На чтение: ≈ 14 мин.В одном из предыдущих номеров нашей газеты (“УГ” N 48, 20 ноября) мы рассказали о проходящем уже несколько последних лет в Самарской области эксперименте, главная задача которого – решение проблемы социального сиротства. Несмотря на то, что успех программы реформирования системы опеки и попечительства там был, что называется, налицо – несколько тысяч детей-сирот обрели родительский дом – эксперимент широкого развития в стране не получил.
Причина здесь очень проста, – считает начальник отдела социально-правовой защиты детей Министерства образования РФ Алла Дзугаева. – И обозначить ее можно только одним словом – “деньги”. Все сдерживает вовсе не отсутствие необходимой нормативно-правовой базы, на что, кстати, очень любят ссылаться в регионах, все сдерживает скудность средств в местных бюджетах. Что же касается законодательной базы, то, во-первых, у нас есть Положение о приемной семье, утвержденное постановлением Правительства РФ, а во-вторых, есть раздел в Семейном кодексе, который к тому же позволяет развивать не только уже известные формы социализации сирот, но и совершенно новые, доселе не известные. Статья 123 кодекса прямо указывает на то, что “иные формы устройства детей на воспитание могут определяться законами субъектов Российской Федерации”. Так что с этой стороны проблемы в создании альтернативы детским домам практически нет. Тем не менее в территориях любая попытка решить “проблему детского дома”, проблему передачи сирот в семьи идет очень и очень медленно.
Дело в том, что подобные самарскому эксперименты требуют по крайней мере на первом этапе больших денежных вложений. Это потом, через год, а то и позже выяснится, что местные бюджеты выигрывают от того, что в детских домах остается все меньше и меньше детей. К сожалению, у нас пока в основном предпочитают автоматически помещать детей в интернатные детские учреждения, чем просчитывать и продумывать последствия такого положения дел. Между тем абсурдность ситуации просто налицо – сегодня на одного ребенка, содержащегося в любом детдоме, приходится по меньшей мере двое взрослых: педагоги, воспитатели, помощники, нянечки, кастелянши, дворники, уборщицы, прачки, повара и так далее и тому подобное. И к тому же куда, казалось бы, проще создавать условия для помещения ребенка в приемную семью, под опеку, под патронат вместо того, чтобы строить новые детские дома, формировать их штаты, затрачивая на это и силы, и немалые средства, а в ответ получая в любом случае психологически искалеченных казарменным бытом выпускников сиротских учреждений.
Проблема, однако, в том, что в случае передачи детей под опеку от местного бюджета требуются “живые” деньги – ведь приемной семье надо выплачивать пособие, – а отдавать эти наличные деньги никому не хочется. Финансирование же детского дома идет по совершенно другой схеме, в том числе и через взаимозачеты. Так что на территориях полагают, что гораздо проще и легче кормить кучу детей из одного общего котла, чем каждой конкретной приемной семье выплачивать деньги на содержание ребенка. В этом и корень проблемы. Самара чисто волевым решением сумела преодолеть такой подход, сломать сложившуюся годами традицию. Но, как вы сами понимаете, этот опыт невозможно распространить по всей стране. Главы администраций везде разные. И свои задачи тоже понимают по-разному. К тому же нельзя сбрасывать со счетов и психологический фактор. Очень многие люди, так или иначе связанные с проблемой детских домов, – от чиновников органов опеки и попечительства до директоров детских учреждений и воспитателей – именно психологически не готовы к тому, что нынешнюю систему опеки и попечительства, сам подход к передаче ребенка в руки новых родителей или опекунов необходимо срочно менять. В головах людей срабатывают привычные им нормы и стереотипы.
Психология в данном случае действительно страшная вещь. Попробуй-ка поглядеть на мир другими глазами, когда так привычно и спокойно в уже устоявшемся мире. Ну и что с того, что детям в детдомах плохо? Сейчас всем трудно. А иному ребенку детдом и вовсе спасение от мерзавцев-родителей – алкоголиков, наркоманов, садистов. Что же касается усыновлений, то пусть все идет как и шло – ни шатко ни валко. Меньше проблем и хлопот.
Директора же детских домов, воспитатели, обслуживающий персонал – словом, те, кому грозит потеря работы в связи с закрытием интерната или детдома, тоже не могут так уж сильно радоваться данному обстоятельству.
В действительности же совершенно необязательно закрывать детские дома и выгонять с работы людей, которые многие годы отдавали себя своим воспитанникам, и не их вина, что количество этих воспитанников росло каждый год с пугающей неуклонностью. Можно просто перепрофилировать детский дом в несколько иное учреждение, как это фактически уже сделали в Москве в 19-м детдоме, которым руководит Мария Терновская. Именно здесь был разработан проект положения “О патронате над детьми, нуждающимися в государственной защите”, и не просто разработан, а начал активно внедряться в жизнь, еще до его утверждения на федеральном или местном уровне, благо Семейный кодекс этому не препятствует.
