На чтение: ≈ 13 мин.Тридцатилетний Антон Кудрявцев – народный герой. Тысячи омичей отдали ему свои голоса в номинации «Самоотверженность». Региональная премия, впервые учрежденная в этом году, не предполагает наград – только признание окружающих.
Не мужское это дело?- Да какой я герой-то? – смеется Антон. – Хотя нечто героическое в моей жизни есть. У нас в семье раньше роли были строго распределены: Аня занимается детьми и домом, я зарабатываю деньги. Как обычный среднестатистический мужчина, считал, что у меня – дело, у нее – так, подсобные работы. Даже не задумывался, сколько по дому хлопот. А когда первый раз завтрак готовил, понял – нет, это непросто. Я у родителей один, жена – хозяйка знатная, к плите прежде не подходил. Каша подгорела, трудно есть, но ведь можно! А девчонки пищать принялись. Второй заход увенчался успехом. Но тут выяснилось, что пацаны мои уже взрослые и манную кашу не едят. Пришлось рис варить. А он из кастрюли лезет и лезет… В общем, плюнул, яйцами позавтракали. И так каждый день. Завтрак приготовил, детей в садик-школу отвез – уже обед на носу. Забрал, на танцы-тренировки доставил – ужин… А еще постирать, погладить, за свет-газ заплатить. И уроки проверить, и с каждым поговорить, и каждого обнять. Честно, не понимаю, как жена со всем этим справлялась.У Антона Кудрявцева шестеро детей: трое мальчишек, старшему из которых 13, трое девчонок – Софья, Даша, Полина, им 3 года.- С девчонками поначалу разобраться не мог, – вспоминает многодетный отец. – Вроде умыл всех, глядь: одна аж блестит, остальные чумазые. Они ж похожи как три капли воды! И не говорили еще толком. Точнее, говорили, но на своем, детском языке. Аня легко разбирала. А я и видел-то их нечасто, работал все.Анна – первая любовь Антона. Жила она совсем в другом районе Омска, но приезжала в гости к бабушке, соседке Кудрявцевых. Увидев темноглазую скромницу, 14-летний мальчишка пропал… Ворвался домой с криком: «Мама, я с такой девчонкой познакомился!» Впрочем, она его тогда не слишком замечала. Через несколько лет вышла замуж, родила сына…- В 2005-м вернулся из армии, тут радость – она развелась, – Антон смотрит вдаль, будто в прошлое. – Потом призналась, что всегда нравился. Забрал их с двухлетним Владькой к себе в коммуналку: в тесноте, да не в обиде. Хотя и обиды были, конечно, характером притирались. Да и быт – дело сложное, еще и в одной комнатке. Но старались. Мечтали о доме, я за все хватался, благо руки растут откуда надо. Ремонтную бригаду сколотил, потом и магазинчик маленький открыл. В 2009-м Даниил родился, через год – Артем. Мы, конечно, мечтали о большой семье, но не больше троих детей. Но так вышло… Поехала в город на УЗИ. Ну вроде двойня, но на всякий случай велели через месяц приехать: может, что-то лишнее показывает. Была слабая надежда, что рассосется…Тройная неожиданностьЧерез месяц УЗИ четко показало тройню. Не рассосалось…- Консилиум собрали целый, жену нашатырем откачивали, радость такая нежданная, – шутит Антон . – Я в машине ехал, когда она позвонила, еле припарковался. «Что делать?!» – кричит. А что делать-то? Жить… Бог дал такой подарок, разве откажешься? И мысли не было, о другом думали – как устроить все и всех.Антон принялся строить дом. В городе земля дорогая, прикупили участок в селе Иртыш Черлакского района. Удобное место – город недалеко, на работу ездить удобно. Ушли и свои сбережения, и материнский капитал. Государство помогло, взяв на себя 50 процентов расходов, когда на свет явилась тройня. Второй этаж отдал мальчишкам, на первом сделал большую кухню-столовую, «девичью» в розовых тонах, маленькую спальню для родителей.- Я в той спальне последний раз в прошлом году был. Не могу, – вздыхает он. – Вроде все хорошо было, девчонки здоровенькие родились. Имена им с трудом придумали: сразу три – шутка ли! Но Аня пожаловалась – они в роддоме подписаны «плод-1», «плод-2»… Радовались. Живот только что-то у нее болел часто. Говорили – пройдет, таблетки какие-то прописывали. А через полгода догадались отправить к онкологу. Мы в тот день как раз новоселье собирались отмечать. Только оказалось – рак шейки матки, уже запущенный, беременность его только усугубила. Врач удивлялся: как гинекологи раньше-то не заметили? Химия, облучение… Посоветовали в Израиль поехать. Магазинчик продал, к людям через соцсети обратился. Набралось 700 тысяч. Съездили в Хайфу, там поддержали медикаментозно, но поздно. Израильская медицина оказалась бессильна перед нашей бедой.