На чтение: ≈ 12 мин.Ему 58. Но это не важно, потому что в нем до сих пор живет мальчишка, чем-то похожий на Буратино. Не только жадностью до всего нового и какой-то неприлично подростковой энергией, из-за чего он все время ввязывается во всякие посторонние авантюры – как-то даже поставил выступление Президента России перед Федеральным Собранием. И не только постоянной готовностью проткнуть, а то и порвать на куски скуку привычного театрального занавеса. А еще он тоже нашел, а точнее, создал свой театр – на сегодняшний день один из самых живых и интересных в стране. На его сцене он настойчиво ставит спектакли о том, что происходит с нами здесь и сейчас. Но кто сказал, что сегодняшний день легко осмыслить?! Это требует упорства, мужества, азарта, чего нашему герою не занимать. Кстати, в отличие от персонажа Алексея Толстого он не только пошел в школу, но и сам стал в ней главным учителем, да и вообще педагогом по призванию. В гостях у нас – Иосиф РАЙХЕЛЬГАУЗ, художественный руководитель московского театра «Школа современной пьесы».
– Иосиф Леонидович, вы, как выяснилось, педагог с большим стажем. Что вам больше всего нравится в этом занятии и что бы вы поменяли?
– Я занимаюсь педагогикой с удовольствием. Потому что лучшая форма собственного обучения – это когда учишь кого-то другого. Когда еще раз исследуешь профессиональный закон, то ты этот закон не просто постигаешь, а каждый раз разлагаешь и проверяешь – а наше дело состоит из следования и нарушения закона. Так что для меня преподавание – это постоянная тренировка и поддержание профессиональной формы.
Я негативно отношусь к педагогам, которые не выходят на сцену и не работают в театре. Они не могут преподавать! Я сужу по собственному опыту. Я много лет работал во ВГИКе, на актерской кафедре. Еще я прошел путь от преподавателя до профессора ГИТИСа (нынешнее название – РАТИ. – Авт.). Во ВГИКе работают замечательные и в прошлом выдающиеся киноартисты, не буду называть фамилии, чтобы никого не обижать. Но они сегодня не играют, не снимаются. И в то же время посмотрите кафедру ГИТИСа. Кто там преподает? Петр Фоменко, Анатолий Васильев, Юрий Любимов, Марк Захаров, Роман Виктюк, Борис Морозов, Сергей Женовач, Женя Каменкович, Сергей Арцибашев… Это все выдающиеся, ныне действующие режиссеры! Понятно, чему у них можно научиться, да сама атмосфера их мастерских действует лучше всяких уроков.
Если взять мою мастерскую в РАТИ – то там принципиально нет ни одного не действующего актера или режиссера. Вот профессор Альберт Филозов – он каждый вечер играет на сцене, снимается в кино. Приди, студент, посмотри на своего учителя! У него есть право учить…
– Похоже, вы и вправду готовы вечно учиться, даже у самых юных: не так давно провели конкурс драматургов среди школьников и лучшие пьесы читали в вашем театре. Зачем вам это надо?
– Мы ведь Школа современной пьесы и всеми способами провоцируем появление сегодняшней драматургии. Поэтому, когда Британский совет предложил нам провести такую акцию, мы с радостью присоединились. Английские драматурги совместно с нашими предложили российским школьникам написать 5-минутные пьесы. Из сотен пьес было отобрано 28, и наши артисты читали и играли их на сцене театра. Школьники при этом сидели в зале, а ставили наши студенты. Это был очень интересный вечер! Я не верил, что такие талантливые вещи мог написать 15-летний или 16-летний мальчик. Пьесы были короткие, но замечательные – по проблемам, которые там поднимались, по тому, как люди разговаривали. Мы увидели, что авторы – абсолютно взрослые люди, которые видят мир и оценивают его ярко и по-своему. Больше всего меня поразили их человеческие наблюдения. Действующие лица там, естественно, – молодые люди и родители, или представители власти, или вымышленные персонажи. Я увидел портрет нашего времени, нашей страны глазами юных людей.
– А ведь многие режиссеры боятся ставить современные пьесы…
– Потому что это тяжело! Классику испортить намного труднее, даже если ты ее всю разрезал и склеил заново, скажут – такая вот новая интерпретация. От классика не прибудет, не убудет. А вот взять пьесу 17-летнего мальчика Саши Демахина «Бабий дом» и сочинить спектакль, который недавно поставили мои ученики, – это совсем другая работа и другая сложность. Одно дело – сделать ремонт, а другое дело – построить дом.
