На чтение: ≈ 4 мин.В «Учительской газете» №40 от 4 октября я прочитал статью Веры Костровой «Спасите наши души! И уши тоже…». Тема интересная, цепляющая – использование сниженной лексики. Хочу поделиться и собственными мыслями на этот счет. С изложенной оценкой ситуации я в целом согласен, но суть в деталях, которые мы понимаем по-разному. У автора статьи основой рефлексии служит здравый смысл, а у меня есть объективные данные.
Всерьез экспансия нецензурной лексики беспокоит меньшинство россиян. Но твердо верю, что основу этого меньшинства составляют педагоги, читатели нашей газеты (то есть школьные учителя). Последние вообще ничего в жизни и в обучении изменить не могут: педагогическими реформами занимается соответствующее начальство, жизнь же эволюционирует независимо, а то немногое, что зависит от реформаторов, изменяется «думаками», которые в понимании социальных процессов почти ничем не отличаются от рабоче-крестьянского наполнения Верховного Совета СССР. «Почти» – это про наличие апломба и жажды законотворческих инициатив в малоизвестных им областях, каковые им дозволяются.
Основу меньшинства, упомянутого Костровой, составляют люди старшего возраста (включая, конечно, и учителей), именно их представление о нормах функционирования разных типов коммуникативных ситуаций разрушено до основания.
«Если в ХХ веке язык тяготел к культурной элите, норму формировали русская классическая литература и отечественная театральная школа, то со временем место элиты заняли совсем другие люди – чекисты, военные, совпартначальство, общающиеся с соотечественниками на совсем другом, далеком от классики языке». Надеюсь, автор не преподает ни историю, ни литературу, ни русский язык. У грамотного специалиста рука не повернется так обобщить весь ХХ век. В 1920‑х письменный язык «переломился», что в начале 1930‑х сильно не понравилось Сталину, так, что он велел Горькому «окоротить писателей».
В народных массах язык уже изменился, однако нормы использования обсценной лексики оставались прежними. Не уверен, что автор статьи их хорошо представляет. Думаю, она ужаснется, услышав веками не менявшиеся обрядовые песни традиционной крестьянской свадьбы.
Но городской стандарт общения не допускал использования обсценной лексики в смешанной по полу компании. Среди пожилых отипловцев (ОТиПЛ – отделение теоретической и прикладной лингвистики на филологическом факультете МГУ имени М.В.Ломоносова. – Прим. ред.) я знаю только двух женщин, которые при мне спонтанно (то есть нецитатно) матерятся. От молодых и не очень (под 50) отипловок публичный мат слышал не раз.
Проблема поколенческая. Основы ее понимания мною заложила Маргарет Мид в книге «Culture and commitment» 1970 года. Детали в двух словах не расскажешь, но, если говорить кратко, входящее в жизнь поколение абсолютно перестало интересоваться нормами жизни и мнением старших о себе.
Владимир БЕЛИКОВ
Выбор читателей
Комментарии