Подводные камни ЕГЭ по русскому языку

С началом перестройки, двадцать лет назад, советская общеобразовательная система подверглась тотальной критике и в итоге была разрушена. Главное, за что критиковалась советская школа, – отсутствие альтернативы. Прошли годы. Возникли новые колледжи, гимназии, лицеи, частные школы… Разнообразие образовательных структур и новаторских программ радует сердце любого поборника плюрализма. И вдруг, как июльская гроза (сначала где-то далеко, а потом все ближе и неотвратимее), на горизонтах российского образования зарокотал ЕГЭ… Каких же перемен теперь ждать и чем принципиально отличается ЕГЭ от обычных экзаменов? Сейчас выпускники средней школы, поступающие в вузы, сдают два экзамена: констатирующий и дифференцирующий.

Констатирующий – это выпускной экзамен по окончании школы. Его принимают учителя, и они же констатируют факт освоения учащимся школьной программы. К выпускным экзаменам школьники готовятся по открытым экзаменационным билетам, их знания оцениваются по пятибалльной системе, а успешная сдача выпускных экзаменов дает формальное право поступать в любое высшее учебное заведение страны.

Дифференцирующий (распределительный) экзамен сдается в том учебном заведении, куда поступает абитуриент; принимают вступительные экзамены преподаватели вузов, они же и распределяют учащихся по уровню знаний в диапазоне от 20 до 40 баллов в соответствии с уровнем притязаний самого учебного заведения.

Единый государственный экзамен вобрал в себя оба вида экзаменов – констатирующий и дифференцирующий, заявив о своей способности объективно (это вам не родные учителя школ и не строгие преподаватели вузов) и точно (по 100-балльной шкале) оценить знания учащихся. Иными словами, ЕГЭ претендует на то, чтобы стать неким абсолютом – абсолютно объективным и абсолютно точным инструментом взвешивания знаний.

В действительности ЕГЭ обладает рядом скрытых дефектов, которые не позволяют ему быть объективным и точным. Противоречивость ЕГЭ кроется в нем самом, поскольку объективную оценку знаний учащихся он стремится дать субъективными методами. Субъективность ЕГЭ по русскому языку заложена не только в наличии части С (сочинении-рассуждении), но и в невозможности уравновесить все варианты экзаменационных заданий по уровню сложности. Например, в 2004 году ответы учащихся на варианты части В по уровню успешности отличались почти вдвое (144% и 283% для 5-го и 2-го вариантов соответственно).

К недостаткам ЕГЭ относится и неоднозначность заданий. Чтобы соответствовать функциям распределения, ЕГЭ должен быть трудным или очень трудным (иначе массовая высокая успешность ответов не позволит реализовать распределительные функции ЕГЭ). Это обстоятельство поневоле смещает область вопросов в сторону вариативности. Согласитесь, мало найдется учащихся, способных не впасть в глубокую задумчивость при ответе на вопрос о слитном или раздельном написании не в предложении: Желтоватая мгла, (не) похожая на пыль, поднималась на востоке (вопрос А10, вариант 2). Здесь в качестве верного ответа предполагался только один вариант: слитно. Однако если взять статистику реально изданных 10 тысяч страниц литературной классики, то в 75% аналогичных сочетаний авторы и редакторы предпочли раздельное написание (не похожая на…). Вероятно, этот вопрос представляет интерес для курсовой работы студента филфака, но вряд ли его уместно задавать выпускнику средней школы. Только присутствие в блоке другого вопроса с однозначным ответом [Еще (не)видимое глазом солнце…] позволило 29% учащихся справиться с заданием.

В значительно большей степени вариативность затронула вопросы по синтаксису. Например, лишь 15% учащихся смогли за 3 минуты на странице текста узнать придаточное определительное в предложении: В первые годы занятий альпинизмом, когда сложность восхождения небольшая, этого попросту нельзя ощутить. Можно понять тех, кто не заметил определительного характера указанного придаточного: распространенность определяемого слова и наличие впереди стоящего определения (сравните: В годы, когда сложность…) смещают значение придаточного в сторону дополнительного замечания или пояснения.

В некоторых случаях даже постановка вопроса таит в себе неоднозначность ответа. Так, в вопросах части А (какое предложение является односоставным?) под словом «предложение» понимались все простые предложения, входящие в состав сложных, а в вопросах части В (найдите простое безличное предложение) простые предложения в составе сложных уже не рассматривались.

