Профобразование толкает экономику к обрыву

Былая слава начального профессионального образования, ныне без остатка растворенного в среднем профессиональном, уходит в историю. «Кузницу рабочих кадров», как ее издавна называли на Руси, медленно, но упрямо прикрывают. Футуристы уже прощаются с рабочим классом, предлагают забыть само понятие «НПО», утверждая, что «эта система давно себя изжила» (Андрей Фурсенко, Ярослав Кузьминов). Те, кто поближе к текущей реальности, напротив, призывают поднять статус рабочего, создать «систему подготовки инженерных квалифицированных рабочих кадров» (Геннадий Романцев, Михаил Стриханов).

Разброс мнений заметен и на государственном уровне. С одной стороны, Владимир Путин утверждает: «Катастрофически не хватает не просто рабочих рук, а хорошо подготовленных специалистов по рабочим профессиям». С другой – государственная программа «Развитие образования на 2013‑2020 годы» (15.05.2013, №792‑р) объявляет «постепенный перевод программ НПО на короткие образовательные программы прикладных квалификаций». Нетрудно предсказать скорое удушение экономики руками подготовленных накоротке профессиональных неучей. Они уже известили страну о своем приходе взрывами космических кораблей, в которых первая ступень ракеты-носителя подгоняется ко второй с помощью кувалды.
Опасность перехода на короткие программы наконец осознана – 13 декабря 2018 года Комитет по образованию и науке внес в Государственную Думу законопроект о расширении практической подготовки в профессиональном образовании. Понадобилось целых пять лет, чтобы понять простую истину – детали нового станка всегда изготавливают на старом оборудовании, поэтому нельзя разрушать все до основания, если другой основы еще не создано. Вместо этого был запущен процесс деволюции (свертывания) подготовки квалифицированных рабочих кадров, и фактически идет развал системы НПО.
Статистика фиксирует сокращение с 2005 года образовательных организаций НПО более чем в три раза: с 3392 до 1007. Резко упала доступность получения рабочей профессии на селе ввиду ликвидации примерно тысячи сельских профтехучилищ. Создание на их базе крупных колледжей с совмещенными уровнями НПО-СПО, как этого требует закон, муниципалитетам не под силу.
За последние 15 лет выпуск квалифицированных рабочих уменьшился в 4 раза: с 745 тысяч до 188 тысяч человек, сокращение составляет в среднем 37 тысяч человек в год. Если такие темпы деволюции сохранятся, математически легко вычисляется 2022 год, когда в коридорах Министерства просвещения прозвучит «последний звонок», посвященный завершению выпуска квалифицированных рабочих в России. Это, несомненно, станет сенсацией в мировой экономической практике и одновременно крупным провалом национальной образовательной политики. А затем и экономики.
Все эти годы при общем росте образовательного бюджета финансирование НПО ежегодно сокращалось в среднем на 3,5%. Находятся в аварийном состоянии или требуют капитального ремонта 25% зданий и 33% общежитий. Только 4% учебного оборудования пятилетней давности, остальное более старое. Принять во внимание стоит и сокращение в 4 раза мастеров производственного обучения, главных наставников будущих профессионалов.
Практически свернуты научные исследования подготовки рабочих кадров. Когда-то в России было два специализированных академических (Санкт-Петербург, Казань) и два ведомственных научно-исследовательских института (Москва), сегодня нет ни одного. В Российской академии образования исчезло ориентированное на проблемы НПО-СПО отделение профессионального образования, теперь там правит бал высшая школа.
6 мая 2018 года на имя министра просвещения Ольги Васильевой и президента Российской академии образования Людмилы Вербицкой была послана записка со статистически аргументированным описанием складывающейся ситуации. Наука постучалась в двери министерства, однако ей даже не открыли. Штаб педагогической науки – РАО – попросту отмолчался. Видимо, для менеджеров образования научный анализ не аргумент, госстатистика не индикатор, математика не метод. Но, если наука не указ, надо, как мы учим детей, слушаться старших. «…куда ни приедешь, о чем ни начинаешь говорить, первый вопрос – это ограничение роста предприятий, связанное с недостатком квалифицированных рабочих кадров», – остро обобщил эту проблему Президент России Владимир Путин в марте 2018 года на совещании в Екатеринбурге. Ситуация действительно нуждается в обострении и понимании того, что для движения по пути деволюции системы НПО дальше нет рельсов.
Истоки проблемы лежат глубоко – в погрешностях Федерального закона «Об образовании в РФ», где использована юридически несовершенная формула о «приравнивании» уровня начального профессионального к уровню среднего профессионального образования (ст. 108, п. 1‑2). Толкования примененного законодателем термина «приравнен» не дано ни тогда, ни сейчас. В словарях легко обнаруживается его семантическое значение: «признать равным с кем-чем-нибудь». Однако «признать равными» разные уровни образования невозможно, что вытекает из ст. 2, п. 4 того же закона, где каждый уровень образования определен как «завершенный цикл образования». Точно так же невозможно приравнять дошкольное образование к школьному, высшее – к среднему профессиональному. Смысл приравнивания остается непонятен и потому, что в государственной статистике по-прежнему выделен как самостоятельный раздел «Подготовка квалифицированных рабочих».
Размытый законом статус НПО создал возможности для его вольного толкования в подзаконных актах. В государственной программе «Развитие образования на 2013‑2020 годы» заявлено: «Начальное профессиональное образование как уровень профессионального образования исключен» [сноска 13 на стр. 70], что грубо искажает формулу закона. Термин «исключен» не имеет альтернативы, и управленческая вертикаль однозначно восприняла его как сигнал к упразднению НПО. Местные бюджеты сейчас практически перестали финансировать программы НПО.
