Представь, что елочная игрушка стала алмазом. Театральная студия в колонии. Почему бы нет?

На моем (и не только моем) компьютере в редакции точно такая же заставка. Широкое зеленое поле, залитое солнцем, невысокий холм, нарушающий ровную линию горизонта, которая превращается в дугу, и в синем-синем небе множество разных облаков. Одни похожи на горы, от других же остается только легкая дымка, готовая раствориться в синеве. Пейзаж передает ощущение простора и свободы. Иди, и за холмом откроется другой мир, там будет продолжаться это бескрайнее поле, а над головой поплывут те же облака. Кажется, если бы здесь художник или дизайнер где-нибудь оставил хотя бы одно дерево, этот эффект необозримого пространства был бы разрушен.

Икшанской воспитательной колонии (Московская область) мы во второй раз. Несколько лет назад «УГ» писала об открытии здесь компьютерного класса. Сюда, в школу, приезжал Михаил Ходорковский, открытие проходило по его инициативе. Прошло время, судьба Ходорковского всем хорошо известна, а компьютерный класс продолжает работать «на все сто», как говорит завуч школы Наталья Карина. Занятия идут согласно расписанию, по программе. Интернет был первые три месяца, потом по распоряжению Управления Федеральной службы исполнения наказаний его в колониях запретили.

Впрочем, речь не об интернете. Речь о театре.

Московскому режиссеру Вячеславу Спесивцеву приходится непросто: у него восемь театральных студий, в которых занимаются актеры от шести до двадцати пяти лет. И вот открылась еще одна. В колонии. В конце ноября Вячеслав Семенович привез сюда самую молодую труппу, состоящую из студентов РАТИ, перенимающих у него актерское мастерство. В Икшанской воспитательной колонии отбывают наказание ребята от 14 до 18 лет (средний возраст – 17 лет), актеры театра Спесивцева ненамного старше. Вячеслав Семенович сознательно пригласил выступить здесь самых молодых, стремясь показать этим, что если ты в колонии, жизнь не кончается, и после освобождения открыты все пути, в том числе в его студию, в РАТИ.

В 1903 году в том месте, где сейчас колония (поселок Новогришино под Икшей), был образован приют, куда собирали детей из Москвы и губернии. В годы войны здесь был завод, выпускавший снаряды. Эта военная страничка хорошо представлена в школьном музее колонии, богатом фотографиями. Его экспозиция посвящена не только колонии, но в большей степени истории поселка, близ которого она располагается. Неподалеку от Икши проходила линия обороны, и юбилей 60-летия битвы под Москвой здесь дата особая. Здесь еще живут ветераны, стоявшие в ополчении под Москвой, свидетели тех лет. В музее бросается в глаза уголок, посвященный Герасиму Григорьевичу Королеву. «Наш земляк, Герой Советского Союза», – поясняет завуч Наталья Карина. Четыре здания колонии датируются 1902 годом, это время, когда строили приют, а остальные были возведены намного позже. Сегодня в колонии отбывают наказания около сотни осужденных из Москвы и области (примерно половина на половину).

Распорядок дня простой и обычный: подъем в половине седьмого, в первой половине дня работа в промышленной зоне (и одновременно учеба в ПТУ), потом обед и школа, дающая возможность получить диплом. Основные статьи – кража, разбой, грабеж, нанесение тяжких телесных повреждений. По наблюдениям руководства колонии, преступность становится более жесткой. Если раньше половина заключенных отбывала наказание за кражи, то сейчас наблюдается утяжеление статей. Начальник колонии Павел Коровин затруднился назвать причины, справедливо заметив, что их следует искать не здесь, в зоне, а по другую сторону ее бетонного забора с колючей проволокой поверху. Нам кажется, что это не только падение уровня жизни, так называемое социальное расслоение, отсутствие государственной идеологии, но и обесценивание человеческой жизни как таковой – следствие тех реформ и передела собственности, что начались лет пятнадцать назад и продолжаются до сих пор. Человек – это больше не звучит гордо.

– Почему вы привезли именно комедию, а не что-то другое? – спрашивали журналисты у Вячеслава Спесивцева.

