Пора разгрузить «школы дураков». Анатолий ЕФИМОВ

В конце 2003 года в Москве, при активном участии Совета Федерации, прошел 1-й Российский конгресс «Реабилитационная помощь населению в Российской Федерации». Одним из председателей секции на этом мероприятии был Анатолий Ефимов, директор Института биомеханики, валеологических и реабилитационных технологий. Впрочем, в среде медицински сведущего населения Анатолий Петрович известен просто как «народный доктор». Такие титулы молва присуждает врачам, которые поистине творят чудеса. В самом деле, лежачие начинают ходить, молчащие – говорить, а страшный диагноз – ДЦП, оказывается, вовсе не всегда окончательный и бесповоротный приговор к инвалидной жизни… Чтобы убедиться в безошибочности народной оценки, отправимся на прием к доктору Ефимову – в Московский реабилитационный центр «Здоровое поколение».

Досье «УГ»Анатолий Петрович Ефимов – врач-травматолог-ортопед-реабилитолог, доктор медицинских наук, профессор. Родился 23 марта 1948 года.Окончил лечебный факультет Горьковского медицинского института в 1973 году и аспирантуру кафедры анатомии человека в 1976 году. С 1979 года – старший научный сотрудник отдела восстановительного лечения и промышленной реабилитации Горьковского НИИ травматологии и ортопедии, где подготовил и в 1989 году первым в СССР защитил докторскую диссертацию по специальности «Биомеханика». В 1988-1993-м – ведущий научный сотрудник группы биомеханики и вибродиагностики ННИИТО, в 1992-1995-м – основатель и вице-ректор негосударственного образовательного учреждения «Нижегородское отделение Межотраслевого института медико-социальной реабилитологии». В 1992-1996-м – главный реабилитолог Нижнего Новгорода. В 1997-2000-м – председатель Нижегородского центра ЮНЕСКО, член конфликтной комиссии при Департаменте по труду и социальным вопросам. В 1992-1998-м – инициатор и организатор 1-4-й Всероссийских конференций по проблемам биомеханики в г. Нижний Новгород.

– Анатолий Петрович, неужели ДЦП – можно вылечить?!

– Дело в том, что в 82% случаев диагноз ДЦП не подтверждается. Работа на стыке биомеханики, ортопедии и неврологии позволила создать нам методики тонкой диагностики. И мы выяснили, что в подавляющем большинстве случаев перед нами ДЦП-подобный синдром, являющийся следствием родовой травмы. Истинный ДЦП – это неполноценный мозг в момент рождения. А дети, получившие родовую травму, полностью перспективны, их нельзя превращать в инвалидов.

– Лучше один раз увидеть…

– Пожалуйста, смотрите: вот классический случай – Павлику девять лет, диагноз – ДЦП. Вы видите, что ребенок с трудом ходит, ему тяжело говорить. Но мальчик развитой, сообразительный – родители с ним много работали. И тем не менее с каждым месяцем дела его всё хуже – спастические, скованные болезнью мышцы деформируют кости и суставы. Врачи предлагают операцию, чтобы хоть как-то затормозить развитие тяжелого недуга – в перспективе у парня инвалидная коляска. В НИИ педиатрии и детской хирургии Павлику сделали рентгенологические снимки шейного отдела позвоночника. И что мы видим?! Родовая травма шейного отдела! Сосуды в результате перекрута головы, который бывает только при родах, сдавлены. Команды, которые идут от мозга, искажаются… А теперь давайте посмотрим мальчика более внимательно.

– То есть с помощью аппарата «Микромоторика»?

– Да. На голову и конечности Павлика давайте зафиксируем повязку с датчиками. Смотрите: прибор регистрирует незаметные глазу микродвижения частей тела. Показатели, выводимые на экран компьютера, позволяют сделать вывод о состоянии мозга, нервной и костно-мышечной системы. «Микромоторика» показывает, что у Павлика высокое внутричерепное давление. Оно возникает потому, что затруднен отток спинно-мозговой жидкости. Скапливаясь в голове, она сдавливает сосуды мозга, питающие нервные центры… Мальчик ходит сам, но у него сильные мозжечковые нарушения. Поэтому операция – резать здоровые ткани ног – это самая глупая мысль, которая только могла прийти в голову!

– И как давно можно было поставить этот диагноз?

– На первом году жизни, через 3 месяца после рождения. Если ребенок в срок не держит голову – нужно сразу бить тревогу. Мой личный опыт диагностики родовой травмы – 2 недели после родов. Активнее всего осложнения проявляются в 5-6 лет, когда даже небольшие родовые травмы нарастают. Понятно, что чем раньше начато лечение, тем оно короче, а результат лучше. С возрастом эффективность лечения уменьшается, а срок его, наоборот, увеличивается. Правда, у меня был случай, когда парень в 24 года сидел в коляске, и за год лечения он пошел без клюшек…

– То есть Павлику можно помочь?

– Вне всякого сомнения! Дети со здоровым мозгом, получившие родовую травму, весьма перспективны. Практика показывает, что ребятишки до 5 лет в 90% случаев полностью излечиваются, идут в обычные школы. Так что у Павлика теперь появились перспективы гораздо более привлекательные, чем инвалидная коляска. Ему, правда, предстоит нелегкий год лечения – реабилитационные мероприятия, которые включают массаж, гимнастику, механотерапию, ортопедические методы, лекарственные средства, физиотерапию… Но ведь все это дома, а не в больнице и не в специнтернате!

– Каким еще больным помогают в вашем центре?

