После каникул. Ребенок, с которым мы расстались в мае и встретились в сентябре, – это «две большие разницы»

Время течет по-разному для ребенка и для взрослого. Для взрослых лето это всего лишь до обидного короткий отпуск, а для ребенка… О том, что за три летних месяца могло произойти с вашим учеником и какие сюрпризы ждут учителя в первые сентябрьские дни, рассказывает психолог Антонина ТРЕТЬЯКОВА.

Детское развитие происходит неравномерно, скачками. И если такой скачок совпал с долгими летними каникулами, то ребенок, с которым мы расстались в мае и встретились в сентябре, это, как говорят в Одессе, «две большие разницы». По сути, это другой человек.

Резкие перемены характерны, например, для второклассников, которые пошли в школу шестилетними. Из инфантильного дошкольника, с которым мы промучились весь первый класс, он запросто мог за лето превратиться во вполне созревшего для школьной работы ученика.

Другой резкий скачок в развитии происходит между десятью и двенадцатью годами у девочек и между одиннадцатью и тринадцатью годами у мальчиков.

Особенность этих возрастных периодов заключается в том, что у ребенка меняется форма мышления, появляется возможность формальной логики. Особенно заметны могут быть эти перемены у мальчиков. От конкретного мышления они переходят к более зрелым мыслительным операциям, что, конечно, весьма позитивно можно использовать для обучения.

На практике это может означать, что если еще в прошлом учебном году у кого-то из учеников весьма туго шли дела с математикой, то в нынешнем тот же самый ученик может своего учителя математики приятно удивить.

Заметить перемены, произошедшие за лето с ребенком, и заметить их вовремя необычайно важно. Поскольку вполне возможно, что сам ребенок еще даже и не подозревает о них.

Например, он привык, что «тупой», что математика дается тяжело и все вокруг к этому привыкли… В общем, есть полный смысл отказаться от сложившихся за прошлый учебный год штампов.

Конечно, сюрпризы, которые в первые школьные дни ожидают взрослых, могут быть не только радужными.

Тот же переход от конкретного мышления к формальной логике таит, например, для ребенка и довольно существенные опасности. Поскольку у него еще нет необходимой гибкости мышления, нет вариантов, оттенков (все это появляется позже, у подростков, лет в пятнадцать-шестнадцать), выводы, которые он делает, могут быть слишком прямолинейны. Уши большие – значит я урод. Ваня, разговаривал на перемене с другой девочкой – значит меня не любит. (Другой вариант: разговаривал, потому что хотел списать у нее контрольную, даже не приходит в голову). Детские самоубийства, нелишне напомнить, часто бывают следствием именно такой прямолинейности мышления и отсутствия гибкости.

Кроме того, сам по себе физиологический переход в другой возраст уже означает, что у ребенка изменились интересы. Это значит, что для прилежного ученика, еще в прошлом учебном году полностью сосредоточенного на уроках, на первый план выходят, например, контакты.

Потребность в общении становится приоритетной. Контакты, и часто весьма бурные, вытесняют школу из сферы интересов, а учеба перестает казаться важной.

Из-за приоритетности общения выходят на первый план и тревоги по поводу собственной внешности и заботы о ней.

Причем у некоторых девочек неустанные думы о диетах и собственной внешности и нервные вопросы: «Я не слишком толстая?» иногда и вовсе блокируют другие мыслительные операции, даже и несовершенные. В таких случаях очень важна обстановка в семье, возможно, следует поговорить с мамой. Например, посоветовать не держать дома глянцевые журналы, пропагандирующие гламурный тип женщины, параметры красоты которой находятся за пределами нормальных представлений о здоровье.

Кстати, мальчишеская драчливость, непоседливость – все эти их бесконечные стычки, «куча мала», толкания, повисания, которые так утомляют и раздражают взрослых («Петров, отстань наконец от Иванова!»), не что иное, как тоже форма общения. Поскольку телесное прикосновение есть нормальная и естественная его часть. Просто позже, с возрастом, необходимость в таком общении оттесняется в область интимных отношений и секса, а общаются взрослые в основном – с помощью слов и взглядов.

Одна из самых важных психологических особенностей первых после каникулярных недель – новизна. С одной стороны, это хорошо. Новое всегда пробуждает интерес, вдохновляет, стимулирует. Но и чрезвычайно усложняет вхождение в учебный процесс.

Новый предмет – это значит, что прежде всего ребенок должен привыкнуть к новому учителю. Достаточно сказать, что одни только непривычные интонации незнакомого голоса могут мешать усваивать ребенку смысл сказанного на уроке.

Поэтому понятно, бесполезно «закручивать гайки» с первого дня знакомства. Нужна адаптационная неделя… А лучше две. А у первоклассников адаптационный период занимает никак не меньше месяца.

Поэтому старая добрая тема «Как я провел лето» – во всех вариантах и формах – будет в первые сентябрьские дни весьма кстати.

И сочинения, и обсуждение, и просто разговоры. Для тех, кто помладше, – рисунки. После каникул детям очень важно переработать «летний материал» в новой среде, соединить пережитое и случившееся с ними за лето со школой, куда они вернулись. Поскольку им самим сейчас очень хочется рассказать о том, что с ними случилось, и поделиться впечатлениями, этот момент можно использовать и учителю.

Помочь ребенку осмыслить случившееся с ним летом и соединить пережитое со школой… Прожить повторно! И снова все пережив, рассказав, соединив с новой средой, начать спокойно работать – вот задача первой адаптационной недели.

Увы, призывы – «Забудьте сейчас же лето», «Выкиньте его из головы и сосредоточьтесь на учебе» – вряд ли будут иметь мгновенный успех.

Конечно, как всегда, хороша золотая середина. И если период адаптации затягивается и ребенок слишком долго не может настроиться на рабочий лад, вполне естественно настает черед педагогических методов, помогающих войти в рабочее состояние.

При этом не стоит забывать, что есть тип детей, от которых и не надо добиваться собранности, они и так пришли в школу накрученными. У этих бедолаг и каникул-то, по сути, не было, все лето напролет их подстегивали: занимайся, а то все забудешь. Детей, напротив, нужно успокоить, тревожные ожидания и напряжение вовсе не способствуют нормальной школьной работе.