Политический детонатор

В последнее время ситуация вокруг российских военных складов в Колбасне (Приднестровский регион Республики Молдова) вновь стала предметом политических спекуляций. Одним из поводов стала «страшилка», основанная на экспертном докладе Академии наук Молдовы (АНМ) и распространяемая не только внутри страны, но и в сопредельных государствах. Инициатором этого документа стал президент Молдавии Владимир Воронин, который летом нынешнего года отдал распоряжение секретариату высшего совета безопасности представить отчет о вероятности угроз со стороны накопленного вооружения в приднестровской зоне…

Согласно докладу АНМ возможный взрыв военных складов у станции Колбасна сравним с взрывом ядерной бомбы мощностью 10 килотонн, которая была сброшена на Хиросиму в августе 1945-го. Эксперты исходили из того, что к 2004 г. из арсеналов было вывезено или уничтожено на месте около 50 процентов вооружений, военной техники и боеприпасов (всего 56 составов), а оставшиеся патроны, снаряды, ракеты, авиабомбы на складах у станции Колбасна, сосредоточенные на площади около 100 гектаров, эквивалентны именно такой мощности ядерного заряда.

По их расчетам (кстати, может быть, и близким к истине) в случае взрыва складов боеприпасов в Колбасне ударная волна способна привести к полному разрушению кирпичных стен, железобетонных сооружений в населенных пунктах на расстоянии 4,5 км от эпицентра. На месте его образуется воронка радиусом 1,5 км и средней глубиной до 75 м. А общий радиус действия первичной ударной волны может составить 40 – 50 км и более. В этом случае последствия разрушений могут быть сравнимы с землетрясением силой в 7 – 7,5 балла.

Такие «убойные» аргументы кого угодно заставят вздрогнуть. Однако причем тут Хиросима и возможность взрыва вообще? Убедительных доказательств на этот счет молдавские исследователи не приводят. А вот главнокомандующий Сухопутными войсками России генерал-полковник Алексей Маслов со всей ответственностью заявляет, что сохранность оружия и боеприпасов на российских складах в Приднестровской Республике обеспечивается в полном объеме.

«В настоящее время никаких хищений оружия и боеприпасов не установлено. Более того, недавно комиссия Московского военного округа проводила комплексную проверку именно этих складов. Недостачи даже одного патрона не установлено. Охрана данных складов осуществляется как личным составом караула, так и техническими средствами. Если у кого-то, а тем более у официального лица, есть какая-то информация о хищении оружия и боеприпасов с наших складов, то мы будем благодарны, если они нам ее предоставят», – отметил главком.

Того же мнения придерживается и заместитель министра внутренних дел Чечни Ахмед Дакаев. «Правоохранительные органы Чеченской Республики не располагают данными о том, что с российских складов в Приднестровье оружие попадает к боевикам в Чечню. У нас нет такой информации. Подобные заявления скорее всего носят какой-то политический характер», – заявил он.

Политика в высказываниях об этом прослеживается более чем явно. Причем в Кишиневе проблеме не прочь придать едва ли не вселенский масштаб. Чего стоит одно только заявление президента Молдавии Владимира Воронина, который сказал буквально следующее: «Оружие производят 13 предприятий Приднестровской Молдавской Республики. Мы передали папку России. Также у нас есть в наличии документ из канцелярии Саддама Хусейна о том, что из Приднестровья поставлялось вооружение в Ирак. Сейчас мы это расследуем». Сказал он и о том, что Молдавия передала России папку с документами о направлениях поставок вооружения из Приднестровья. Вот только почему-то никто эту папку до сих пор не видел…

Недавно министр обороны России Сергей Иванов, назвав слова премьер-министра Молдавии Василия Тарлева вымыслом, заявил: «Я за российские военные базы отвечаю головой. Оружие отсюда не уходит».