– Первый наш козырь, это, конечно, лечение ДЦП. Второй – эпилепсия. Опыт показывает, что в 90% случаев – это, как и ДЦП, не истинная эпилепсия, а последствия родовой травмы. Эту страшную, неизлечимую болезнь мы побеждаем вместе с родителями, заметьте! Третий козырь – лечение всех последствий родовых травм, включая головные боли, гидроцефалию. В основе всего – точная диагностика на основании «Микромоторики». Весь мозг мы видим, знаем самочувствие каждого отдела, исходя из этого назначаем лечение. Более того, в любой момент мы можем оценить его эффективность. Поэтому мы лечим 55 детских заболеваний и 20 взрослых. Желающие могут обратиться в наш центр по телефонам в Москве – 8(095) 960-54-76, в Нижнем Новгороде – 8(8312) 43-24-27. Наша гарантия – оптимистическая статистика: все-таки 25 лет в практической медицине, 30 тысяч больных, 90% из них вылечены. Павликом сейчас займутся мои сотрудники, они подробно объяснят родителям, как им лечить мальчика в домашних условиях, какие реабилитационные мероприятия проводить… А мы давайте посмотрим следующего больного.

– Но этот паренек прекрасно сложен и на вид вполне здоров…

– Да, знакомьтесь, это Сережа. Ему 15 лет. Родители рассказывают, что он рос спортивным, болел редко. Правда, отличался некоторой возбудимостью, нервностью. Парень не без способностей, все хорошо схватывал, но за уроками быстро утомлялся. И вдруг в 13 лет тяжелый судорожный приступ. Через полгода – еще один. Потом еще и еще. Обмороки настигали Сергея в самых неожиданных местах.

– Неужели у него тоже родовая травма? Ведь развитие Сережи шло нормально.

– Понимаете, легкая симптоматика обычно пропускается врачами. Родовой травмой шейного отдела мало кто занимается, ее тяжело диагностировать, поскольку не все рентгенологи ее видят – снимки надо делать в соответствующих функциональных позах. Но приходит время, и травма как бы «нагоняет» детей, что и произошло с Сережей… Надеюсь, что мы сможем ему помочь – у нас большой опыт лечения подобных состояний.

Невропатолог прописал Сереже ряд препаратов, которые имели побочные действия – они ухудшали память, вызывали сонливость. Впрочем, Серёже еще повезло – ему по крайней мере никто не назначил депакин. Врачи в Москве, пользуясь тем, что здесь платежеспособное население, прописывают больным достаточно дорогие импортные средства, от которых умные люди на Западе давно отказались. Но заводы эти лекарства производят, и их надо куда-то девать. Сбрасывают эти «отходы» в Россию. А врачи от продажи лекарств получают хорошие проценты. Невропатологи, например, назначают депакин – он подавляет любые судороги. Это ядовитый препарат – он делает мозг нечувствительным к нехватке кислорода, клетки перестают его просить. Они теряют активность, развитие останавливается. Ядовитей депакина только цианистый калий. Он снимает судороги, сами понимаете, с первого раза. И если потенциал мозга вытравить депакином, то какого «выздоровления» мы можем ждать?! После него и волосы выпадают, как после ядерной бомбежки. Десятки тысяч врачей травят детский мозг депакином, и никто за это не отвечает…

– Похоже, что ситуация эта не скоро изменится – ни для кого не секрет, что здоровье детей и молодежи ухудшается с каждым годом, следовательно, рынок медикаментов будет расти…

– За последние несколько лет мы осмотрели почти 300000 школьников – преимущественно в нижегородских школах. Около 75% из них имеют нарушения опорно-двигательного аппарата, 54% – нарушения со стороны позвоночника (нарушения осанки, сколиоз 1-й и 2-й степени), 49% – плоскостопие, 14% – укорочение одной из ног, 12% имеют мышечную слабость, дефицит массы тела, около 9% – деформацию грудной клетки. По сути, мы имеем дело с неинфекционной эпидемией опорно-двигательной системы у детей. Кроме того, в нашей лаборатории мы выявили телесные причины наркомании и токсикомании. Таковыми они являются в 70% случаев. У ряда детей с детства сидит в голове неосознанный болевой синдром. Часто он связан с родовыми травмами. Дети боль уже воспринимают естественно, их сознание сформировалось на фоне этой патологии. Они и не представляют себе иной жизни. Боль ограничивает их психическую активность, делает их пассивными, с плохим настроением. И когда такие дети случайно (или не случайно) пробуют токсины, у них все становится прекрасно. Потому что наконец-то снимается боль, которая душила жизненную активность… Диагностика с помощью «Микромоторики» позволяет совершенно точно определить природу болей, а также измерить их выраженность. Мы с помощью прибора научились не только определять, но и лечить гиперактивность и ЗПР. Проблема актуальна – количество ребятишек в «школах дураков» численно уже превысило контингент, находящийся в школах для детей-инвалидов Минтруда и Минсоцзащиты, вместе взятых.

– Невольно напрашивается вечный вопрос: что делать?

– Наверное, ответы могут быть разными. Но мы видим выход в создании Федерального научно-практического центра семейной реабилитации. Совет Федерации работу по созданию Центра поручил Минтруду, но ведомство пока не очень шевелится. Не дожидаясь решения «верхов», в Нижнем Новгороде мы уже создали подобный Центр. Арендовали помещение в Чебоксарах, Новосибирск дал согласие открыть филиал, на очереди – Пермь. В чем идея? Нам не нужен стационар, поликлиники, нам нужны небольшие помещения – примерно 50 квадратных метров и группа специалистов в 5 человек. Они смогут обучить за короткий срок всех родителей области навыкам семейной реабилитации. Современная школа, как известно, за здоровье учеников никак не отвечает, а нашему государству дети вообще – лишние хлопоты. Вот и получается, что единственное «звено», которому небезразлична судьба ребятишек, – это семья. Похоже, что только с помощью семейной реабилитации мы сейчас сможем помочь десяткам тысяч ребятишек во всех регионах России…