Поговорим! А как у вас с величием души?

– Да у меня эта школа сидит в печенках! – услышала я горькое признание от своей племянницы Ани, ученицы восьмого класса. При встречах я всегда интересуюсь ее жизнью. А какая она у четырнадцатилетней девочки? Уроки в школе, «музыкалка», домашние задания… За распорядком дня прилежной, добросовестной ученицы родители очень следят. И все, казалось бы, хорошо. Учится Анечка без троек, сидит часами над книгами, зубрит, пишет рефераты, сдает тесты. Как ни позвонишь, она все какой-нибудь вопросик из школьной программы мне подкинет. Консультирую ее в основном по литературе и русскому языку. Мама, экономист, взяла на себя математику, а уже физику-химию ученице профильного математического класса разъясняет отец.

И все вроде замечательно. Знания своей ученице одна из московских школ дает хорошие, крепкие. Но вот чем другим, кроме обязательных уроков, запомнится выпускнице Ане школа? «Химичка», «физичка», «русичка» – учителя-предметники.

– Есть ли у вас любимые учителя? – спросила я как-то подружек Ани. Те замялись. Мол, никогда об этом не задумывались. Пояснили, что главное для них, чтобы учителя не ругали на родительских собраниях.

Любимые учителя… Наверное, мне очень повезло в жизни, так как училась я в обычной сельской школе, где нашими кумирами обязательно становились молодые приезжие учителя. Один из них, выпускник факультета физического воспитания, поставил все старшие классы на коньки. Помню, с каким трудом заливали каток, нося ведрами воду. Лед получился неровный, но это не охладило наш пыл. Потом на следующую зиму к школе уже подогнали машину с водою. Виктор Евгеньевич, подвижный, ловкий, успевал всюду. Как озорно светились его глаза, когда удавалось ему выписать на льду замысловатый пируэт. Мы пробовали повторять за ним все движения. До поздней ночи крутились на льду. Расходились по домам счастливые – что-то ждет нас завтра в школе, на уроке физкультуры.

А учитель истории Иван Степанович со своей заветной тетрадкой стихов? Разве не стал он кумиром всех девчонок! У него на каждый случай были приготовлены строчки. Однажды на уроке, рассказывая о героях, отдавших жизнь за Родину, он произнес совсем не ожидаемые нами слова. Оглядев притихший класс, мягким, пробирающим до озноба баритоном спросил: «А как у вас с величием души? Все остальное кажется в порядке. Но, не играя в поддавки и прятки, скажите, как с величием души?»

Иван Степанович был заводилой всех поэтических вечеров. И сельские мальчишки, далекие от поэзии, заучивали наизусть написанные на тетрадном листочке стихи Есенина, Блока, Евтушенко. Что-то происходило со всеми нами во время чтения рифмованных строк. Рыжий, некрасивый Колька, дневник которого пестрел тройками и двойками, залихватски выводил на сцене «Я иду долиной, на затылке кепи…» И все мы как-то иначе смотрели на него. Потом из Кольки вышел хороший семьянин, замечательный труженик. И пусть он еле-еле на тройки закончил школу. Разве все дело только в школьных отметках? Жизнь потом выставляет нам свои баллы.

Должны, должны быть в школе учителя, которые озадачивают детей непростым, вечным вопросом: «А как у вас с величием души?» Таких учителей запоминают на всю жизнь.

Хорошо, что приходят в редакцию письма о педагогах и от педагогов, чье влияние на жизнь подопечных велико. Жаль только, что не успеваем мы рассказать о многих из них. Вот и я вспомнила учителей Столбовской средней школы Алтайского края с большим запозданием.