– Обвинения молдавской стороны в том, что оружие с российских складов в Приднестровье поступает боевикам в Чечню, не имеют под собой никаких оснований, – заявил корреспонденту «Красной звезды» командующий ОГРВ в Приднестровском регионе Республики Молдова генерал-майор Борис Сергеев. – При этом хочу особо отметить: за все время существования ОГРВ не отмечено ни одного случая хищения, тем более продажи оружия и боеприпасов с охраняемых нами складов. Условия хранения таковы, как предусмотрено в руководящих документах. Охрана, противопожарная безопасность, перемещение боеприпасов – все под строгим контролем.

В беседе командующий отметил, что проблем с сохранностью арсеналов куда больше у самой Молдавии. По его словам, только в последнее время с военных складов в населенном пункте Бульбоака были похищены сотни тысяч боеприпасов, в том числе гранат. 6 военнослужащих в званиях от рядового до полковника осуждены. И, как считает генерал-майор Борис Сергеев, неплохо бы проследить, в чей адрес ушли стрелковое вооружение и патроны с молдавской территории.

По этому поводу можно вспомнить, что один из случаев хищения с военных складов национальной армии Молдовы вызвал широкий резонанс в самой республике. Ему были посвящены сразу два заседания: правительства и постоянного бюро парламента. В списке украденного имущества оказались 200 гранат Ф-1, 31 гранатомет и 30 тыс. патронов. По официальной информации по факту хищения возбуждено уголовное дело, по которому задержаны пять подозреваемых.

Многих интересует, почему не возобновляется вывоз боеприпасов и другого имущества бывшей 14-й армии, особенно с учетом того, что последний эшелон был отправлен из Приднестровья в Россию аж в марте 2004 г.

Причины задержки вывода российских войск из Приднестровья носят политический характер и связаны с ситуацией в регионе. Так, по словам посла по особым поручениям МИД России Валерия Нестерушкина, в различных документах, которые вырабатывались в рамках общеевропейского процесса по этой теме, всегда присутствовало положение, о котором зачастую почему-то забывают. В частности, Россия брала на себя обязательства по выполнению так называемых Стамбульских договоренностей «при наличии необходимых условий».

«Подразумевалось, что между сторонами в конфликте идет активный политический диалог, они выходят на какие-то договоренности о своих будущих отношениях, между ними прекращается состояние постоянной конфронтации, постепенно формируется элементарное взаимное доверие», – считает дипломат. В таких условиях для России было бы гораздо проще вывезти оставшееся имущество, главным образом боеприпасы, которые складированы в Приднестровье.

Более того, в регионе уже давно нет ограничиваемой существующими договоренностями военной техники, поскольку все соответствующие обязательства России выполнены досрочно.

Да и вообще, когда Кишинев и Тирасполь вели активный диалог и вырисовывались реальные перспективы урегулирования, Россия могла беспрепятственно вывозить эшелоны с военным имуществом. Но после срыва подписания российского плана урегулирования руководство Приднестровья вновь стало возражать против вывоза российского имущества. «Вопрос, конечно, деликатный, тут необходимо четко осознавать, что, хотя это имущество принадлежит России, находится оно на территории Приднестровья. Вывозить его без согласия властей практически невозможно, поскольку это может спровоцировать ненужные и опасные осложнения», – считает Валерий Нестерушкин, отмечая, что «деликатность заключается и в том, что приднестровское руководство и общественность воспринимают тему сохранения этих арсеналов как своего рода последнюю гарантию того, что их не оставят одних и их интересы будут учитываться».

Посол по особым поручениям уверен: «Если удастся снять опасения Тирасполя, что после вывода арсеналов с ними не будут считаться и насильно не заставят принять те или иные неприемлемые условия, то проблем с выводом не будет».

Начальник Тыла Вооруженных Сил – заместитель министра обороны РФ генерал армии Владимир Исаков разъяснял: «Даже если будет принято политическое решение о возобновлении вывоза, для отправки эшелона с боеприпасами потребуется не менее месяца, поскольку нужно согласовать вопросы транспортировки взрывоопасных грузов по территории Украины и дождаться соответствующего решения Верховной рады».

Словом, Россия готова решать непростую проблему в точном соответствии с достигнутыми договоренностями, поэтому не могут вызвать ничего, кроме сожаления, попытки превратить ее в политический детонатор.