Пророк в своем Отечестве, или Первая “Декларация прав ребенка”

Константин Николаевич Вентцель (1857-1947), педагог, философ, писатель и общественный деятель, был наиболее выдающимся отечественным теоретиком свободного воспитания – течения в мировой педагогике, сформировавшегося к началу ХХ столетия и на протяжении нескольких десятилетий остававшегося наиболее радикальным проявлением гуманизма в образовании. Прожив почти век, он вынес вместе с Россией и редкие дни ее счастья, и десятилетия тяжести и невзгод. Его долгая жизнь символизировала необычайную глубину и протяженность разрабатываемых им идей.

В своем многогранном творчестве Вентцель проявил себя как гордый и независимый исполин, обращающийся к Вечности и Человечеству, к микрокосму Личности и макрокосму Вселенной, соотносящий с ними процесс становления свободной творческой личности ребенка.
Разрабатывая одним из первых педагогические проблемы ноосферы и экологии духа, К.Н.Вентцель оставил потомкам труды по философии и богословию, политологии и культурологии, этике, психологии и педагогике. Причем в каждой из этих ипостасей своего творчества он продвигался до крайнего предела, часто переступая тонкую грань между реальным и иллюзорным. Но как раз этим-то максимализмом, кажущимся утопичным и наивным, Вентцель создавал удивительно притягательную ауру вокруг своей личности и деятельности.
В развитии своих идей К.Н.Вентцель перешагивал не только через педагогические стереотипы и традиции, течения и направления, но и через государственные границы, политические системы, богословские и философские учения. Не попадая в такт ни с каким временем, неподвластный Хроносу и сиюминутной конъюнктуре, он воспарял над Землей, погружался в глубины человеческого Духа, мысленно общался со Вселенной, Космосом, Богом.
Долгие годы педагог-гуманист страстно боролся со всеми видами духовного угнетения людей, за полное раскрепощение личности, за обретение ею высшего достоинства и счастья. Константин Николаевич, как казалось его современникам, все время говорил, делал, писал не то, что было актуально, и не так, как положено, существуя как бы не от мира сего, а на самом-то деле несовременны были они. Вентцель же своей глубинной, выстраданной и несгибаемой правотой лишь рельефно оттенял бессмысленную жестокость и конъюнктурность того времени, безжалостно срывая все и всяческие маски.
Судьба как будто специально задалась целью предоставить К.Н.Вентцелю возможность испытать всю меру трагического непонимания и неприятия отстаиваемых им идей и взглядов. Он подвергался резкой критике и осмеянию со стороны монархистов и коммунистов, либералов и реакционеров, верующих и атеистов, авторитарных педагогов и толстовцев. Каждое его выступление, каждая статья, каждая книга о воспитании свободной творческой личности с неимоверным трудом становились достоянием общественности, вызывали ожесточенную полемику. Попытки же Вентцеля реализовать свои идеи на практике рано или поздно оборачивались крахом.
Сам Константин Николаевич с горечью писал:
…И опять окружен я рабами в цепях,
И они, торжествуя, цепями звенят,
И толкуют о том, как в ребячьих сердцах
Они будут выращивать рабство и страх.
И “Свободный ребенок” объявлен мечтой
И волшебным, несбыточным сном.
И о клетке они говорят золотой
Под тяжелым железным замком.
Оттого в моем сердце такая печаль,
И тоскою душа так полна.
Что же манит друзей моих светлая даль,
Где свободного детства страна
Так пленительно ясно видна?
В годы первой русской революции Вентцелю и его единомышленникам из “Общества друзей естественного воспитания”, наконец, предоставляется реальная возможность приступить к осуществлению своих идей на практике. 1 сентября 1906 г. в Москве они открывают Дом свободного ребенка. Это была своеобразная община, объединяющая детей, их родителей и педагогов; содружество, основанное на идеях братства, свободы и справедливости, в котором ребенок становился подлинным центром педагогической вселенной. Дом этот явился качественно новым воспитательно-образовательным учреждением. Основными принципами его деятельности были следующие: развитие воли и сознательной творческой деятельности ребенка; создание условий, в которых дети могли жить полной жизнью, а учеба являлась одной из составных частей активно-творческой работы по самоформированию личности; свободный производительный труд в органичной связи с системой образования; недопустимость всякого принуждения и насилия над питомцами. В основу учебного процесса были положены потребности и запросы самого ребенка, которые всемерно стимулировались и развивались педагогами.