Деволюцию НПО ускорила и беспорядочная кампания по интеграции техникумов и профессиональных училищ в структуру вузов. Нигде в мире, кроме России, вузы не берут на себя обеспечение экономики токарями и фрезеровщиками. Кстати, большинство вузов сразу же пошли «своим» путем и заменили подготовку квалифицированных рабочих «прикладными бакалаврами», быстро приладив для этого учебную базу – более тысячи теперь уже бывших учреждений профессионального образования. Отличие бакалавра от квалифицированного рабочего существенно: бакалавр знает, как работает машина, а рабочий знает, как ее починить.
Учреждения НПО чувствуют себя «приемной сиротой» и в лоне приютившего ее как бы из милости уровня СПО. Такая сирота – непосильная для колледжей обуза, подготовка квалифицированных рабочих требует затратной учебной базы – станков, оборудования, тренажеров, расходных материалов и инструмента, практическое обучение занимает половину учебной программы их подготовки. Но кто будет тратиться на дорогостоящих рабочих, если можно готовить дешевых специалистов, да еще по коротким программам? В новых статистических сборниках уже появились гибридные выпускники: «служащий в области гуманитарных наук» и «рабочий в области искусства и культуры». Тех читателей, кто засмеется, хотелось бы предупредить, что это не шутка. Раньше казались оскорбительными публикации зарубежных СМИ о России как о стране, дороги в которой строят культурологи. Сейчас – уже нет.
Министерство просвещения работает в режиме управляемого самовнушения, возлагая надежды на очередную государственную программу «Развитие образования» (от 26.12.2017, №1642), досрочно заменившую проваленную программу «Развитие образования на 2013‑2020 годы» (№295), которая в свое время прикрыла провал Федеральной целевой программы «Развитие образования на 2011‑2015 годы». Ни одна программа не дожила до конца своего срока, ни по одной не были подведены и публично оглашены итоги. Количество принятых программ несопоставимо с анализом их успешности.
Согласно ведомственной статистике создано 449 межрегиональных отраслевых ресурсных центров формирования компетенций. Но все они фантомы, не имеющие ни правовых, ни экономических основ. Генераль­ный директор Националь­ного агентства развития квалификаций РСПП член-корреспондент РАО Александр Лейбович резонно заявляет: «Зачем создавать межрегиональные центры прикладных квалификаций и вообще любые структуры с при­ставкой «межрегиональные», если не существует механизмов финансового взаимо­действия регионов при подготовке кадров?»
Заявлен новый приоритетный проект «Рабочие кадры для передовых технологий», который призван к 2020 году обеспечить подготовку специалистов на уровне, сопоставимом с требованиями мировых конкурсов WorldSkills. Утверждается, что уже сегодня они посильны для 17% выпускников колледжей, в чем есть большие сомнения. Особенно если учесть итоги массового (36 колледжей восьми регионов) эксперимента (июль 2018 года), в ходе которого независимый демонстрационный экзамен по освоению российского, то есть бесконечно далекого от требований WorldSkills, стандарта преодолели лишь половина участников. Так же как олимпийские рекорды недостижимы для рядовых спортсменов, так и требования рабочих олимпиад WorldSkills – для массовой подготовки рабочих.
Спеша в непредсказуемое будущее, менеджеры образования сегодня делают ставку на рывок в цифровую экономику, которая резко изменит структуру кадров. Но мы еще даже не переступили цифровой порог, и сколько времени потребуется, чтобы «сказку сделать былью», никто не знает. Пока же в структуре занятых в России рабочие составляют 53% (из них 70% квалифицированные). Заменить их роботами за четыре года не получится, придется привычно менять на «юристов-экономистов» с известными для экономики последствиями. Даже стоящая на высшей ступени технологического развития Япония, недавно приняла закон, открывающий доступ в страну рабочим-иностранцам, в том числе низкоквалифицированным. Там и сегодня недостает кадров в гостиничном бизнесе, медицине (санитарки, сиделки), строительстве. Востребованность «синих воротничков» в 2018 году продолжала расти, утверждает и российская компания интернет-рекрутмента HeadHunter.
Для изменения следствия надо изменить его причину, что сделать непросто. Ситуация напоминает кино: зритель видит на экране приближение катастрофы, но из зала не может ничего поправить.
Исходя из указа Президента России Владимира Путина от 7 мая 2018 года с поручением «модернизации профессионального образования», требуется радикальная смена вектора развития всей системы подготовки квалифицированных рабочих кадров. Образно говоря, здесь нужно жать не на тормоз, а на акселератор. Но есть опасение, что новое Министерство просвещения на это не нацелено. Ведь как министерство назовешь, так оно и станет рулить: теперь соответственно его названию образование будут облегчать до просвещения, а подготовку квалифицированных рабочих – до «короткого» знакомства с «конкретным оборудованием» (кувалда, лопата, молоток). В научной среде это уже негативно оценено в терминах «зауживание образо­вания до обучения» (академик РАО Евгений Ткаченко) и «фастфуд-образование» (профессор Юрий Громыко).
На горизонте замаячил конец истории профессионального образования России – остановка выпуска квалифицированных рабочих, удерживающих на своих плечах современную (еще не цифровую) экономику. Без изменения вектора развития профессионального образования кадровую катастрофу можно только приблизить или отсрочить, но нельзя избежать.
Национальная экономика в опасности, образовательная политика толкает ее к обрыву.