«Пренебрегать славой предков есть постыдное малодушие». В Москве нет музея Грибоедова

В столице России нет музея великого москвича и великого сына своей Родины Александра Сергеевича Грибоедова – писателя, поэта, драматурга, композитора, гусара, дипломата, экономиста и истинного патриота.

Есть дом его матери, построенный на месте дома, где Грибоедов родился 211 лет тому назад (прежний дом сгорел во время московского пожара 1812 года). Дом Грибоедовых есть, но музея Грибоедова в нем нет.

А ведь кто, как не Грибоедов – москвич по рождению и духу – достоин своего музея именно здесь? Родился в Москве, учился в Московском университете, добровольцем стал в 1812 году, дабы Россию и Москву-матушку защищать от нашествия армии Наполеона… «Горе от ума» о Москве всех времен… Служил в Коллегии иностранных дел, потомок которой – нынешнее Министерство иностранных дел России – в двух шагах от его дома… Между прочим, разработал «Проект учреждения Российской Закавказской Компании», где предложил актуальный и ныне путь умиротворения Кавказа на основе его экономического развития.

И погиб как герой: не на дуэли, а с оружием в руках, защищая честь России при нападении толпы фанатиков на российское посольство в Тегеране. Между прочим: Грибоедову предлагали на выбор Америку (свободно владел английским) и Персию. Выбрал, где он России был тогда нужнее, – Персию…

Обратился я относительно учреждения музея Грибоедова в его доме к мэру Москвы и Президенту России. Их секретари-референты передали мои письма в городское и федеральное ведомства «по культуре».

В ответе Комитета по культуре города Москвы (почему «по»?) мне «разъяснили», что дом, где «…писатель провел детские и отроческие годы…» был передан в 1970 году Министерству мясомолочной промышленности СССР… Чушь какая-то: не в этом, а в прежнем, впоследствии сгоревшем, доме Грибоедов «…провел…» упомянутые годы. СССР же вместе с его мясомолочным министерством давно не существует. Далее сообщалось, что, якобы по данным Государственного литературного музея, «…вещей и документов, связанных с жизнью и деятельностью А.С.Грибоедова, практически не сохранилось…». Однако и материалы есть, и, более того, сотрудники музея еще в советские «мясомолочные» времена выступали за создание музея в доме Грибоедова. Есть материалы и в Военно-историческом архиве.

В ответе Роскультуры говорится, что дом занят «каким-то учреждением» и что нет мемориальной коллекции, которая могла бы обеспечить создание экспозиции музея…

Это свидетельствует о том, что чиновники «по культуре» не удосужились как следует узнать, что же за «учреждения» заняли дом нашего великого земляка, и пользуются информацией «времен Очаковских и покоренья Крыма». Даже точный адрес им неизвестен: московский чиновник дает адрес – ул.Чайковского, 17, а федеральный – Новинский бульвар, 17…

Возникает к тому же вопрос: сколь законно пребывание неизвестно каких учреждений в доме Грибоедова, который взят на государственную охрану аж в 1960 году? В чем же тогда эта «госохрана» заключается?

Из этих же отписок я с удивлением узнал, что друг А.С.Грибоедова С.Н.Бегичев якобы был декабристом. Неверно и это: Бегичев состоял в Союзе Благоденствия, который только советской историографией считался «тайной организацией декабристов». После распада Союза Благоденствия Бегичев в декабристских организациях не состоял.

Кстати, именно Бегичеву Грибоедов в одном из писем писал: «Отечество, сродство и дом мой в Москве» (18.09.1818 г., Воронеж).

Из отписки Роскультуры я с изумлением узнал, что, оказывается, у А.С.Грибоедова была усадьба в Хмелите Смоленской области, которая ныне восстановлена, и в ней создан мемориальный музей-усадьба – «достойный памятник писателю»…

Поразительная некомпетентность! Усадьба Хмелита принадлежала дяде А.С.Грибоедова – А.Ф.Грибоедову. Если сам А.С.Грибоедов и навещал Хмелиту, то бывал здесь недолго.

Удивительно, что ни в одном из двух чиновничьих ответов не сказано о том, что А.С.Грибоедов в Москве по указанному адресу именно РОДИЛСЯ, а не только «…провел детские и отроческие годы…» или «…неоднократно останавливался…».

С горечью вновь убеждаешься и в том, что чиновники, в том числе и «по культуре», действуют не по закону, а «по понятиям». Ибо нет в Федеральном законе Российской Федерации от 26.05.1996 «О музейном фонде Российской Федерации и музеях Российской Федерации» такого положения, что «музеи могут создаваться при наличии соответствующих музейных предметов и коллекций». В ст.27 упомянутого закона сказано: «Целями создания музеев в РФ являются: выявление и собирание музейных предметов и музейных коллекций». Так что поначалу надо музей создать, и он-то, созданный, и будет сам выявлять и собирать.

Неверно и то, что не существуют мемориальные коллекции, связанные с А.С.Грибоедовым. Грибоедоведам, например, известна таковая коллекция П.С.Краснова, который, порывшись в архивах, многое что обнаружил грибоедовское.

Наверное, и в Грузии, где Грибоедов в Тбилиси похоронен, что-то сохранилось, и в Тегеране, где погиб, – тоже.

Наверное, и какие-то потомки А.С.Грибоедова и его жены – Нины Александровны (в девичестве Чавчавадзе), и их родственников и друзей ныне имеются. Уместно напомнить, что именно А.С.Грибоедов учредил и издавал чуть ли не первую грузинскую газету – «Тифлисские ведомости»…

В общем, есть широкое поле деятельности для выполнения научных функций будущего музея, что также предусматривается вышеупомянутым федеральным законом. Думается, что делом организации Музея А.С.Грибоедова в его московском доме должны заняться деятели культуры, а не только чиновники «по культуре».

И в заключение хочется напомнить слова из письма Пушкина Чаадаеву: «Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно, пренебрегать оной есть постыдное малодушие».

Александр КУНАРЕВ, москвич