– Вам интересно попробовать себя в качестве актера? Вы вот играете в спектакле «Записки русского путешественника» по пьесе Евгения Гришковца, который я видела три раза. Это удивительный спектакль. Вы готовы идти еще дальше в этом направлении?
– Ну я не считаю, что я там играю. Я, что называется, веду спектакль. Я очень рад, что вы смотрели его не один раз, я тоже эту вещь очень люблю. И то, что я сейчас делаю, – спектакль «Нет слов» – это как раз продолжение этой линии: «Записок русского путешественника», «Города»… Мы пробуем делать спектакль, где у актеров вообще нет никакого текста. Спектакли будут объединять общие темы, но каждый раз артисты будут по-разному их обыгрывать, это чистая импровизация. Поэтому сюжет будет тоже меняться – он будет зависеть от того, как поведут себя партнеры в одной или параллельных сценах.
– Да уж! Это же вообще предельное завершение линии импровизационного театра. Даже в «Записках русского путешественника» все-таки есть изначальный авторский текст. А у вас чистый эксперимент!..
– Безусловно, эксперимент. Проверим, посмотрим, получится ли. Пока нам всем очень интересно. Тем более что в спектакле заняты все ведущие актеры нашего театра. Они играют в парах, но пары при этом будут меняться. Еще кое-что раскрою: сцена должна представлять собой ресторан, и мы даже дадим возможность некоторым зрителям купить билеты за свободный столик на сцене рядом с актерами. А еще будет столик, за который сядут известные телеведущие, которые тоже будут меняться. Один из них – Саша Гордон, с которым я уже репетировал. Так вот, к ведущему каждый раз должна приглашаться новая жертва, которую он будет интервьюировать. Сначала мы покажем зрителям репетиции, пока не обкатаем спектакль.
– А на идею такого радикального спектакля вас вдохновил Гришковец? Какие отношения вас связывают?
– Да нет. С Женей мы знакомы лет шесть, а импровизацией я стал заниматься не одно десятилетие назад. Скорее, меня вдохновили мои учителя и однокурсники – Андрей Попов, Анатолий Васильев.
Если говорить о Гришковце, то он очень талантливый человек, который делает свое уникальное дело. При этом он выстроил свою жизнь очень разумно, оставаясь жить в Калининграде, а не в Москве. Другое дело, что он, став популярным, как-то фетишизировался, превратился в брэнд, предприятие, фирму. Он давно зарабатывает деньги, планирует всю свою жизнь. Я к нему очень хорошо отношусь. Недавно даже спектакль ему предложил поставить. Но Гришковец сказал, что у него все расписано на два года вперед…
– Иосиф Леонидович, многие ваши коллеги сетуют – мол, театр умер, хороших современных пьес нет. А вы говорите, что к вам постоянно идет большой поток современных пьес…
– Просто огромный! Помимо пьес, которые приносят каждый день известные и неизвестные драматурги, есть же еще те, что выиграли в конкурсе «Действующие лица», который наш театр учредил. На конкурс каждый год приходит несколько сотен пьес, отбираются лучшие, 10 из них издаются. «Бабий дом», например, победил в 2004 году, и сейчас мы его поставили.
– Какие лично у вас критерии отбора лучших пьес?
– Я должен быть убежден, что пьеса талантлива, имеет отношение к жизни вообще и к моей жизни в частности. Другой критерий: так, как люди там разговаривают, – так в жизни и бывает или, наоборот, не бывает, но это интересно.
– У вас столько проектов, столько энергии! Вам просто неинтересно заниматься чем-то одним?
– А это для меня все одно дело. Вот сейчас вы берете у меня интервью, а я параллельно, подсознательно веду с вами отдельный диалог, воспринимаю вас как персонаж. Я многое могу о вас рассказать. Я представляю, что было бы, если вы сказали бы то, сделали другое, а свет падал бы вот с этой стороны… И так постоянно, что бы ни делал, где бы ни находился, я считываю с окружающих их истории. Это интересно, но это мешает жить, потому что я не свободен. Я как врач, который прививает себе всякую дрянь и наблюдает за своим самочувствием. Нормально отдохнуть не могу. Только когда еду в машине или утром в душе – лучшие идеи приходят в голову именно там.
– А часто то, что вы придумали о человеке, совпадает с тем, что с ним на самом деле происходит?
– Практически на 90 процентов.
P.S.
В открытый недавно клуб любителей Школы современной пьесы Иосиф Райхельгауз приглашает и учителей, студентов, школьников. Это даст возможность участвовать в жизни театра еще на репетиционном уровне.
Выбор читателей
Комментарии