. С первого же года открытия была запущена специальная акция, которая позволила «залицензировать» порядка тысячи новых пользователей. Свой зоркий взгляд компания обратила и на российские вузы. Их инициатива в среде образования позволила многим учебным заведениям получить ПО для внедрения и обучения студентов. В ходе этой программы компания создала классы для преподавателей вузов для обучения их пользованию, например AutoCad’ом, а также был запущен официальный сайт для академического сообщества, где студенты могут использовать для собственного обучения бесплатные временные лицензии. Как результат количество легальных пользователей возросло.

«Хорошая» новость для пользователей Linux: со свободным программным обеспечением, для которого не существует лицензионного соглашения, лучше не работать. Согласно мнению директора по правовому обеспечению компании Softline Владимира Разуваева, основанием для использования софта в России является договор о купле-продаже, наличие документов, подтверждающих оплату, или указание в лицензии на безвозмездность. Кому и как платить, например, за XnView (отличный заменитель ACDSee) или за JetAudio (аналог Winamp), или за OpenOffice (аналог Microsoft Word) и так далее, и, главное, откуда потом взять чек-свидетельство об оплате программного продукта специально для компетентных органов – непонятно. Впрочем, существует вероятность того, что в случае если в выложенной в Интернет программе нет указания на правообладателя, привлечь к ответственности за ее использование будет сложно.

Еще интереснее ситуация с локализацией западного софта. Пытливые гости конференции поинтересовались у Владимира Разуваева, как быть, если ни лицензия, ни сам программный продукт не переведены на русский язык, как того требуют сотрудники милиции. При этом вариант «переводить своими силами», предложенный Анной Петровой, не подходил априори, ибо трактовка переводчика может не совпасть с интерпретацией правообладателя. «Если кто-то из здесь сидящих мне покажет норму в законе, что вы обязаны предоставить перевод на русский язык англоязычной лицензии, тому я лично дам тысячу рублей. Такой нормы нет!» – заявил Владимир Разуваев и заранее согласился защищать те организации, с которых этот самый перевод потребуют.

«Правообладателем к пользователю зачастую применяется презумпция виновности в нарушении авторских и смежных прав», – уверен советник председателя подкомитета по экономике и инновациям в сфере интеллектуальной деятельности Государственной Думы РФ Анатолий Семенов. По его словам, пользователь не в состоянии вести реестр своих прав. А правообладатель в ходе проверки вполне может потребовать предъявить даже носитель, с которого было установлено программное обеспечение. Но согласно Гражданскому кодексу собственность на носитель и право, которое вы получили с приобретением экземпляра, по сути, независимы друг от друга. То есть получается, что у вас может иметь место ситуация, когда вы приобрели CD, потом его утратили, но право у вас осталось. А вот доказательств на наличие этого самого права у вас нет.

«Это одно из существенных упущений в той модели правообладателя и потребителя, которые на данный момент сложились», – отмечает Семенов. Это, например, может вызвать серьезный судебный процесс в случае недовольства предустановленной операционной системой на ноутбуке: ее стоимость входит в стоимость лэптопа, но пользователь должен обладать правом ее переустановить и стребовать с кого-нибудь переплаченные деньги. «Я считаю, что одним из существенных факторов легализации программного обеспечения на территории РФ должна быть серьезная задумчивость профессионального сообщества в создании таких механизмов фиксации сделок с пользователем, – уверен советник председателя подкомитета ГД. – Потому что этот перекос прав в сторону правообладателя приводит к тому, что пользователь зачастую сам не знает, что у него есть некие права».

Кроме того, предустановленное ПО зачастую используется пользователем крайне незначительно. Если посчитать, какой процент времени вы проводите в той или иной программе, то обнаружится, что большая часть софта составляет лишь долю процента. По мнению Анатолия Семенова, это заставляет задуматься – зачем покупать дорогой пакет ПО, если можно пойти на Горбушку и купить там пиратский сборник «Тысяча в одном».

«По сути дела, мы сейчас говорим о том, что экономисты называют ценовой дискриминацией: а есть ли смысл выставлять сумму в несколько тысяч долларов за ПО, если пользователю оно нужно только один раз, – рассуждает советник председателя подкомитета ГД. – Согласно этой дискриминации тому же Александру Поносову посчитали цену украденного пакета, как огромной корпорации, хотя для учебных заведений цена Windows существенно ниже». По его словам, правообладателям следует активно подумать о признании прав пользователя и уважительном отношении к миграции этих прав, что будет в том числе способствовать легализации вторичного рынка ПО в РФ.