Большое внимание Вентцель и его единомышленники уделяли привлечению родителей в круг идей свободного воспитания, а главное – претворению этих положений в жизни семьи. В 1908 г. открылся Родительский клуб, главной целью которого являлось содействие сближению и единению родителей в деле свободного воспитания их детей. В клубе были созданы музей образцовых детских игрушек, предметные кабинеты, мастерские, организованы курсы по педагогике, имелась библиотека с литературой воспитательного характера.
Хотя Дом свободного ребенка просуществовал
недолго (до середины 1909 г.) и пал жертвой прежде всего материальных трудностей, он явился наглядным доказательством возможности воплощения в жизнь принципа отделения школы от государства, полной автономии школы.
В отличие от официальной педагогики, дрессирующей ребенка и подгоняющей его под определенный шаблон, теория свободного воспитания делала ребенка центром воспитательной и образовательной деятельности. Воспитанию предполагалось придать активный характер, опереться на самодеятельность ребенка во всех ее формах. В нравственном воспитании акцент делался на содействии ребенку в выработке своей личной нравственности и религии, реализации права быть “свободным искателем и творцом духовных ценностей”.
Важнейшее значение придавалось учету индивидуально-психологических особенностей каждого воспитанника. К.Н. Вентцель считал, что “систем воспитания должно быть столько, сколько существует детей”.
Наиболее радикально в свободной школе решался вопрос об учебно-образовательной деятельности. Первоначально никакого заранее установленного плана или программы учебных занятий не предусматривалось, как, впрочем, не предусматривалось и разделения на классы и наличия постоянного контингента учителей.
По замыслу К.Н.Вентцеля, дети вначале попадали в подготовительную “школу радости”, где они не учились, а жили полнокровной и радостной жизнью. Разнообразные виды трудовой деятельности имели цель – пробудить в каждом ребенке потребность к творчеству, “освободить его творческие силы”. Именно творческий производительный труд являлся основным делом, а обучению отводилась дополнительная роль. Оно должно было быть органично связано с трудом, “естественно вытекать из него и вести к нему”. При этом, организуя производительный труд (в самом широком этическом смысле), педагог ставил своей целью не профессиональную подготовку в определенной отрасли труда, а подготовку человека “вообще”, содействие его всестороннему, гармоническому физическому и духовному развитию. Для этого ребенок овладевал “живой энциклопедией производительного труда”, т.е. знакомился с различными профессиями и специальностями.
Образовательная деятельность должна была строиться в активном соприкосновении с жизнью, природой, людьми. К.Н.Вентцель был убежден, что воспитателю необходимо открыть перед ребенком широкий мир живой природы, а грамотность и книга ценны только в той мере, в какой они ведут опять “к жизни, природе, действительности, к этому настоящему источнику всякого развития как физического, так и духовного”.
При этом особая роль отводилась педагогу. Он должен был, побуждая ребенка к смелому поиску, помогать ему самостоятельным творческим путем “доходить до раскрытия законов нравственности, открытия истины и воплощения красоты”. Поскольку отношения между воспитателем и воспитанником строились в форме “свободного духовного общения”, педагог становился “другом, братом ребенка, его старшим товарищем”. Неудивительно, что Вентцель считал: в качестве “постоянных учителей свободная школа будет приглашать только тех, кого дети полюбили, с которыми они пожелали находиться в постоянном духовном общении”.
В теории и практике свободного воспитания предполагалась и реорганизация семьи на принципах равноправности, равной свободы детей и родителей. В новой семье, по замыслу педагога-гуманиста, дети должны принимать возможно большее творческое участие. Только тогда семья может стать свободным союзом детей и родителей в деле их взаимного духовного и нравственного совершенствования.
К.Н.Вентцель считал, что задача свободной школы – не искать уже готовых учебных заведений такого плана, а творить их совместно: педагогами, родителями и их детьми. Причем именно ребята должны играть самую активную роль в строительстве такой школы, ее саморазвитии, в постоянном, по мере взросления воспитанников, изменении и усложнении. Только тогда она будет “школой не только для них, а их творением, плодом также и их рук, своей школой, школой для себя”. Поэтому новая свободная школа должна была носить непрерывный экспериментальный, опытный характер.
Квинтэссенцией этих взглядов К.Н.Вентцеля стала знаменитая “Декларация прав ребенка”, опубликованная в сентябре 1917 г. (на несколько десятилетий опередившая аналогичную Декларацию, принятую ООН) и являющаяся своеобразным гуманистическим манифестом.
