Последняя мина

Наша память по-прежнему укрыта большими снегами. Эти сугробы мы обычно разгребаем к памятным датам. 60-летие Сталинградской битвы стало серьезным поводом, чтобы заставить нас вспомнить о тех, кто уже умер и кто еще жив. В минувшую среду солдаты той страшной битвы и жители самого Сталинграда собрались на научно-теоретическую конференцию, которую организовали Федерация мира и согласия, Международный комитет “Мир океанам” и Московский комитет защиты мира. Ее название – “Всемирно-историческое значение разгрома немецко-фашистских войск в Сталинградской битве” – звучит как упрек нам, новому поколению.
Обидно ли защитникам Сталинграда? К сожалению, да. Обратная сторона этой обиды – стыд. За нас. Именно эти чувства двигали участниками конференции, которые приняли Обращение к Правительству и Президенту России. В частности, там говорится: “Во многих школах России преподавание новейшей истории идет по учебникам, в которых ни слова не говорится о победах под Москвой, Сталинградом, Курском, о стойкости ленинградцев, переживших 900-дневную блокаду. Зато расписаны страдания жителей Лондона, переживших немецкую бомбардировку города. В учебниках есть биография Гитлера, но нет биографии Сталина и Жукова”.
К счастью, многие из свидетелей той войны еще живы. Но у этих 80- и 90-летних людей осталось не так много времени, чтобы успеть рассказать нам то, что знают только они.
Одну из таких человеческих историй, из которых и складывается История, рассказала на конференции Лидия Михайловна Проворова.
В 1943 году, когда она ушла на флот, ей было 18 лет. Лидочка была самым юным и веселым рулевым катера-тральщика Волжской военной флотилии, без моряков которой была бы невозможна победа под Сталинградом. Командир одного из катеров того же седьмого дивизиона, где служила Лидочка, старшина 1-й статьи Александр Александрович Носов весной 1944-го был ненамного старше ее – лет на семь. Блондин и балагур, как и другие моряки, Лиду он как самую “маленькую” оберегал. Товарищ он был отличный.
И вдруг Лиде говорят: старшина Носов исчез во время боевого рейса по разминированию реки. Обезвреживали вражеские снаряды на размагниченных катерах-тральщиках: те тянули за собой трал-баржу, на которую и реагировала, в конце концов взрываясь, мина. И после окончания Сталинградской битвы в феврале 43-го немецкие самолеты продолжали сбрасывать снаряды в реку. И вот весной 44-го поступило сообщение – в районе между Камышиным и Антиповкой обнаружена мина. Послали опытный экипаж Носова.
Ночью командир сам встал за штурвал. И только утром передал его и отошел, чтобы освежиться водой. Старшина стоял на корме, когда катер стал разворачиваться. И вдруг трос, которым соединялся тральщик с баржей, почему-то провис и зацепился за ограждение на палубе – леер. От чудовищного натяжения леер согнулся, после чего трос отцепился и сбил Носова за борт.
Несмотря на холоднющую воду, моряки из экипажа стали нырять в поисках командира. Но найти его так и не смогли. Зато нашли… мину. Как потом оказалось, последнюю на участке седьмого дивизиона… А в ноябре 1944-го, когда никого из членов экипажа Александра Носова во флотилии уже не осталось, к катеру, на котором служила Лида Проворова, подошел мужчина, представившийся председателем рыболовецкого колхоза. Он и рассказал Лиде, что той весной они выловили из реки тело моряка, по описанию похожего на Сашу. У мужчины был перебит позвоночник – видимо, умер он мгновенно. Похоронили его безымянные останки на берегу возле поселка Антиповка. Рыбак узнал, что последние катера из расформированной флотилии уходят в Сталинград, и специально приехал расспросить моряков, не знают ли они погибшего.
Лида назвала тогда имя Носова и его звание. Но до сих пор Лидия Михайловна не знает, передал ли тот человек данные ее товарища. А не так давно ей сообщили, что безвестные захоронения моряков и солдат в том районе перенесли в общую братскую могилу в центре Антиповки. Лидия Проворова – единственная, кто знает о его последних минутах. С конца 50-х она ищет семью москвича Александра Александровича Носова, чтобы рассказать им эту историю. Из его рассказов она знает, что жену старшины звали Зоя и работала она врачом-стоматологом. А еще у них был маленький сынишка. Сразу после исчезновения их мужа и отца им была послана похоронка. Но где он погиб, там не говорилось. А вот в военно-морском архиве в списках погибших и пропавших без вести Носов не значится. Найти родных моряка Лидии Михайловне пока тоже не удалось. Если кто-то знает о них или могиле старшины Носова, откликнитесь, пожалуйста! Позвоните Лидии Михайловне, ее телефон 140-12-75.
Давайте сделаем хоть что-нибудь, чтобы фронтовикам за нас было не только стыдно…

Татьяна ЕФЛАЕВА