Просуществует ли культура в России до 2005 года?

Следует сразу же подтвердить справедливость очевидной гипотезы читателя: выбор столь мрачного заголовка навеян знаменитым вопросом А.Амальрика “Просуществует ли Советский Союз до 1984 года?” Сегодня мы знаем: его прогноз, казавшийся полной фантастикой, сбылся с ошибкой всего в 7 лет. Расчеты Гитлера образца 1941 года оправдались через 50 лет в 1991-м. То, что не удалось осуществить извне, сделали изнутри. Мы сами…

Процессы саморазрушения не остановлены. Ежедневно и ежечасно в средствах массовой информации мы находим тому подтверждение, узнавая новости политической и экономической жизни России. Судьбы культуры, науки, образования обсуждаются реже, крайне эпизодически и поверхностно. Нам как бы говорят: “Неужели вы не видите, что идет борьба за власть и собственность? Вот доборемся – тогда и дойдут руки до культуры”. Не дойдут. И не только потому, что “победителей” будут сменять очередные “борцы”. При сохранении современных тенденций к деградации культуры и одичанию общества будет поздно.

Принципиально важно заметить, что, говоря о культуре, я имею в виду не только сферы, которые “проходят по ведомству” Министерства культуры. Необходимо более широкое понимание: культура России – это весь тот культурный опыт, который накоплен за более чем тысячелетнюю историю страны. Это, конечно же, наши великие литература и искусство. Но это и памятники научной и инженерной мысли, ремесла; это педагогическая культура – словом, все то, что, будучи осваиваемо и сохраняемо новыми поколениями, питает созидательные процессы в России.

Справедливости ради нужно отметить, что при всей тяжести ситуации можно говорить не только о разрушительных тенденциях, но и о зачатках новой культуры. Например, при всех очевидных болезнях роста развиваются банковская культура, рекламная, культура торговли. Беда, однако, в том, что пока развиваются лишь те сферы, которые непосредственно приносят быстрые деньги.

Когда сегодня говорят о тяжелом положении культуры, науки, образования, то, как правило, приводят факты, свидетельствующие о разрушении их материальной и оскудении финансовой базы. Факты действительно убийственны. Достаточно напомнить, что вопреки Закону “Об образовании”, предусматривающему на нужды образования не менее 10% бюджета, в 1995 г. выделено 3,7%. Но куда более грозным симптомом являются ускоряющиеся процессы разрушения человеческих оснований культуры в России.

Дело в том, что культура, находящая выражение в материальных культурных ценностях, живет лишь до тех пор, пока находятся люди, осознающие их ценность. Приобщение к культуре сродни религиозному таинству: например, пробуждение в человеке интереса к литературе и проявление естественного и искреннего стремления читать, читать и читать – тоже чудо. Сохранение и приумножение культуры – результат колоссальной внутренней работы многих людей. “Душа обязана трудиться и день и ночь, и день и ночь”.

Ветшание культурных ценностей – признак заболевания культуры. Утрата ценности культуры в сознании людей – признак ее умирания. В лучшем случае замораживания на долгое время. (Уместно напомнить, что гибель Римской империи повлекла за собой тысячелетний период забвения или искажения культуры античности, прежде чем был подготовлен расцвет эпохи Возрождения).

Работа любого общества, заботящегося о самосохранении, а следовательно, о сохранении человеческого потенциала своей культуры, во все времена и у всех народов ведется по двум основным направлениям: поддержка уже сложившихся профессиональных групп и воспитание новых поколений в культурной традиции. Оценивая современное развитие событий в России, его следует охарактеризовать как катастрофическое по обоим этим направлениям.

Существует несколько мощных факторов, разрушающих имеющиеся культурные сообщества. Первый из них – физическое старение. Действующие в годы застоя правила, сдерживающие передачу культурной эстафеты и ответственности более молодым поколениям, играют сегодня роковую роль: средний возраст культурных элит очень высок.

Второй негативный фактор – продолжающаяся утечка мозгов за границу. “Процесс пошел” и принял массовый характер. Особенно тревожно то, что уезжают лучшие, уезжают молодые. И не приходится рассчитывать на их активную работу в России, по крайней мере в обозримом времени.

Третий фактор – растущая профессиональная дисквалификация. Ориентация на “выживание” в условиях дикого рынка вынуждает многих полностью или частично менять профиль занятий. При этом, как правило, специалисты уходят в неквалифицированный бизнес.

