Прогулка по Лондону,. Или дорога домой

Что заставляет человека отправиться в путешествие? Желание узнать что-то новое? Стремление увидеть новых людей, а возможно, и приобрести друзей? Надоевшие образы? Знакомство с культурным наследием другой страны для улучшения жизни своего Отечества?

Уроки иностранного языка всегда путешествие. Но только от учителя зависит, вернется ли путешественник домой. Можно рассказать на уроке английского языка о всемирно известном лондонском Биг-Бене, а можно провести аналогию со Спасской башней Москвы; можно просто восхититься Тадж Махалом, а можно провести исследование на тему «Усыпальницы России», не забыв о мавзолее Ленина; можно познакомиться с англичанами в Великобритании, а можно начать знакомство с ними со Старого Английского двора, что на московской Варварке… И еще много чего можно и возможно, если понимать, что целью изучения иностранного языка должно быть не расхожее «в будущем пригодится», а духовное обогащение человека, познание культурного наследия России через культуру других стран. Николай Михайлович Карамзин. Казалось бы, какое отношение он имеет к урокам английского языка? Читая «Письма русского путешественника», школьники получают возможность сравнить лондонцев и москвичей, живописные полотна Гейнсборо и Боровиковского, музыку Генделя и Дилецкого, английские и русские пейзажи. На хорошем уроке, как в хорошем путешествии, можно увидеть то, что не видел никто; принести то, что не приносил никто; услышать то, что не услышал никто. Как некогда молодой Карамзин, мы знакомимся с миром и знакомим мир с Россией. …Мы покидаем Москву, которая представляет собой обширный город, состоящий из нескольких частей. Англичанин Кокс, побывавший в Москве в 1778 г., писал: «Жалкие лачуги кучатся около дворцов, одноэтажные избы построены рядом с богатыми и величественными домами. Некоторые кварталы этого огромного города кажутся совершенно пустырями, иные – густо населены, одни походят на бедные деревушки, другие имеют вид богатой столицы».Город имеет множество обширных садов и водоемов, у которых, как и в старину, располагались бани. Обычай простых горожан мыться в банях и водоемах, не различая пола, сохраняется в Москве XVIII столетия. Несмотря на то что часть улиц была мощена камнем, большинство из них по-прежнему были деревянными, и на них стояла грязь и лужи, в которых плескалась домашняя птица. Поскольку единственным транспортом были повозки и кареты, то на улицах было много навоза, и грязь с них шла на удобрение царских садов, куда ежегодно свозилось несколько возов. Такова была Москва, которую покидает Н.М.Карамзин.«Я в Англии – в той земле, которую в ребячестве своем любил я с таким жаром и которая по характеру жителей и степени народного просвещения есть, конечно, одно из первых государств Европы. Здесь все другое: другие дома, другие улицы, другие люди, другая пища – одним словом, мне кажется, что я переехал в другую часть света», – восторженно пишет Н.М.Карамзин в «Письмах путешественника».Джемс Босуэлл, шотландский писатель, соглашался с русским путешественником и писал в 1763 году, что «человека умственно развитого Лондон поражает зрелищем жизни людской во всем ее многообразии – для созерцания предмет поистине неисчерпаемый…». Внимание Карамзина, молодого человека, конечно, привлекают англичанки, и он сравнивает их со своими соотечественницами: «Если ты не был в Англии, то кисть твоя никогда совершенной красоты не изображала! Англичанок нельзя уподобить розам; нет, они почти все бледны – но сия бледность показывает сердечную чувствительность и делается новою приятностию на их лицах».Что создает настроение Карамзину, почему первые лондонские записи такие короткие? С ними будто играет озорной ветерок, который разогнал мрачные тучи на небе и освободил солнце. «…Нигде не радуются столько ясным летним днем, как на здешнем острове…» – сообщает нам Карамзин. В «этом сыром низинном городе», пишет Виктор Соден Притчетт, британский писатель и критик, «небо очень много для нас значит». Как писал Гилберт Честертон, английский писатель, «силы, создавшие лондонское небо, сотворили то, что знакомо всякому лондонцу и чего не видел ни один человек, здесь не побывавший».Отмечает Карамзин и шумную лондонскую жизнь, наверняка сравнивая с московской: «Какое многолюдство! Какая деятельность! И притом какой порядок! Все представляет вид довольства, хотя не роскоши, но изобилия». А несколько дней спустя он отмечает в своих записях: «Кто скажет вам: «Шумный Лондон!», тот, будьте уверены, никогда не видал его. Многолюден, правда, но тих удивительным образом, не только в сравнении с Парижем, но даже и с Москвою». Карамзин путешественник благодарный – несмотря на контрастные замечания, в них понятно уважение к стране пребывания, что, впрочем, всегда было и будет в характере русского человека. А вот героя романа Тобайаса Смоллетта «Путешествие Хамфри Клинкера» (1771) ночные шумы приводят в отчаяние. «Каждый час я просыпаюсь, разбуженный страшным шумом ночного дозора, выкликающего часы по всем улицам и бьющего в колотушку у каждых ворот… Меня сгоняет с постели еще более устрашающий грохот деревенских телег и крик зеленщиков, продающих у меня под окнами зеленый горошек».«Нет другого города столь приятного для пешеходцев, как Лондон: везде подле домов сделаны для них широкие тротуары, которые по-русски можно назвать намостами; их всякое утро моют служанки (каждая перед своим домом), так что и в грязь, и в пыль у вас ноги чисты» – таким видит Карамзин Лондон. Один иностранный путешественник заметил, что улицы Лондона так темны, что горожане, кажется, рады, как дети в лесу, поиграть в прятки, используя перепады освещения; наш соотечественник не согласен: «Все фонари на улицах были уже засвечены; их здесь тысячи, один подле другого…   В начале XIX века был создан шуточный рисунок, который стал знаменитым и повторялся со всевозможными изменениями и улучшениями, наверно, тысячу раз. Близ Лондона на дороге встречаются два путника. Один, возвращающийся из города, согбен и сломлен; другой, целеустремленный и полный воодушевления, трясет его руку и спрашивает: «Что, он и вправду вымощен золотом?» Николай Михайлович Карамзин вполне мог стать прототипом для этого рисунка. Вот его заметки в конце путешествия, перед возвращением домой: «Во-первых, я не хотел бы провести жизнь мою в Англии из-за климата, сырого, мрачного, печального… Русское мое сердце любит изливаться в искренних, живых разговорах, любит игру глаз, скорые перемены лица, выразительное движение руки… В них (в англичанах) действует более ум, нежели сердце; ум же всегда обращается к собственной пользе, как магнит к северу. Делать добро, не зная для чего, есть дело нашего бедного, безрассудного сердца… Видеть Англию очень приятно; обычаи народа, успехи просвещения и всех искусств достойны примечания и занимают ум ваш… Я и в другой раз приехал бы с удовольствием в Англию, но выеду из нее без сожаления». Николай Михайлович Карамзин в путешествиях проводит много времени, описывая свои ощущения и впечатления. Он отдает должное устроенному европейскому быту, но никогда не забывает о русской душе, которая превосходит по своей наполненности все блага цивилизации. Осознав в путешествиях истинное богатство русского человека, Н.М.Карамзин хочет ознакомить с ним весь мир – идея создания «Истории государства Российского» родилась во время путешествия по Европе. Учителя иностранного языка вполне могут считать себя последователями Карамзина. Каждый урок – это путешествие, яркое и незабываемое, конечным пунктом которого всегда была и остается Родина. Марина КОТОВА, учитель английского языка школы №1770