- Аня держалась, – глухо произносит Антон. – Не хотела показывать детям, как ей больно. Напугать боялась. Ей постельный режим прописали, а она настояла, чтобы мы все вместе в Абхазию на машине съездили. Слегла, только когда уже двигаться не могла от боли. Женщины удивительные – такие слабые, и столько силы.30-летняя Анна умерла дома, среди детей и близких, в мае прошлого года. Антону позвонили на работу, он рванул… И не смог войти в квартиру, два часа бродил рядом. Кается:- Потом понял: не этого она от меня ждала. Просила: только не сорвись, у тебя дети. Я обещал. Одни-то мы не были, и моя мама помогала, и Анина. Но я же отец, мужчина, они ко мне липли, как будто боялись, что и я уйду, брошу.Семь ЯАнтон бросил. Не детей – работу. Строительно-ремонтное предприятие пришлось на время прикрыть. В первый раз готовил, в первый раз сажал на горшок, в первый раз отводил в садик:- На горшок надо – маме звоню: как правильно? Я же не знаю, как у девочек все устроено, они такие маленькие, хрупкие, вдруг что не так сделаю. Мальчики еще как-то понятны. Хотя тоже – Даня с Темой собрались, я их привез в садик. Воспитательница понять не может: на улице холодина, а у меня пацаны в шортах. Я отбиваюсь – сами, мол. Она сердится: «Что значит сами? А отец на что?» Ну и стал разбираться, на что. Когда Артемка заболел, паника охватила. Простуда, мелочь, но большего ужаса в жизни я, кажется, не испытывал. Ногти когда стриг всем, рев стоял – боятся, папа не умеет. А я не то что не умел, я вообще думал, что они у маленьких не растут! С волосами какая проблема – расчесать аккуратненько троих, чтобы никто из них не заплакал. Начинать надо с Даши, она лидер и торопыга, ей все скорее надо. По утрам я ее первую поднимаю, Софья с Полиной подтягиваются. Но если, не дай бог, закиснет, остальные тут же поникли. Вот и скачешь: стишки выучил, петь научился… Хорошо хоть разговаривать научились, помогают мне – по крайней мере сообщают, кто из них кто.Теперь уже младшие Кудрявцевы не боятся, что у отца что-то не получится. Хотя удивляются: «И суп можешь?» Песню выучили: «Папа может, папа может все, что угодно…»- Их будить надо и то по-разному, – делится отец. – Артема пока с койки не стянешь с шутками-прибаутками, не поднимется. Даниил – заботливый, все время о других волнуется, надо или не надо. Владик – молодец, понимает, что старший, ему помогать с уроками не надо – тут уж я бы, наверное, не справился. Тем более что он в математике ас, в олимпиадах разных участвует. Седьмой класс окончил на «отлично». Ему, думаю, тяжелее всех пришлось, я ж ему не родной отец. Меня, бывает, спрашивают: почему не отдал его родным? А как отдать? Я с двух лет его воспитывал, он меня папой зовет, и фамилия у него моя. Тут его семья.Ценить то, что естьСамое трудное, как считает многодетный отец, – это поход в магазин.- Одному купишь – другому тоже требуется, они друг за дружку горой, – гордо сообщает Антон. – Одежду придем выбирать – весь магазин сбегается на нас поглазеть. А ходить стараемся вместе: так надежнее. Временами бабушки разбирают – то кучками, то по отдельности. Останемся вдвоем-втроем, поленимся готовить, в кафе пойдем, тут в Иртыше недорого. Они поедят и глазищи таращат: «Остальным гостинцы тоже нужны! Вернутся – а тут сюрприз!» На горку – всемером, в футбол играть – тоже: мы с пацанами мяч гоняем, красавицы наши болеют. И в огороде вместе, и уборку делаем дружно. Сейчас уже морально полегче, я на работу пошел – жить-то надо, на 46 тысяч пенсии по потере кормильца особенно не разбежишься. Вернулись в наш дом в Иртыше – там воздух свежий, места много: девять комнат! А главное – это же наш дом. Бабушки, конечно, здорово помогают, но ведь это мои дети, нельзя на них все переложить. Тем более что ребятишки у меня чудесные. Утряслось все потихоньку. Они сами себе обязанности выбрали – кто пыль протирает, кто мусор выносит. Так что неправильно говорить, что я воспитываю детей один, – мы друг друга воспитываем. И не только в семье. Я уже убедился – не пропадем: столько людей бросается на помощь по первому зову.Кудрявцевым до сих пор шлют деньги – немного, по сотне-другой. Антону хоть и неловко, а берет – ведь от чистого сердца. А вот невест отваживает. Ему пишут женщины со всей России – многие готовы немедленно выйти замуж за многодетного отца. Теоретически он допускает такую возможность, да и Анна была не против – супруги разговаривали об этом в последние дни ее жизни. Только ведь заменить мать шестерым детям очень непросто. Да и душа все еще болит… В мае семью Кудрявцевых пригласили на Центральное телевидение. Встретились на передаче с Ником Вуйчичем, человеком, не имеющим рук и ног, зато обладающим неограниченными возможностями. Ник подтвердил мысли Антона о том, что надо не сетовать на судьбу, а радоваться тому, что есть.- Я часто думаю: могли бы мы отказаться от наших тройняшек, если бы еще тогда знали о диагнозе Анны? И понимаю – нет. Мы бы все равно выбрали детей, потому что они и есть жизнь…Омск
Выбор читателей
Комментарии