Весьма существен фактор четвертый: разрушение единого культурного пространства как в границах бывшего СССР, так и внутри России. Распались информационные связи, налаженная система регулярных профессиональных контактов. Резко вздорожала, а фактически прекратила существование научная и культурная периодика. Снижение авторитета России на международной арене и как следствие снижение присутствия российской культуры и в дальнем, и в ближнем зарубежье, падение выпуска переводной культурной и научной литературы дополняют картину. Особую тревогу вызывает такой факт: русский язык перестает быть языком культурного общения на территории СНГ и Восточной Европы, утрачивает статус мирового языка.

Наконец, пятый немаловажный фактор – быстрое нарастание потоков антикультуры в виде псевдокультурной печатной и электронной продукции, рассчитанной на пассивное восприятие “потребителя”. Беспрецедентный размах приняла экспансия масс-культуры из-за рубежа. Русская культура в России оказалась на задворках. А ведь любая так называемая цивилизованная страна предпринимает очень большие усилия для защиты своей национальной культуры.

Одновременное воздействие всех указанных факторов, безусловно, влияет на культуру разрушающе. Жизнеспособность отдельных ее ветвей в этих условиях различна. “Период полураспада”, т.е. время, в течение которого начинаются уже необратимые процессы (утрата традиций или катастрофическое отставание от мирового уровня), для каждой из сфер культуры свой. Наиболее быстрый распад идет в тех сферах, в которых мы занимали лидирующее положение. (Так, например, в математике всего за несколько последних лет в связи с массовым – временным или постоянным – отьездом ученых за рубеж возникала острая нехватка лекторов; количество выпускаемой научной литературы и их тиражи снизились до совершенно неприличного уровня).

Как на вопиющий и совершенно явный симптом культурной разрухи следует обратить внимание на следующий факт: после бума толстых журналов в 1988-1990 гг. книжные лотки в России оказались завалены псевдолитературой, а выпуск книг Пушкина, Чехова, Толстого в “самой читающей стране мира” устремился к нулю. Владимир Яковлевич Лакшин однажды высказал мысль о том, что культура в России сохранилась потому, что Сталин не догадался запретить русскую классическую литературу. То, что не удалось сделать в эпоху Большого Террора, с большим успехом реализуется во времена Большого Развора.

Популярная точка зрения на современную ситуацию заключается в том, что в основе кризиса, переживаемого Россией, лежат чисто политические и экономические факторы. Убежден в том, что это неверно: наши беды имеют главным образом человеческую природу. Затянувшиеся политический и экономический кризисы породили кризис культуры. Этот третий кризис (по порядку перечисления) много глубже и опаснее, поскольку именно культурная среда обитания формирует духовный мир людей, а следовательно, их поступки и действия, слова и дела. В этой связи нельзя не заметить, что куда более опасными врагами России, чем зима, весна, лето и осень (по Г.Явлинскому), представляются Безнравственность, Безграмотность, Безответственность и Бездеятельность. Эти враги порождены антикультурой.

Быстрое социальное расслоение, трудные жизненные проблемы, обнищание – свидетельства разрастания социального кризиса. Происходит массовая смена жизненных ориентаций и далеко не в направлении к созиданию. Катастрофическое влияние оказывает пятый, демографический кризис: в “мирное время” смертность уверенно опережает рождаемость.

Детство, отрочество, юность – определяющие периоды в жизни человека. С другой стороны, это время наименьшей защищенности человека от вредных внешних влияний. Вот почему резонанс всех этих кризисов – политического, экономического, культурного, социального, демографического (а еще есть и экологический!) – наиболее страшное воздействие оказывает на новое поколение.

Все имеющиеся данные свидетельствуют об ужасающем регрессе: дети больны, они подвергаются насилию и совершают насилия; образование и культура перестают быть ценностью, отмечается массовый исход из школы; те, кто закончил школу, не находят достойной работы. Уход в преступность, в развлечения – наиболее простой их ответ на вызовы действительности. Не возрождение, а вырождение грозит России.

Теперь можно привести подсчеты. В 1992 году произошел слом привычного уклада жизни, приведший, в частности, к разрушению пусть далекой от идеала, но действующей схемы передачи культурной традиции. Если предположить, что ежегодно половина учащихся, оканчивающих школу (а по заниженной оценке это около 1 млн.человек), не обретает необходимой духовной основы, то получим к 2005-2007 гг. в новом поколении около 15 млн. новых люмпенов.

Они придут в мир, переделенный до них, в мир, которому они не нужны. Это будет значительная и наиболее активная часть населения, которая потребует своей доли. Тем самым в обществе создается новая критическая масса. Возникает цепная реакция, завершающаяся социальным взрывом. В стране, заставленной химическими заводами и оружием, в том числе ядерными боеголовками…

В этой связи нельзя не вспомнить историю: в 1918 г. Германия переживает национальную катастрофу, а через 15 лет – в 1933 г. приходит Гитлер, которого приводит к власти поколение, пережившее унижение. Как известно, “исторические аналогии опасны”, но отмеченный эффект, который естественно назвать “эхом социальных потрясений”, наблюдается не только на этом примере.