Все основные принципы “Декларации прав ребенка”, принятой ООН 20 ноября 1959 г., уже содержались в той “сентябрьской” Декларации К.Н.Вентцеля. Совпадают не только их название, круг идей, но и группировка положений, ведущие разделы и направления. Несомненны и “детоцентрический” пафос обоих манифестов, их обращенность к миру ребенка. В них превалирует забота о реальной реализации ведущих прав ребенка, направленных на создание благоприятных предпосылок для того, чтобы он “развивался физически, умственно, нравственно, духовно здоровым и нормальным путем в условиях свободы и достоинства”. Но даже при беглом знакомстве с “Декларацией прав ребенка” К.Н.Вентцеля рельефно бросается в глаза, насколько этот документ глубже, гуманистичнее и оригинальнее современного.
Прежде всего он носит “субъектный” характер; в нем ребенок выступает не пассивным потребителем, дожидающимся, что государство и общество удовлетворят его насущные потребности, а активной, действенной силой. Это провозглашается уже в преамбуле Декларации: “Молодое поколение должно само бороться за свое освобождение”.
Конечно, как и на всем, что выходило из-под пера Вентцеля, на “Декларации прав ребенка” лежит явная печать столь присущего ему максимализма, радикализма и социального утопизма. Особенно рельефно это проявляется в вопросе об обязательном вовлечении детей возможно раннего возраста в производительный общественно полезный труд.
Можно только горько сожалеть, что гуманистический призыв манифеста К.Н.Вентцеля не был тогда услышан и дальнейшее развитие событий пошло в направлении, противоположном тому, о котором он так страстно мечтал.
Педагогическое наследие Константина Николаевича Вентцеля, этого пророка свободного воспитания и талантливого теоретика космической педагогики, приобретает особое звучание на пороге XXI века. Мир движется к информационной цивилизации, ориентированной на общечеловеческие ценности, пронизанной осознанием планетарного характера деятельности людей, обращенной к идеалам гуманизма и демократии. Поворот к человеку ощущается во всех сферах общественной жизни развитых стран, гуманизируется образование, педагогика неизбежно становится все более личностно ориентированной, преодолеваются авторитарные установки.
Многие пророчества К.Н.Вентцеля начинают сбываться. Гуманистический заряд, присущий творчеству выдающегося педагога, актуализирует его наследие, дух которого оказывается созвучным нашему времени. Когда в России вновь возрастает напряженный интерес к личности, теплый, поистине животворящий след, проложенный сквозь тернии Вентцелем, может помочь вывести всех нас из тупика авторитаризма туда, где, по словам Константина Николаевича, “чудесного детства страна так отчетливо ясно видна”.
Михаил Богуславский, доктор педагогических наук

Провозглашение декларации прав ребенка

1. Каждый ребенок, рождающийся на свет, каково бы ни было социальное положение его родителей, имеет право на существование, т.е. ему должна быть обеспечена определенная совокупность жизненных условий, как она устанавливается гигиеною детского возраста, необходимых для сохранения и развития его организма и для успешной борьбы последнего с враждебными жизни влияниями.
2. Забота о доставлении детям требуемых гигиеною детского возраста жизненных условий лежит на родителях, на обществе в его целом, на государстве. Роль каждого из этих факторов и их взаимное отношение в деле доставления ребенку этих условий определяются соответствующими узаконениями.
3. Каждый ребенок, какого бы возраста он ни был, есть определенная личность, и ни в каком случае не может считаться ни собственностью своих родителей, ни собственностью общества, ни собственностью государства.
4. Каждый ребенок имеет право выбирать себе ближайших воспитателей и отказываться и уходить от своих родителей, если они оказываются плохими воспитателями. Это право ухода от родителей принадлежит ребенку во всяком возрасте его жизни, причем государство и общество должны заботиться о том, чтобы никакие перемены в этом отношении не повлекли за собою ухудшения в материальных условиях жизни ребенка.
5. Каждый ребенок имеет право на свободное развитие всех заложенных в нем сил, способностей и дарований, т.е. право на воспитание и образование, сообразное с его индивидуальностью. Осуществление этого права должно быть гарантировано бесплатным предоставлением ему во всех возрастах его жизни соответствующих воспитательных и образовательных учреждений, где бы все стороны его природы и характера получили наиболее благоприятные условия для своего гармонического развития.