– Сначала хотели показать спектакль «Капитаны песка» по Жоржи Амаду о беспризорниках. Но он довольно жесткий, и мы передумали: пусть это будет радостная, веселая история. Выбрали «Смертельно-смешное путешествие» по пьесе Дмитрия Минченка. Собрать команду не составило труда: у меня театр единомышленников.

– Почему колония, а не детский дом?

– Здесь сложнее и, следовательно, здесь мы нужнее. У детского дома есть и спонсоры, и возможность выхода в театр. Они в обществе, а эти ребята отрезаны. Глоток общения с нами им гораздо нужнее, чем в интернате… А потом я режиссер, а режиссер – это человек, который залезает во все дырки и должен знать про жизнь все. Я толмач, и я толкую жизнь… Я знаю, что здесь не сахар. Есть кому дали и десять лет… Конечно, эта атмосфера тяготит, но наша актерская задача состоит в том, чтобы преодолевать ее, создавая другой образ жизни, пусть не легкий, но утверждающий какие-то ценности, лежащие выше «уровня желудка». Жизнь продолжается, и в конце туннеля есть свет.

«Смертельно-смешное путешествие» – комедия положений, любовная история о поездке двух писателей (Ильфа и Олеши) из Одессы в Москву. Атмосфера времен НЭПа, с веселой музыкой, комическими ситуациями, в которых постоянно оказываются герои. После выступления воспитанники колонии показали свой этюд – десятиминутный отрывок из спектакля «Деревенские посиделки» о том, как

…В старые годы прежние

Жили люди русские…

А житье-то, житье-то было

Все привольное да раздольное.

Вставали рано-ранешенько,

С утренней зарей.

Умывались ключевой водой

С утренней росой.

Молились всем старым угодникам,

Кланялись всем родным…

В колонии около пяти лет существует своя любительская театральная студия. Постоянного преподавателя нет, с ребятами занимаются разные педагоги. Этот спектакль – попытка прикосновения к национальным традициям и обычаям. По сюжету своему он напоминает известную сказку о том, как старик со старухой нашли золотое яйцо, стали спорить, как поступить с этим нечаянным богатством, и разбили его. «И скорлупки не осталось, все куда-то подевалось». Непрофессиональная, но искренняя игра вызывает восхищение актеров театра Спесивцева, сидевших в первых рядах зрительного зала. Зала, где зрители всегда одни и те же…

После спектакля вновь выходит на сцену Вячеслав Спесивцев. Начинается работа над ошибками. «Ты изображаешь старика, ты – старуху. А надо стать стариком, надо стать старухой. Это две большие разницы – прожить и изобразить». Он показывает, как сам бы сыграл эти роли. Потом начинается работа с «яйцом» – новогодней игрушкой. Режиссер требует от актеров, чтобы они передали ее друг другу, но так, как будто бы это был то драгоценный камень, то ничего не значащая вещь. Надо почувствовать разницу, выразить оценку, принимая или отдавая игрушку.

Студия открыта. Вместе с ней начат интересный педагогический эксперимент, связанный с воспитанием средствами искусства. С ребятами будут заниматься разные специалисты: по сценическому движению, по речи, по танцу. Количество занятий зависит от степени готовности спектакля, но не менее раза в неделю. Театр дает возможность почувствовать себя свободнее. Главная его цель – именно воспитание, а не развлечение, не приспособление условий исправительной колонии к условиям пионерского лагеря. Но очень важно то, что ждет ребят за ее стенами. Ведь у кого-то родители пьют, у кого-то их нет, а у кого-то нет и крыши своей над головой. Со всем этим парни остаются один на один. Осознание того, что ты нужен и что тебя ждут, очень важно. В таких крайних ситуациях помощи одного театра вряд ли достаточно…

Михаил КУЗМИНСКИЙ (фото)

пос. Новогришино, Московская область

Вячеслав СПЕСИВЦЕВ входит в роль наставника

В этом театре всегда одни и те же зрители

Поезд тронулся, «Смертельно-смешное путешествие» началось

Компьютерный класс, открытый Ходорковским, работает «на все сто»