Проводимая в последние годы политика в отношении образования, культуры, науки не просто антигосударственна. Она губительна. Самоубийственна.

Продолжение такой политики делает весьма вероятным описанный сценарий трехактной трагедии современной России:

Акт первый – быстро нарастающая деградация (геополитические последствия – сюжет особый).

Акт второй – социальный катаклизм, необратимо подрывающий культурную традицию.

Акт третий дает ответ на вопрос, вынесенный в заголовок. Великие культуры не исчезают бесследно, а следовательно, и оазисы русской культуры будут сохраняться и в будущем. Но речь пойдет именно о существовании. Мощный культурный поток планетарных масштабов иссякнет. Русская культура будет сохраняться в иных формах – в “музеях под открытым небом”, в виде немногочисленных “обществ любителей русской старины” или кружков по изучению русского языка, функционирующих в странах проживания русской диаспоры, и в том числе на территории, которую сегодня называют Россией.

Александр АБРАМОВ,

член-корреспондент Российской академии образования

“Калиостро в камуфляже” должны уйти,

“Калиостро в камуфляже” должны уйти,

или Как Минобразования РФ участвует в создании школ охранной деятельности

На вопросы нашего корреспондента отвечает президент фирмы “Баярд” Николай КРАЮШЕНКО

– Николай Геннадиевич, ваша фирма не только охраняет, но и кует кадры телохранителей. Нечастое сочетание.

– Более того, “Баярд” – первое в России негосударственное учебное заведение по подготовке охранников. Мы имеем лицензию номер 1 от августа 1992 года.

Сейчас для нас самая большая проблема – борьба с недобросовестной конкуренцией. Авантюристы, эти “калиостро в камуфляже”, должны уйти. Начинать надо с рынка подготовки кадров.

Не секрет, что есть фирмы, которые просто торгуют дипломами. Но самая большая проблема – стандартизация нашей деятельности.

Должен быть определен некий минимум учебных часов. Нас услышали в МВД и совсем недавно первый стандарт ввели: не меньше 240 часов. Необходим перечень обязательных дисциплин. Некоторые школы вводят подводное плавание или прыжки с парашютом как обязательные дисциплины. Наверно, это интересно, но другое дело – право, медицина, огневая и боевая подготовка, психологическая подготовка…

– Что нужно, чтобы открыть школу частных охранников?

– Вы должны будете прийти в Министерство образования. Получить пакет необходимых документов. Зарегистрировать свое учреждение в соответствии с Законом “Об образовании”. Потом набрать штат квалифицированных преподавателей. Подготовить документы об аренде необходимых учебных площадей: тира, спортзала, учебного класса. Представить учебную программу. Затем приносите все эти документы опять в Министерство образования. Учебную программу оно официально направляет в МВД, где специальный отдел ее лицензирует. Месяца в два уложитесь.

– А если школа создается, например, во Владивостоке?

– По закону, лицензии выдает только Министерство образования. В явочном порядке в некоторых регионах их выдают по взаимному согласию местные органы милиции и народного образования. Но это нарушение закона.

– То есть из существующих 120 школ некоторые, мягко говоря, незаконны?

– Строго говоря, да. Несогласованность двух министерств приводит и к такому парадоксу. А ведь на основании дипломов этих школ выдаются лицензии на ношение оружия. Сегодня сколько выдано дипломов, никто не знает.

– 18-19 января в Москве пройдет Всероссийский семинар “Подготовка кадров для охранной деятельности”. Много ожидается участников?

– Я думаю, что из 120 школ половина пришлет своих представителей. В рабочей группе, помимо Т.Миллер из Минобразования, руководители Школы безопасности предпринимательской деятельности, академии “Инекс”, школа охраны “Баярд” и институт безопасности, который создан при Академии Плеханова. Это первое высшее образовательное учреждение в нашей среде.

– Что такое школа “Баярд”?

– Мы преследуем три цели. Первая: подготовка собственных сотрудников. Вторая: мы учредили совместно с Академией экономики, финансов и права научно-методический центр по изучению проблем развития частной охранной деятельности в России. Третья: изучение зарубежного опыта. Мы хотим создать хороший методический центр, куда будут приходить ученые писать диссертации.

Выживет ли сама идея – не знаю. На Западе многие институты имеют кафедры безопасности. Возможно, дело кончится кафедрой внутри Плехановской академии. Но важно, что мы повели речь о высшем образовании в сфере безопасности.

Сергей КРЕДОВ