Помогал подножный корм. ​Далекое – близкое

Мои школьные годы пришлись на послевоенное время. К нам тогда после уроков часто приходили медработники и рассказывали, как оказать первую помощь пострадавшему, утопающему, как уберечься от туберкулеза, туляремии. В школе выбирали санитаров, на рукавах у них были повязки с красным крестом, и они проверяли чистоту рук, шеи, ушей. Из туалетного мыла помню только «Земляничное», но чаще всего применялось хозяйственное. Одежда наша часто была в заплатах.

– Это ничего, что одежда заштопанная, главное, чтобы она была чистенькая, проглаженная, – в который раз объясняла  наша добрая учительница. Но вот при очередном медосмотре Мария Калистратьевна Шапошникова, бывший военфельдшер, спросила меня и моего закадычного друга Толика: – А что же это вы такие худые? Аппетит есть? Больше ешьте на ночь чеснока, лука, щелкайте сырые тыквенные семечки. Так… ногти у вас подстрижены, это хорошо. А ноги? Цыпки еще с лета не прошли? И где это вас только носит? Смазывайте молоком, сметаной. Эх, безотцовщина… …Прошли годы, мы с Толиком выросли   здоровыми и   крепкими. Может,  потому,  что жили  в основном на подножном, полезном,  корме. Лес нам помогал – дикие яблоки, груши, боярышник, а еще сладкий-пресладкий тутовник, кизил, терн, ежевика. Общение с природой дало закалку на всю жизнь. И вот что я думаю: почему в то голодное послевоенное  время  дети  не чувствовали свою обездоленность?  Это при том, что  родители совсем мало  времени проводили с нами. Но мы осознавали  свою нужность,  были согреты не только родительской   заботой, но и добротой    всех взрослых, окружавших нас.  И никому в голову не могло прийти, что через несколько десятилетий  в мирное сытое время  будем говорить об обездоленных детях,  сиротах при живых отцах и матерях.Александр ПРОКОПОВ, ветеран педагогического труда, Моздок, РСО – Алания