Поговорим? О жизни городской и деревенской..

Случайно в метро стала свидетелем диалога двух молодых женщин. Одна из них явно не могла скрыть своего возмущения и говорила громко, стараясь перекричать шум движущегося поезда.

– Представляешь, мой Ромка почти весь день вчера был голодным. Некому накормить. Умора! Дед с бабкой уткнулись в телевизоры в разных комнатах и один сериал за другим смотрят. Мальчишка сунется к ним, а ему, подожди, не до тебя, возьми сам чего-нибудь. А что он возьмет?

– Вот так, – горестно поддакивала соседка, – все на сериалах помешались. Я тоже, бывает, звоню маме, а она – перезвони попозже после какой-нибудь очередной «Кармелиты». Теперь, прежде чем взяться за трубку, смотрю программу.

Ее подруга невесело рассмеялась.

– Мы-то специально съехались, чтобы ребенок был под присмотром. А что получилось? И это притом, что телевизоры в каждой комнате есть и на кухне маленький стоит. Да перейди туда к плите, включи и еду готовь. Я ведь так делаю…

Этот случайно подслушанный разговор долго не выходил у меня из головы. Поразила даже не история с сериалами, а обмолвка в конце разговора. Хотя что тут необычного? Сплошь и рядом теперь в домах телевизоры устанавливают на кухнях. И вместо того чтобы, собравшись за столом, перекинуться друг с другом словом, пообщаться, люди внимают голубому экрану.

Когда накатывают вот такие невеселые мысли о нашем житье-бытье, я пользуюсь проверенным средством – перебиваю грустный настрой добрыми воспоминаниями.

…С Зоей Васильевной Рубцовой, ученым секретарем общества «Энциклопедия российских деревень», мы познакомились на детском туристском слете. Зоя Васильевна тогда оценивала работы юных краеведов. Ранее в своих походах туристы выполняли задания, связанные с историей окрестных сел и деревень, записывали рассказы старожилов… Меня поразило, как дотошно разбирала все работы опытный «остепененный» филолог.

– Ах! Какое вкусное название – Двоезеры. Записали, почему такое? Молодцы! – то и дело слышались ее восхищенные возгласы.

Люблю увлеченных людей. Я увязалась за Зоей Васильевной, когда она собралась после слета в ближайшую деревню Муханки. (Слет проходил на загородной базе Московской станции юных туристов в Дмитровском районе).

– В Муханках живет один старожил дед Иван. Собрал интересный материал об истории села, думаю включить его работу в наш сборник, – поясняла по дороге Зоя Васильевна.

Дедок и впрямь оказался сведущим краеведом. Даже мне, поначалу недоумевающей, неужели так важно указать в работе прозвища деревенских жителей, обиходные названия оврагов, полян, стал интересен разговор двух увлеченных людей.

– Ах как метко припечатали, – смеялась Зоя Васильевна. – Вертолетная площадка… В прозвище такая народная наблюдательность проявляется, – поясняла она мне. – Представляешь, мужчина при разговоре жестикулирует оживленно и еще имеет лысину. За это и получил. Вертолетная площадка.

Зоя Васильевна много записывала, расспрашивала, время летело незаметно.

– Проголодались, наверное? – спросил хозяин. – Марфуша, собери нам.

Маленькая, сухонькая старушка ловко собрала незамысловатое угощенье.

– Ешьте, яички свежие, только из-под курицы. Внучок наш городской очень их любит. Завтра должны на лето привезти. Он у нас говорун, все нам забава. Скучаем по нему. Вот дед уже качели установил.

Речь текла плавно, неспешно, видно было, как нравится бабушке рассказывать о своем внуке нам, посторонним людям.

Мы шли к станции широким зеленым лугом. Молчали.

– Люблю бывать у Тимофеевых, – произнесла моя попутчица. – А знаешь, как зовут их в деревне – Кормилицыны. Они воспитали шестерых детей. Прозвища несут такую ценную информацию.

– Жаль, что мало ценим мы сами свои корни, свой язык. Живой, народный, самобытный, он сохраняется вот в таких деревеньках. Как хорошо сказала баба Марфа, «проязычилась я». Представь, не обмолвилась, не сболтнула, а именно проязычилась. Славно!

А потом мы подошли к станции, втиснулись в электричку. Всего через час уже были в городе. В другом ритме, в другой жизни.