6. Ни один ребенок не может быть насильственно принуждаем к посещению того или другого воспитательного или образовательного учреждения. Воспитание и образование на всех его ступенях являются свободным делом ребенка. Каждый ребенок имеет право уклониться от того воспитания и образования, которое идет вразрез с его индивидуальностью.
7. Каждый ребенок с того возраста, когда это сделается для него возможным, должен принимать участие в общественно необходимом промышленном, земледельческом или каком-либо ином производительном труде, в размере, определяемом его силами и способностями. Этот труд, однако, не только не должен наносить ущерб физическому здоровью детей или служить помехой в деле их духовного развития, но должен слиться в одно целое со всей системой воспитания и образования народа.
8. Ребенок во всех возрастах своей жизни в своей свободе и правах равен со взрослым совершеннолетним человеком.
Если те или другие права не осуществляются им, то это должно быть обусловлено только отсутствием у него необходимых для осуществления этих прав физических и духовных сил. При наличности же последних возраст не должен служить ограничением к пользованию его этими правами.
9. Свобода заключается в возможности делать все, что не наносит вреда физическому и духовному развитию ребенка и не вредит другим людям. Таким образом, пользование каждого ребенка своими естественными правами не должно встречать иных границ, кроме тех, которые диктуются законами нормального физического и духовного развития самого ребенка, и кроме тех, которые гарантируют другим членам общества пользование теми же правами.
10. Та или другая группа детей в своих взаимных отношениях между собой и в своих отношениях к окружающим ее взрослым может быть подчинена правилам, запрещающим действия, наносящие вред общественному целому. Все, что не запрещено этими правилами, не должно встречать препятствий к своему осуществлению. Никто из детей не должен быть принуждаем к деланию того, что не предписано этими правилами.
11. Правила, которым подчиняется та или другая группа детей и связанных с ними общей жизнью взрослых, должны быть выражением общей их воли. Всем детям должно быть предоставлено право участвовать в составлении тех правил, которыми регулируется их жизнь и деятельность. Каковы бы ни были эти правила, они должны быть одинаковы для всех, как для детей, так и связанных с ними взрослых, при непременном условии, чтобы они не стояли в противоречии с требованиями социальной справедливости.
12. Никто – ни родители, ни общество, ни государство не могут принуждать ребенка обучаться той или другой определенной религии или принудительно исполнять ее обряды.
13. Ни один ребенок не должен терпеть стеснения из-за своих убеждений, лишь бы их проявления не нарушали равные права других членов общества, взрослых и детей.
14. Каждый ребенок может свободно выражать в письменной или устной форме свои мнения и мысли в той же степени, в какой этим правом пользуются и взрослые люди, т.е. с теми только ограничениями, которые диктуются благом общества и составляющих его личностей и которые должны быть точно установлены законом.
15. Каждый ребенок пользуется правом образовывать с другими детьми или взрослыми те или другие союзы, кружки и тому подобные общественные соединения в той же мере, в какой это право принадлежит и взрослым людям. Безусловно, запрещается образование таких союзов, которые преследуют цели и задачи, стоящие в противоречии с истинным благом ребенка и его нормальным физическим и духовным развитием, а также в той или другой мере нанесение вреда обществу в его целом или составляющим его личностям. Эти случаи должны быть точно оговорены в законе.
16. Ни один ребенок не может быть подвергнут лишению свободы, кроме тех случаев, точно формулированных в законе, когда этого требует благо ребенка и окружающего его общества. Также ни один ребенок не может быть подвергнут никакому наказанию. С проступками и недостатками ребенка должно бороться при помощи соответствующих воспитательных учреждений, путем просвещения или лечения его, а не наказанием и всякими мерами репрессивного характера.
17. Государство и общество должны всеми средствами наблюдать за тем, чтобы все перечисленные в предыдущих параграфах права ребенка не терпели ни в чем умаления; они должны ограждать эти права от всяких попыток покушения на них и всех, кто не исполняет своих обязанностей по отношению к молодому поколению, должны принуждать к этому.
18. Для реального осуществления прав ребенка должен быть образован особый фонд молодого поколения, достаточный для того, чтобы права ни одного ребенка ни в чем не терпели умаления. Фонд этот может быть образован путем установления специального налога или путем отчисления из общих государственных средств. Расходы, производимые из этого фонда, должны находиться под строгим общественным контролем.