Субъективность части С, неравноценность вариантов по уровню трудности, неоднозначность вопросов и вариативность ответов являются объективными и неизбежными спутниками ЕГЭ по русскому языку. Ориентация ЕГЭ на получение однозначных ответов зачастую входит в противоречие с синтетическим строем русского языка. Порой складывается впечатление, что живой, великолепный, по-прежнему великий и могучий русский язык сопротивляется настойчивому желанию втиснуть его в одномерную плоскость вопросов ЕГЭ.

Единственный способ уйти от проблем, связанных с синтетичностью языка, – снизить уровень трудности вопросов. Это и было сделано в 2005 году: количество заданий сократилось, вопросы стали более однозначными, и вот результат – большинство учащихся успешно сдали ЕГЭ. Но в этом случае дифференцирующая функция ЕГЭ почти утрачивается, а субъективность его непомерно возрастает, так как существенно увеличивается роль части С.

Иными словами, ни с одной из поставленных задач в силу объективных причин ЕГЭ по русскому языку должным образом справиться не в состоянии. Надо ожидать, что после того, как ЕГЭ станет обязательным, его влияние на всю образовательную систему страны будет неоправданно большим и отрицательным. В один миг все образовательное поле по русскому языку сократится до размеров 30 вопросов ЕГЭ. В каком бы учебном заведении (в школе, в гимназии или в лицее), по каким бы методикам (авторским или стандартным) ребенок ни обучался, контроль его знаний сведется к мерной линейке ЕГЭ. В одно мгновение множество разнообразных форм образования, словно пестрые бабочки иглой, будут приколоты к единообразию рекомендованных подходов. Как не вспомнить Виктора Степановича Черномырдина: «Какую партию ни строим, все КПСС получается!»

К недостаткам ЕГЭ относится и жесткая регламентация условий его сдачи. Учащийся, не сдавший экзамена, целый год не будет иметь возможности исправить его результат, хотя профессионалы знают, что иногда для решения проблем, с которыми ребенок не мог справиться годами, хватает недели целенаправленных занятий.

Унификация экзаменационной системы и, что самое главное, ее безальтернативность неизбежно приведут к унификации образования и, как следствие, к унификации мышления детей. В век глобальной компьютеризации и круглосуточного ТВ творческие точки роста детей и без того находятся в депрессивном состоянии. Унификация образовательной системы уничтожит их в зародыше. Кстати, пробный экзамен этого года уже показал, что многие учащиеся, «натасканные» на вопросы прошлогоднего ЕГЭ, в творческой части экзамена не смогли выйти за расставленные вешки: без устали отыскивали средства выразительности, хотя в задании о них не было ни слова. При этом А.П.Чехов кем только не был: и Андреем Петровичем, и Алексеем Павловичем!..

Безусловно, в современных условиях форма экзаменов в виде написания сочинений себя скомпрометировала и во многом отжила. Учителя-практики, устав проверять сотни списанных «золотых» сочинений, склоняются к тому, что в качестве выпускного экзамена по русскому языку в школе могут быть приняты диктанты, изложения или даже тексты с пропущенными буквами и запятыми, которые можно было бы дополнить творческой работой. Здесь широкий простор для поиска. Нужно искать. Поиск – это движение, движение – это жизнь. Но было бы заблуждением считать, что все уже найдено, и это «наше все» – обязательный ЕГЭ…

Мировой опыт использования тестовой формы экзаменов показал, что выпускные и вступительные экзамены должны быть разведены. Разводят их явно или скрыто. При скрытом разведении тесты сдают только те учащиеся, которые планируют поступать в вузы, остальные же сдают обычные экзамены в школе (Австрия, Чехия). При явном разведении все учащиеся сдают не очень напряженные экзамены в школе по базовому курсу, а к дифференцирующим тестам готовятся по расширенной программе отдельно только те, кто поступает в вузы (Япония). В некоторых странах (США) учащиеся имеют возможность сдать тесты не только в последнем, 12-м, но и в предпоследнем, 11-м классе. Там же, где экзамены сочетают в себе «два в одном» (Азербайджан), уже столкнулись с последствиями формализации: дети легко назовут даты рождения писателей, но анализ их произведений может вызвать заметные трудности.

Возражать против ЕГЭ как вида экзаменов было бы странным. Более того, он необходим как альтернатива существующим формам экзаменов. Сдавать ЕГЭ можно было бы, например, в тех же федеральных центрах тестирования, которые себя хорошо зарекомендовали. Обсуждать, конечно, можно корректность вопросов ЕГЭ, их соответствие программе Министерства образования, но как один из видов экзаменов он в условиях дефицита населения с удовлетворением и добровольно мог бы быть принят многими вузами и выпускниками школ.