Суть идеи проста до смешного – поскольку процесс усыновления тяжел и имеет массу бюрократических препонов, для детей же априори дома лучше, чем в казенном сиротском учреждении, необходимо искать иные пути социализации сирот, и патронат здесь, возможно, – наиболее удачно найденный выход из положения. Не надо менять структуру администрирования, изыскивать финансовые резервы, ломать штаты работников детдома и так далее и тому подобное. Надо просто поменять приоритеты и представить себе детдом всего лишь местом временного проживания ребенка, не более того. На те же штатные единицы, на которые раньше собирали обслуживающий детдом персонал, на ту же зарплату, которую легче выбить в рамках уже давно работающего учреждения, при 19-м детдоме была создана социальная служба. Задача такой службы заключается, во-первых, в поиске людей, готовых взять на воспитание ребенка, и во-вторых, в последующей помощи – материальной, психологической, социальной, юридической – новой семье. Команда из социальных работников, психологов, юристов держит под своим патронатом более восьми десятков бывших воспитанников московского детдома N 19, которых удалось устроить таким образом.
При системе патронатного воспитания, согласно предложенной концепции, часть ответственности за судьбу ребенка наряду с его новыми родителями продолжает нести и государство в лице воспитателей того или иного детского дома, с которым заключен соответствующий договор. Учреждение, предоставляющее патронатное воспитание (то есть детдом, интернат), продолжает заботиться о своем бывшем воспитаннике, продолжает внимательно следить за его судьбой и при необходимости обязано прийти на помощь как самому ребенку, так и его новой семье. Помощь может быть самой разнообразной – от поиска хорошей школы до сбора документов по защите жилищных прав “полугосударственного” ребенка.
Более того, система патронатного воспитания сейчас потихоньку начинает еще более расширять границы своего функционирования, втягивая в орбиту внимания и детей, которым еще только грозит остаться без попечения родителей. Пока, как известно, в социальной опеке и защите ребенка у нас действует, к сожалению, хорошо знакомый милицейский принцип: “Когда вас убьют, тогда и приходите”. На детей начинают обращать внимание, только когда матери бросают их в роддомах, только когда они оказываются на улице, попрошайничают, беспризорничают, подвергаются издевательствам со стороны родных и так далее и тому подобное. Словом, только тогда, когда помочь в восстановлении так называемой биологической семьи нет уже никакой возможности. Конечно, раз на раз не приходится, но иногда за биологических родителей стоит побороться. Этим и должны заняться службы социального патроната. Если даже 20 процентов из ста таких семей удастся сохранить, это, согласитесь, уже будет большой победой.
Поэтому-то сейчас специалисты, включая работников детских учреждений, представителей Минобразования, и ломают голову над тем, как раскинуть по всей стране сеть таких социальных работников, способных по выработанной уже методике обследования семьи не только определить, что та или иная семья находится под угрозой, но и оказать ей государственную помощь. С другой стороны, пока, на мой взгляд, это не очень-то осуществимая задача. Слишком много семей в России сегодня находится в так называемом кризисном состоянии. Не все, конечно, при этом готовы отказаться от своих детей, но все равно спрос здесь явно превысит предложение. К тому же и социальных работников такого типа еще надо готовить. Да, энтузиасты, не сомневаюсь, немедленно найдутся, предложений на этот счет тоже довольно много, и все они вполне разумны, даже технологии такой социальной поддержки семье уже фактически разработаны.
По счастью, идея развития патронатной службы для передачи сирот в новые семьи не замкнулась на одном московском детском доме, а начала получать дальнейшее распространение. Так, например, уже и в Новгородской области подготовлен законопроект, который впрямую ставит вопрос о реформировании сложившейся системы опеки и попечительства, о переориентировании ее на семейное обустройство детей. Огромную предварительную работу здесь при полном, кстати, одобрении губернатора области Михаила Прусака провели сотрудники правозащитной общероссийской программы “Право ребенка” и новгородской детской неправительственной организации “Луч надежды”, а также уполномоченный по правам детей Новгородской области Надежда Лисицына.
Похоже, что началось движение и в других регионах нашей страны – Татарстан, Калининградская, Пермская области начали активно “раскручивать”, если так можно выразиться, идею патронатного воспитания, передачи сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в новые семьи. Пермь даже на этот счет закон успела принять, который окрестили просто – “О патронатном воспитании”.
Так что есть вполне обоснованная надежда, что голоса реформаторов услышат и в других регионах нашей страны. Было бы только желание сломать застывшую систему, переставшую приносить желанные плоды, тогда и силы, и деньги, и люди найдутся. Как нашлись они в тех же Самаре, Новгороде и Перми. Если бы только чуть-чуть поменьше равнодушия царило в высоких кабинетах. Если бы только политические игры не отводили на второй план главную проблему – ребенка, терпящего бедствие. Ребенка, тихо плачущего по ночам в холодной, казенной постели.
Татьяна ПТИЦЫНА
Выбор читателей
Комментарии